Читать интересную книгу Святые равноапостольные Кирилл и Мефодий - Анна Маркова

Тогда раввины сказали: «Так и мы считаем, что закон называется и заветом. Все, кто соблюдал их и закон Моисеев, все Богу угодили. И мы придерживаемся его и тоже надеемся угодить Богу. A вы, создав другой закон, попираете закон Божий». Но Константин Философ ответил им так: «Правильно поступаем. Если бы Авраам не сделал обрезание, а соблюдал Ноев закон, то не был бы назван другом Божиим; ни Моисей после того, как написал закон вновь, первого не соблюдал. Так и мы их примеру следуем и, приняв закон от Бога, соблюдаем его, чтобы Божия заповедь сохранялась твердо. Ведь дав Ною закон, Бог не сказал ему, что потом другой даст, но что этот будет пребывать во веки во всякой живой душе. И так же, дав обет Аврааму, не возвестил ему, что другой даст Моисею. Так как же вы соблюдаете закон? И Бог устами Иеремии говорит: «Вот наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу с домом Иуды и с домом Израиля новый завет». И еще тот же Иеремия сказал: «Так говорит Господь Вседержитель: остановитесь на путях и рассмотрите, и расспросите о путях Господних, правых и вечных, и увидите, какой путь истинный, и идите по нему, и найдете очищение душам вашим». И сказали: «не пойдем». И поставил Я стражей над вами, сказав: «слушайте звука трубы». И сказали: «не послушаем». Поэтому услышат народы, пасущие стада в них. И тогда слушай, земля: вот, Я наведу на народ сей пагубу, плод отвращения их, ибо они словам пророков Моих не вняли и закон Мой отвергли». И не только этими одними примерами покажу, что закон изменяется, но и другими явными доводами от пророков». Отвечали ему иудеи: «Всякий иудей знает воистину, что будет так. Но не пришло еще время для Мессии». Константин возразил: «Что себе представляете, видя, что и Иерусалим разрушен, жертвоприношения прекратились, и все сбылось, что прорекли пророки о вас? Ведь Малахия открыто восклицает: «Нет Моей воли в вас, говорит Господь Вседержитель, и жертвы из рук ваших не приемлю. Ибо от востока солнца и до запада имя Мое славится народами, и на всяком месте приносится фимиам имени Моему, жертва чистая, потому что велико имя Мое между народами, говорит Господь Вседержитель». Они же отвечали: «Правильно говоришь. Все народы хотят быть благословленными от нас и обрезанными в городе Иерусалиме». Но Константин сказал: «Так говорит Моисей: «Если вы будете соблюдать закон, будут земли ваши от моря Чермного до моря Филистимского и от пустыни до реки Евфрата». A мы, иные народы, от того благословимся из семени Авраамова, кто от корня Иессеева вышел и назван надеждою народов, и светом всей земли и всех островов, и славою Божиею просвещены не по тому закону, и не в том месте. Пророки громко возглашают. Ведь сказал Захария: «Ликуй, дочь Сиона! Се цесарь твой грядет кроткий, сидящий на молодом осле, сыне подъяремной. Тогда истребит оружие Ефрема и коней в Иерусалиме, возвестит мир народам, и владычество Его будет от края земли до конца вселенной». Иаков же сказал: «Не прекратится князь от Иуды, ни законодатель от чресл его, до тех пор, пока не придет Тот, Кому предназначено, и Он – надежда народов». Все это видя оконченным и свершившимся, кого другого ждете? Ведь сказал Даниил, наставленный Ангелом: «Семьдесят седмин до Христа Владыки, что составляет четыреста девяносто лет, на которые запретятся видения и пророчества». Чье, вы думаете, железное царство, которое Даниил представляет в видении?» Отвечали они: «Римское». Константин же спросил их: «Камень, оторвавшийся от горы без рук человеческих, кто есть?» Отвечали они: «Мессия». Однако же иудеи привели такой довод: «Но если Тот, о Котором говорят пророки и другие доводы, уже пришел, как ты говоришь, то как же римское царство властвует до сих пор?» На это Константин ответил: «Не властвует уже, миновало оно, как и другие царства, явленные в видении. Наше же царство не римское, а Христово. Как сказал пророк: «Воздвигнет Бог небесный царство, которое в веки не разрушится, и владычество его не достанется другому народу, оно сокрушит и разрушит все царства, а само будет стоять вечно». Не христианское ли царство ныне именем Христа называется, а ведь римляне поклонялись идолам. Эти же один от одного, а другой от другого народа и племени царствуют во имя Христа, как пророк Исаия, свидетельствуя, говорил вам: «И оставьте имя ваше избранным Моим в насыщение; и убьет вас Господь, а рабов Своих назовет именем новым, которое благословенно будет по всей земле, ибо благословят Бога истинного, и кто будет клясться на земле – будет клясться Богом небесным». Не сбылось ли все пророческое предсказание? Уже сбылось сказанное о Христе. Ибо Исаия извещает о рождении Его от Девы, говоря так: «Вот, Дева во чреве приимет, и родит Сына, и нарекут имя Ему Еммануил, что значит: с нами Бог». A Михей говорит: «И ты, Вифлеем, земля Иудина, ничем не меньше воеводств Иудиных, ибо из тебя произойдет Вождь, Который упасет народ мой Израиля и Которого происхождение от начала, от дней вечных. Посему Он оставит их до времени, доколе рождающая Его не родит»».

Вновь сказали иудеи: «Мы от Сима благословенное потомство, благословлены отцом нашим Ноем, вы же нет». На это Константин ответил: «Благословение отца вашего не что иное, как только хвала Богу; ведь ничего вам от этого не будет. Ведь это слова: «Благословен Господь Бог Симов», а Иафету, от которого мы произошли, сказано: «Да распространит Бог Иафета, и да вселится он в селениях Симовых»».

Иудеи же спросили Константина: «Как вы, уповая на смертного человека, думаете быть благословенными, если Писание проклинает такого?» Он ответил: «Тогда проклят ли Давид или же благословен?» Они сказали: «Весьма благословен». Тогда Константин сказал: «И мы так же на Того уповаем, на Кого и он. Ибо сказал он в псалмах: «Человек мирный со мною, на него же я уповал». И этот человек есть Христос Бог. A того, кто уповает на обычного человека, и мы проклинаем».

Затем диспут перешел на более простые вопросы. Раввины задали Константину такой вопрос: «Почему вы, христиане, отвергаете обрезание, а Христос не отверг его, но по закону совершил?» Он отвечал: «Так как было сказано вначале Аврааму: «Вот знамение между Мною и тобою», – то и завершить его пришел. И от Авраама соблюдали завет до Христа. A далее Бог не дал ему продлиться, но крещение нам заповедал».

Затем был задан вопрос об иконах: «Как вы, поклоняясь идолам, полагаете угодить Богу?» На него Константин Философ ответил так: «Сначала научитесь различать понятия, что есть икона, а что идол. И, узрев это, не нападайте на христиан. Ибо десять имен существует в вашем языке для такого изображения. Спрошу же вас и я. Не образ ли скиния, которую видел на горе Моисей и вынес ее, или не изображение ли образа сотворил он художеством, образ по этому подобию, замечательный мастерством резьбы и кожевенным и шерстоткацким, и изваяниями Херувимов? И если он создал такое, то скажем ли, что вы дереву, и кожам, и тканям воздаете почести и поклоняетесь, а не Богу, давшему вам в то время такой образ? То же можно сказать и о храме Соломоновом, поскольку в нем были подобия Херувимов и Ангелов, и много иных изображений. Так и мы, христиане, создаем подобие угодивших Богу и воздаем им честь, отделяя доброе от изображений демонов».

Прения закончились обсуждением бытовых вопросов. Как то обычно бывает в религиозных диспутах, каждый остался при своей вере, но некоторых из слушателей хазар аргументы, приводимые Константином, убедили.

Помимо полемики с иудеями, у Константина состоялся также и диспут с представителем мусульманской общины Хазарии. Но, по мнению исследователей, этот диспут был прерван из-за возникшего конфликта между мусульманами и иудеями.

Беседа с каганом

По завершении богословских диспутов Константина вновь призвал к себе каган. В продолжение всех споров он внимательно слушал все доказательства, которые были приводимы каждой из спорящих сторон, но, несмотря на это, он не в состоянии был решить для себя, на которой стороне остается правда, поскольку он был скорее воином, чем мыслителем. Поэтому он задал Константину такой вопрос: «Скажи, честный муж, на примерах и с рассуждением, веру, которая лучше всех». В ответ Константин предложил такую притчу: «Двое супругов были у некоего царя в великой чести и весьма любимы им. Когда же они согрешили, изгнал их, отослав из своей земли в другую. Прожив там много лет, в нищете породили детей. И, собравшись, дети держали совет, каким бы путем вернуться вновь в прежнее достоинство. И один из них говорил так, а другой – иначе, а третий – по-иному. Держали совет, какому решению надо следовать, не лучшему ли?» Поняв его притчу, вновь вопросили его: «Зачем ты говоришь это? Ведь каждый свой совет считает лучше других. Иудеи свой лучшим считают, и сарацины тоже, и вы тоже, а иные – другой. Скажи, который мы должны считать лучшим из них?»

Тогда Константин Философ сказал: «Золото и серебро испытываются огнем, а человек разумом отсекает ложь от истины. Скажите мне, отчего случилось первое грехопадение, не от зрения ли и сладкого плода, и желания быть божеством?» Затем, получив утвердительный ответ на свой вопрос, он продолжил: «Если кто заболеет, поев меда или выпив холодной воды, и придет врач и скажет ему: «И еще много меда съев, исцелишься»; а тому, кто пил воду, скажет: «Холодной воды напившись, нагим на морозе постояв, исцелишься». Другой же врач не так укажет, но назначит противоположное: вместо меда горькое пить и поститься, а вместо холодного теплое, греясь. Кто же из двоих искуснее лечит?» Отвечали ему: «Кто назначает противоположное лечение. Ибо горестью этой жизни следует умертвить сладость похоти, а гордость смирением, излечивая противоположное противоположным. И мы говорим, что дерево, которое сначала произрастит шипы, затем принесет сладкий плод». Тогда снова сказал Константин: «Хорошо сказали. Ведь Христов закон являет всем суровость жизни, угодной Богу, потом же в вечных жилищах стократно приносит плод». После этого он призвал всех своих слушателей обратиться ко Христу.