Читать интересную книгу Жажда жизни - Олег Кожевников

– Да, так они и растаяли при виде наших с тобой рож! Сам видишь, бабы они прикинутые, а тут – какие-то работяги на раздолбанной «Газели». Вряд ли мы их заинтересуем. Вот если бы мы на «мерсе» катили, это да, это для них интересно.

– Не ссы, Мишань, мы с тобой ребята хоть куда! Ты вон, чел с высшим образованием, легко на одной руке подтянуться можешь, а я им «солнышко» на турнике покручу, так что возьмём их своей потрясной физической формой, да и уболтаем мы этих фемин за милое дело. Сердцем чувствую – дело верное, упускать их нельзя, тем более у нас в машине буханины – выше крыши. Одного сушняка шесть литров и две бутылки коньяка. Упоим вусмерть девок, а потом – делай с ними что хошь. Правда, их трое на нас двоих, но это ничего, одна будет с Оззи гулять. Ха-ха-ха! Да если хочешь знать, если бы эти девчонки ехали на какой-нибудь крутой тачке, я даже и не подумал с ними знакомиться. Сразу ясно – или богатые любовники, или папочки крутые. А тут – едут на «Калине», нормально, по-нашему. Светофор горит только зелёным цветом. Путь открыт, вперёд, мужик, там ждёт тебя счастливая судьба!

– Ладно, оптимист ты наш, поверю на слово! Всё сразу станет ясно, когда трактор освободит дорогу. Если мы для них явились только картинкой – два весёлых танкиста и собака на скучной дороге, то они на легковушке в два счёта смогут от нас свалить. Дунут так, что мы их только и видели. Ну, а если ты смог их серьёзно заинтересовать своей заметной физиономией, то позволят нам висеть у них на хвосте до самой их дачи. Но запомни, Слон, если они свалят, мы с тобой приезжаем и работаем сегодня до упора, пока всё не разгрузим и не установим на землю кунг. И ещё придётся собирать наши лежанки и всё обустраивать.

– Ха!.. Естественно, по-любому, нам придётся это сделать. Если мы сегодня с ними и познакомимся, они нас у себя точно не оставят. Просто обменяемся телефонами и на завтра пригласим их к себе на дачу. Мы же всё-таки тоже землевладельцы. Поэтому придётся пахать всю ночь, чтобы оборудовать приличную конуру. Завтра чуть свет тебе нужно будет ехать на строительный рынок, купить там досок для веранды и профилированную оцинковку на крышу. Если всё шустро сделаешь, мы сможем этих девчонок шикарно принять вечером уже в двух отдельных комнатах. А там уже вступит в силу план алкогольной атаки.

И мы приступили к обсуждению наших наполеоновских планов. Серёга был весьма возбуждён, да и у меня в предчувствии предстоящих событий пульс участился. Хотелось прямо немедленно приступить к делу и смело брать на абордаж впереди идущую «Калину». Я настолько увлёкся нашими бреднями, что уже мало обращал внимания на окружающую обстановку на дороге, тем более что скорость у нас была всего 18 километров в час. Вдруг как-то резко потемнело, и я инстинктивно стал жать на педаль тормоза. Не успел я дожать тормоз, как у меня помутнело в глазах, и я потерял сознание.

Очнулся тоже неожиданно, скорее всего, из-за чувства холода. Всю дорогу мы ехали с распахнутыми ветровыми стёклами, так как на улице было почти по-летнему тепло, а одеты мы были, как и положено, в сентябре, только что куртки были повешены на крючки в салоне. А теперь заметно похолодало, по ощущению, чуть выше нуля, хотя и ярко светило солнце. Наша машина стояла заглохшая, уткнувшись передним бампером в какую-то кучу на поле. Я недоумевающе огляделся. Взгляд уперся в находящийся метрах в пятидесяти перед носом «Газели» ледяной вал. Ледяные глыбы толщиной в метр образовывали стену вдоль всей доступной взгляду узкой полоске пшеничного поля. За этим ледяным валом, до самого горизонта, было всё белым-бело. Глазам стало больно от отражённого от этой снежной или ледяной поверхности солнечного света.

Я перевёл взгляд на асфальтовую дорогу, по которой мы до этого ехали, – открывшаяся мне картинка ужаснула. Это был полный коллапс. Первым делом удручал вид трейлера. Было такое впечатление, что какая-то невероятная сила подняла МАЗ в воздух, а потом резко бросила на землю, повернув набок. При этом его длинный полуприцеп вылетел из седла и снёс треть кабины МАЗа. Правая задняя колёсная пара этого полуприцепа была приподнята и опиралась на капот «Калины».

Эта невесёлая картина меня заметно отрезвила. Я не стал разглядывать, что произошло с передним КамАЗом и трактором, а начал действовать. Сначала пришлось приводить в чувство Серёгу. Я выхватил из аптечки нашатырный спирт, отпихнул Оззи от Сергея и поднёс резко пахнущую жидкость к его лицу. Не знаю, что помогло, бурно выражающий свои чувства к хозяину Оззи или мои усилия, но Сергей практически сразу очнулся. Приподнял голову и посмотрел на меня. Вид у него был довольно страшный, всё лицо было в потёках крови. Он здорово приложился носом, боднув лицом переднюю облицовку как раз там, где находился бардачок. Мне помешал удариться о приборную доску руль и то, что я, как это обычно бывает с водителем, всё-таки успел сгруппироваться в момент катастрофы. Если бы не наша маленькая скорость, то наверняка Серёга бы головой выбил лобовое стекло и сейчас валялся где-нибудь под колёсами «Газели». Ну а я висел бы с проломленной грудной клеткой на руле. Ведь мы совсем расслабились и ехали не пристёгнутые ремнями безопасности. Очнувшийся Серёга, даже не оглядевшись, сразу потребовал рассказать, что случилось. Вместо объяснений я ткнул пальцем в сторону, где находились исковерканные автомобили.

Несколько мгновений мой друг вглядывался в этот кошмар, потом встрепенулся и крикнул:

– Миха, да что же это такое? Там же в «Калине» девчонки!

– Не ори, псих! Ты что же, хочешь голыми руками их оттуда вытаскивать? Иди вон, быстро открывай будку, там ломик и топор. Помнишь, ты их сам крепил к стенке, а я достану монтировку и плоскогубцы и посмотрю, что там в аптечке. Да, и ещё, захвати в будке бутылку коньяка, вдруг пригодится.

Собрал я всё буквально за минуту, а когда вылез из кабины «Газели», Серёга уже шёл ко мне. В руках у него были ломик и топор, а за ремень засунута бутылка коньяка. Мы, глянув друг на друга, не сговариваясь, бегом бросились к месту катастрофы.

Первым к «Калине», конечно, добрался Оззи, за это бедолага и пострадал. Неожиданно задняя левая дверь салона со скрипом распахнулась, и Оззи получил удар по морде. Заскулив, он отпрянул назад, а из салона одна за другой начали выбираться девчонки. Несмотря на ситуацию, они были потрясные. Ну, уж их фигурки точно, лица-то были все испачканы потёкшей косметикой и следами крови. Но тут уж было не до лиц, а тем более не до разговоров. Подбежав, я тут же вскрыл упаковку влажных салфеток и попытался вытереть лицо первой девушки. Но после первых же довольно неловких моих движений был остановлен возгласом:

– Эй, увалень, поосторожнее!

После чего упаковка с салфетками мгновенно была у меня изъята изящной женской ручкой. И жертва моей неловкости невозмутимо стала приводить в порядок сначала себя, а потом и своих подружек. А нам с Серёгой оставалось только стоять и смотреть раскрыв рты, как эти чумазые создания прямо у нас на глазах превращаются в прекрасных фей.

Наблюдение за этим процессом совсем выбило у меня из головы все вопросы, связанные с произошедшим событием, а также беспокойство о других возможных пострадавших в этой катастрофе. Но жизнь сама напомнила об этом. Потому что совсем недалеко от нас раздались вдруг звуки забористой матерной брани. Я отвёл глаза от прелестных созданий и увидел приближающихся к нам двух мужиков. Лица у них были тоже все в крови, а мужчина, который так грязно ругался, шёл с перекошенным лицом и бережно поддерживал правую руку.

Чтобы как-то оградить уши девчонок от этого отборного мата, я шагнул к ним и выкрикнул:

– Чего лаешься? Совсем голову потерял!

Матерщинник от неожиданности примолк на полуслове, а потом вдруг жалобным голосом произнёс:

– Да вот, с рукой что-то. А-а-а… больно! Мочи совсем уж нет! «Скорую» нужно вызывать срочно, наверное, сломал. У меня с сотовым что-то случилось, молчит, зараза, не хочет соединять. А Василий говорит, что у него сотового телефона в жизни не было. Мужик, позвони в службу МЧС, вызови «скорую», а то, чувствую, скоро опять сознание потеряю. Худо мне, брат!

Да, действительно было видно, что этот человек держится из последних сил. Несмотря на то что на улице было довольно прохладно, со лба у него ручейками стекал пот, оставляя светлые следы на измазанном засохшей кровью лице, которая текла из рассечённой брови и поцарапанной щеки.

Больше не говоря ни слова, я подошёл к этому мужчине и попытался снять с него куртку, чтобы оголить повреждённую руку. Наверняка делал я это очень неловко. Когда сдёргивал рукав куртки с повреждённой руки, он громко вскрикнул, глаза у него закатились, и он начал медленно оседать на асфальт. Я еле успел его поддержать, чтобы головой он не стукнулся о твёрдую поверхность. Вместе с засуетившимся Василием мы уложили этого мужчину на его же куртку, и только я попытался осмотреть эту злополучную руку, как был отстранён женской рукой. А мелодичный голосок, который я уже слышал, снова укоризненно прозвенел в моих ушах: