Читать интересную книгу Джокер - Даниэль Дакар

– Я понял, мисс Гамильтон. Оставайтесь в этом канале, Станислав Сергеевич свяжется с вами в самое ближайшее время.

И в самом деле, буквально через пару минут в клипсе коммуникатора зазвучал уверенный баритон врача с флагмана русской эскадры:

– Мисс Мэри, господин контр-адмирал сообщил мне, что вам необходима моя профессиональная помощь.

– Это так, сэр. – Мэри подмигнула Лорене и перевела коммуникатор в режим громкой связи. – Тут, видите ли, вот какое дело… когда я лежала в вашем лазарете, мне здорово почистили организм и вместе с остатками коктейля были выведены все гормональные средства, которые поддерживали меня в работоспособном состоянии.

– Работоспособным вы, очевидно, называете состояние, при котором ваш организм искусственно поддерживался в рамках подавленной, практически заблокированной, фертильности? – сарказму Тищенко не было предела, но Мэри не дрогнула.

– Именно так, сэр. Я понимаю, что так не могло продолжаться до бесконечности, и собиралась перейти на свойственный обычным женщинам режим одновременно с выходом в отставку, но то, что происходит сейчас, сводит меня с ума. При нормальном течении событий я постепенно уменьшала бы дозы, а сейчас мне просто плохо. По-настоящему плохо, – в этом месте Лорена приподнялась в кресле и внимательно всмотрелась в лицо Мэри. Та сделала страшные глаза и нетерпеливо отмахнулась. Лорена, кусая губы, чтобы не рассмеяться, опустилась обратно. Дурят русского, ох дурят! – И мысли путаются, а мне необходима ясная голова.

– Вам не плохо, мисс Гамильтон, – холодно возразил врач. Было слышно, как он расхаживает по лазарету, резко разворачиваясь на каблуках через каждые несколько шагов. – Вам в кои-то веки нормально. Просто вы к этому еще не привыкли. Хотя, конечно, такой резкий переход от почти полного запрета к свободной выработке гормонов ничего хорошего собой не представляет, вполне понимаю вас.

Мэри переглянулась с Лореной, закатила глаза, театрально вздохнула и снова обратилась к русскому медику:

– Хорошо, сэр, пусть так, пусть это и есть норма, но факт остается фактом, мой организм пока еще к этой норме не адаптировался, а мне надо работать.

– Вам надо в отпуск, мисс. – судя по голосу, Тищенко начал сдавать позиции, и Мэри поспешила закрепить успех:

– Сэр, если я сейчас уйду в отпуск, мы не сможем по горячим следам добраться до заказчиков всего этого безобразия, и значит, все было напрасно, и ваша работа по вытаскиванию меня с того света в том числе. – Лорена беззвучно рассмеялась. Такую изумительную комбинацию мольбы и нахальства, с ее точки зрения, смогла бы выдать далеко не каждая профессиональная актриса. – Ну помогите мне справиться с этим всплеском, ведь вы же сами признаете, что резкая смена гормонального сценария вредна для здоровья!

Врач издал глубокий капитулирующий вздох и недовольно буркнул:

– Ну хорошо, мисс, будь по-вашему. Пришлите мне список гормональных ингибиторов, которые вы принимали, и схему приема. Я подумаю, что можно предпринять, проконсультируюсь с коллегами… Если вам понадобятся какие-то препараты, имеющиеся в моем распоряжении или такие, которые придется синтезировать индивидуально, куда можно будет доставить посылку для вас?

– В офис командующего планетарной полицией, – пробормотала Мэри, торопливо создавая информационный пакет и сбрасывая его по каналу связи. – Я сейчас предупрежу полковника Моргана, их немедленно передадут мне. Спасибо вам, доктор.

Мэри, торжествующе улыбаясь, отключила связь и потому не услышала, как, разглядывая присланный ему список, от души выругался Тищенко.

Когда на следующий день, рано утром, полковник Морган, держащий под мышкой небольшой контейнер, спустился по лестнице и отворил дверь, ведущую в подвальное помещение, его глазам предстало зрелище, показавшееся ему не слишком приятным. Он знал о склонности аналитиков при совместной работе впадать во что-то вроде транса, но странно застывшие лица любимой женщины и не менее любимой бывшей подчиненной ему откровенно не понравились. Он вдруг сообразил, что видит сейчас упрощенный вариант знаменитой «сцепки», и запретил себе даже думать о том, чей мозг был сейчас ведущим – мозг Мэри или мозг Лорены. Осторожно пристроив контейнер рядом с левым локтем Мэри, он еще раз окинул взглядом похожие на маски лица и уставившиеся в пустоту полузакрытые глаза, и тяжело вздохнул. Смотреть на это было выше сил Генри, и он в который раз подумал – так ли здорово принадлежать к Линиям, как утверждает государственная пропаганда? Вот он, полковник Генри Морган, и не линейный, и не аналитик, и тарисситового импланта у него нет – зато он может пойти прогуляться, хоть и ненадолго, но прямо сейчас. Потому что работа работой, но надо и расслабляться. А Мэри, между прочим, чуть не умерла несколько суток назад, уж он постарался вытрясти правду из этого конопатого обормота, ее двигателиста. И вместо того чтобы взять отпуск, отоспаться, да просто выплакаться по Келли О’Брайену, она засела в подвале и роет землю носом в поисках зацепок и доказательств. Потому что ее так воспитали. Потому что долг. Потому что сдохнуть во время исполнения этого самого долга по ее представлениям вполне нормально, а хоть чуть-чуть дать себе послабление – позор и недопустимое расточительство. Эх, его бы, Моргана, воля… Еще раз оглянувшись на две застывшие фигуры в креслах, чья неподвижность нарушалась лишь порханием пальцев над виртуальными клавиатурами, он вышел из комнаты.

Так. Саммерс получил деньги. Откуда? Нет такой компании. Но была. Аж все время проведения трансферта. Это много, это чертовски много. Ну-ка, ну-ка… Ага, уже проще. Лорена, держи хвост. И этой компании нету? Любопытно. А если вот тут потянуть?

Каждый воспринимает виртуальность по-своему, это аксиома. Кто-то видит библиотеку, кто-то – дом с множеством комнат и коридоров, кто-то – заросший парк или языки пламени, фонтан или груду камней. Мэри Гамильтон видела клубок разноцветных ниток. И даже не клубок, а перепутанный ком. Так было всегда. Наставники пожимали плечами и говорили, что мисс Гамильтон слишком практична. Что она не получает удовольствия от самого процесса путешествия по информационному пространству и всегда приходит в него только для решения конкретной задачи. И было не так уж важно, какого рода проблема имела место: выбор ресторанчика для ужина или, как теперь, поиск связей между Джерайей Саммерсом, его нанимателями и таинственным человеком на планете. Мэри категорически приказала себе считать его анонимом, пока нет надежных доказательств и все-таки нет-нет, да пыталась начать разматывать клубок с той нити, которая в ее представлении обозначала мистера… Анонима, анонима, чтоб ему! А какая соблазнительная ниточка, просто красота. И такая свободная, такая доступная. Ну нет, пойдем с противоположного конца. Вот в том случае, если обнаружится узелок-другой, можно будет и… А это что такое?! Какая прелесть… Значит, сейсмические стабилизаторы? Гасители волн? Замечательно, прямо-таки великолепно… регулярное техобслуживание, специалисты только с фирмы-установщика… кстати, не существующей в природе… как и компания, проводившая исследования на Бельтайне перед заказом и установкой оборудования… сколько-сколько оно стоило?.. горы багажа, которые таможня пропускает в обе стороны без самого формального досмотра, это видно по скорости прохождения таможенного терминала… И все подверглись орбитальной бомбардировке. Да что же это такое, зачем Саммерсу уничтожать работающее в автоматическом режиме оборудование, от которого ему-то уж точно ни вреда, ни пользы?! Тихо, девочка, будь любезна – без истерики и неуместного (пока) сарказма. Кстати, а почему это вылезло здесь и сейчас? Какая связь? Что-о?! Вот это лихо…

Время от времени женщины вставали, чтобы размять ноги и перекусить. Душ можно было принять тут же, в подвале. Наверху царила полнейшая тишина, Морган, должно быть, отправился по делам. Обнаружив в один из перерывов присланный с русского крейсера контейнер, Мэри открыла его и нашла внутри дюжину запаянных пластиковых ампул, инъектор и кристалл с инструкцией. Одного беглого взгляда было достаточно, чтобы понять: доктор Тищенко не счел нужным или возможным использовать комбинацию уже имевшихся в ее распоряжении средств. Воспользовавшись, должно быть, корабельной лабораторией, он синтезировал препарат, не имевший, судя по всему, даже названия. В аннотации упоминались некие медицинские светила (сплошь из Академии медицинских наук Российской империи), и приводилось подробнейшее обоснование, почему этот препарат лучше, надежнее и безопаснее тех, которыми она пользовалась до сих пор (Мэри ткнула Лорену в бок, указала кончиком светового пера на термин «противозачаточное» и демонстративно закатила глаза; Лорена хохотнула). В заключение Тищенко самым настойчивым образом просил мисс Гамильтон показаться ему в ближайшие дни для проверки действия присланного им средства. Пообещав самой себе, что выполнит просьбу симпатичного дядьки сразу же, как только у нее станет посвободнее со временем, Мэри прижала инъектор к бедру, поморщилась (уколов она не любила) и отправилась в душевую. Не то чтобы она собиралась принимать душ, но в душевой была очень мощная вытяжка, а это было весьма актуально при долговременном общении с некурящей Лореной.