Читать интересную книгу Шпага императора - Вячеслав Коротин

Солдат козырнул и отправился в лес.

– В сёдла, уходим! – гаркнул я остальным, и тут же пожалел, что внаглую стал так активно эксплуатировать свои лёгкие. – Малышко! Вспори пока несколько мешков – пусть хоть часть зерна не французам, а птицам достанется.

Солдат, обнажая тесак, пошёл к подводам.

Чертовски хотелось разориться ещё на пару динамитных шашек и рвануть эту кучу-малу к едреням собачьим…

Не смог отдать такого приказа. Лошадей пожалел, слюнтяй хренов.

Ну кто поймёт эти выверты человеческой психики? Лошади ведь тоже «оружие врага», но отдать приказ хладнокровно искалечить взрывом этих чудесных животных, которых за последние два года успел полюбить, было выше моих сил.

Причём если бы шёл бой – рука бы не дрогнула…

И эта мысль немедленно родила следующую: архихреновый из меня спецназовец – только сейчас вспомнилась азбука атаки вражеской колонны на марше. Ведь сколько я читал по поводу того, что в первую очередь нужно подбить головную и замыкающую машины противника. Будь то танки или грузовики. Или телеги, чёрт побери!

Если бы до меня это дошло перед началом боя, то без всяких рефлексий швырнул бы свой динамит под копыта лошади, запряжённой в первую телегу.

И нанесли бы мы гордым галлам значительно больший ущерб, и сами, наверное, были целее…

И так, конечно, засада удалась со счётом двадцать – ноль, но только благодаря невероятной «прухе». Рассчитывать на подобное в будущем не стоит.

Спиридон подвёл ко мне Афину, и пришлось взгромождаться в седло, маскируя матюки шипением сквозь зубы – больно-то как!

– Ваше благородие! – услышал я Малышко. – А здесь не только мука и зерно. Золото тоже везут!

Понятно: либо какой помещичий дом «обнесли», либо церковь.

– Возьми с собой что-нибудь, и хватит. Некогда!

Блииин! Как больно кричать-то!

Встречаемся с армией Багратиона

Около часа шли довольно проворно, но почувствовал себя уже совершенно хреноватенько.

Бок-то я перемотал суррогатным бинтом из своего личного «индпакета», и Гафару кусок льняного бинта отжалел, но ткань достаточно быстро пропиталась кровью и всю её не держала.

А вокруг, как назло, сплошная равнина – спрятаться негде. При всём при этом сильно не исключено, что погоня висит на плечах. В деревеньках, что пару раз попались по пути, останавливаться было крайне чревато.

Подходящая рощица попалась часа через полтора – туда и свернули. Вряд ли у французов, если они даже преследуют до сих пор, имеется «следопыт», который сможет определить, куда мы подевались – развилок по пути хватало. Вероятно, ушли, и можно будет отдышаться.

Костра не разводили и перекусили хлебом, салом и луком. Голландец от предложенного сандвича отказался. Ну и хрен с тобой совсем – была бы честь предложена.

В отсутствие даже местной медицины пришлось просто обработать свою рану водкой и запеленать в новый бинт.

А ребро-то как минимум треснуло. А может быть, и перелом… Правда, как я слышал в предыдущей жизни, даже сломанное ребро срастется без всякого гипса – был бы покой организму. Да где ж его взять, покой этот? Сутки, если не двое до своих добираться. И это на большое везение рассчитывать надо.

Хотя – война. В самом деле что-то происходит с болевым порогом: «дома» я бы точно неделю охал на кровати после такой травмы, а сейчас… Ну да, больно, однако терпимо. Крови потерял где-то граммов двести-триста – тоже не фатально. Как-то сдавал свои пол-литра на донорском пункте – ничего, особенного дискомфорта не почувствовал. Как сейчас помню: вышел из центра по приёму, зашёл в ближайший магазинчик, купил бутылку пива с парой сосисок, и употребил всё это по дороге к троллейбусной остановке. Как бомжара какой. Видели бы меня тогда ученики…

Но никаких головокружений или слабостей точно не наблюдалось.

Как, впрочем, и сейчас. А бок, зараза, болит.

Наверное, можно на часик задержаться, отдохнуть ещё. До жути не хочется снова трястись в седле, а ведь всё равно придётся. И никуда от этого не денешься. А может, разумнее до темноты здесь задержаться? То есть до сумерек. Ночь должна быть относительно светлой…

– Ваше благородие! – появился из кустов оставленный в дозоре егерь Морозов. – Всадники на дороге.

– Много?

– Да десятка три наберётся.

– Наши или французы?

– А это извиняйте – не разобрался я.

– Ладно, пойдём. – Я поднялся и, прихватив оптику, отправился к опушке.

Даже невооружённым глазом можно было разглядеть коричневые мундиры кавалеристов, а в подзорку стало ясно видно, что это гусары. Неужели ахтырцы? Значит, Багратион на подходе к первой армии, вырвался всё-таки из ловушки, которую ему готовили.

– Бери коня, – обратился я к Морозову, – и скачи к ним. Это наши. Пусть подождут – сейчас присоединимся.

– Есть! – бодро ответил солдат и отправился выполнять приказ.

Я же вернулся к отряду и скомандовал собираться. Вроде закончились наши мыканья.

Когда мы показались из рощи, навстречу уже скакали трое однополчан легендарного Дениса Давыдова вместе с моим егерем. Вот будет смеху, если «Сам» с ними.

Всё-таки красивая форма была у кавалеристов в те времена, а у гусар особенно. Я невольно залюбовался на приближающихся всадников.

– Поручик Ахтырского гусарского полка Мокроусов, – козырнул подъехавший офицер.

– Капитан Первого пионерного Демидов, – представился я. И, предупреждая расспросы, продолжил: – Возвращаемся после атаки на переправу. А вы куда путь держите?

– Ведём разведку для седьмого корпуса.

– В таком случае вам, вероятно, пригодится и наша информация.

– Внимательно слушаю, господин капитан.

– В двадцати верстах на запад по этой дороге мы разгромили вражеских фуражиров. Но нескольким кавалеристам удалось уйти. Они наверняка уже вернулись с подмогой и, возможно, организовали погоню. Так что следовать в данном направлении дальше вашему отряду чрезвычайно рискованно.

– Хотите испугать ахтырских гусар? – удивлённо посмотрел поручик. Именно удивлённо – белый крестик в петлице не позволял подозревать меня в трусости.

– Ни в коем случае, но есть ли смысл рисковать? Ведь основная задача вашего отряда, если не ошибаюсь, разведка.

– Разумеется.

– Так у нас есть вся необходимая вам и вашему командованию информация, касающаяся этого направления. С удовольствием поделюсь ею по дороге. Если, конечно, не возражаете против такой компании по пути.

– Это меняет дело, – тут же кивнул гусар, – присоединяйтесь!

Мы повернули лошадей к дороге, но тут Мокроусов разглядел в нашей компании голландца.

– А это кто, господин капитан?

– Пленник. Лейтенант Ван Давль. Из гвардейских улан Бонапарта. Взяли его вчера при уничтожении моста через Днепр.

– Так мост уничтожен? – оживился поручик. – Вы уверены в этом?

– Мост взорван, но французы у нас на глазах наводили рядом понтонный. Так что переправа задержана, но не сорвана. Теперь неприятель к каждой реке заранее подходит с понтонным парком.

– Да, да – вся армия наслышана о геройствах ваших коллег-пионеров, – доброжелательно улыбнулся мне гусар. – Вы ведь наверняка знаете о том фейерверке на Немане, когда сожгли переправу, да ещё и огнём написали на склоне горы французам: «Добро пожаловать в Ад!»?

– Знаю, разумеется, – очень не хотелось продолжать разговор на эту тему. – Простите, господин поручик, несколько неловко в долгой совместной дороге общаться с использованием чинов… Меня зовут Вадим Фёдорович…

– Борис Алексеевич, – обозначил поклон мой собеседник, – весьма рад знакомству.

– Так куда мы теперь проследуем, Борис Алексеевич? Какие планы?

– Учитывая вашу информацию – можно возвращаться. Тем более я смотрю, вы ранены и везёте пленного офицера. Только следуем мы в штаб генерала Раевского. У вас не будет возражений?

– Ни в коем случае. Тем более, как я понимаю, армии скоро соединятся. К тому же для Второй наша информация даже важнее, чем для Барклая. Кстати, прошу принять мои поздравления всем, кто воевал под началом князя Петра Ивановича – переход блестящий! Такие марши – верх военного мастерства!

– Благодарю, Вадим Фёдорович, – расцвёл молодой офицер, – действительно, переходы были очень тяжёлыми. Нам-то, кавалеристам, ещё терпимо, но пехота маршировала так, что просто никакого восхищения не хватит. Представляете: по этой жаре разрешили расстегнуть воротники. И все послабления… Это когда кожу с себя содрать хочется, не только мундир.

Погодка стояла действительно та ещё – жарища адова. Ощущалась просто как «вещество». Казалось, её можно отрезать или отламывать кусками. Создавалось впечатление, будто зной имеет цвет, запах и даже массу. А форма времён Александра Благословенного не только самая красивая и эффектная, но и, пожалуй, самая неудобная за все времена существования российской армии. Благо хоть парики относительно недавно отменили…