это нелепое чувство разочарования? А, впрочем, баба с возу – кобыле легче. И три тысячи сэкономил.
Макс поднялся со скамейки. Ладно, это всё уже в прошлом и пустяки. Главное, он дома. И сейчас кое-кто будет перед ним извиняться. Потом еще раз извиняться. А потом кое-кто упакует свои вещи и свалит из его квартиры. Но это уже – завтра. На ночь нет никакого желания скандал устраивать. Сейчас – горячая ванна, ужин и минет. Да, именно в такой последовательности.
– Наелась?
– Да, мам, спасибо, – Кира отодвинула тарелку с остатками противоречащего всем нормам здорового питания позднего ужина.
– Слушай, Кира… – Раиса Андреевна забрала тарелку, заменила ее чашкой. – Зелёный?
– Угу.
– Так вот, Кирочка… А что тот молодой человек в машине? Максим, кажется?
– У него дурацкое имя – Максимилиан. Да высадила я его у подъезда, денег… Деньги он сразу дал. Так что всё ОК.
– Телефонами обменялись?
– Мама!
– Что «мама»? Ты же сама сказала: архитектор, холостой, симпатичный…
– Симпатичный – это он сам про себя так сказал!
– Так что, урод?
– Нет, в принципе. – Кира пригубила чай, вздохнула. – Обычный. Нормальный. Глаза зелёные.
– Во-о-от! Глаза рассмотрела! Значит, понравился.
– Ничего он мне не понравился. И у него девушка есть.
– Девушка – не стенка. Отодвинуть можно.
– Мама, ты…
– Что «я»? – Раиса Андреевна встала за спиной дочери, принялась легко массировать ей плечи. А потом наклонилась и заговорила негромко, в темноволосую макушку: – Кирюш, у тебя тридцатник не за горами. В твои годы у меня ты уже в школу ходила.
– Мама, сейчас другое время.
– Время другое, а люди те же. Ты у меня умная, красивая, порядочная девочка. Тебе положено быть замужем.
– Так то порядочным положено…
Слова Киры прозвучали тихо. Но Раиса Андреевна расслышала их очень хорошо. Пальцы ее сжались на плечах дочери.
– Кирочка, доченька, ты вбила себе в голову какую-то ерунду. То дело прошлое, давным-давно быльём поросло, да и…
– Мам, я спать пойду, ладно? Завтра вставать рано.
– Да выспалась бы с дороги. Ты же человек не подневольный, как я. Чтобы «от» и «до», и по звонку.
– Воли у меня тоже не так уж и много – вон хоть у Оксаны поинтересуйся. И потом, у меня завтра сделка в десять. На Выборгской.
– Ну, тогда иди, конечно. Отдыхай, хорошая моя. И не придумывай себе глупости.
– Спокойной ночи, мам.
Объект второй: Васильевский остров
Вообще-то, мне бы больше хотелось иметь собаку, чем жену.
– Чего это мы такие грустные, Максимилиан Валерианович? – Костя спросил, не оборачиваясь, рисуя маркером что-то невидимое Максу на напольной доске. Как диагноз «грустный» поставил – непонятно.
– Я не грустный.
– Ты из-за встречи в Москве расстроился, что ли? – упорно допытывался Костя, всё так же занимаясь невидимым художеством. – Да не бери в голову. Сразу было понятно, что так просто они не клюнут.
– Я лично считаю, что результат встречи скорее положительный, чем отрицательный. Есть там перспективы, – Макс развёл руками, поднял их и потянулся.
– Вот и я так считаю! – Костик, наконец-то, обернулся. – Так что тогда с настроением, шановный пан?
На доске за спиной Кости красовался заяц. Этими зайцами – однообразными и страшными до невозможности, Драгин просто изводил своего партнёра и совладельца архитектурно-строительного бюро «Малыш и К». Макс и рисовал, и чертил прекрасно – образование обязывало. А Костя умел выбивать деньги из банков, чуять своим длинным носом выгодные проекты и рисовать страшных зайцев.
– Да не выспался просто, – Макс демонстративно зевнул.
– Ай, Яночка, ай баловница.
– Баловница – не то слово.
Костя нахмурился. У друга мрачный тон и отсутствие реакции на очередного зайца.
– А ну-ка, выкладывай. Поругался с Яночкой?
– Нет. Не поругался. Яночка сегодня утром получила команду: «С вещами на выход».
– Вон оно что… – Костя сел к столу и подпёр ладонью щеку. – Суров ты, царь-батюшка. Чем не угодила?
– Всем, – лаконично ответствовал Макс. – Достала.
– Ага-ага… – Драгин взъерошил волосы на затылке. – Чую, был поставлен ребром вопрос: «Или я веду ее в ЗАГС, или она ведёт меня к прокурору».
– Без «или». – Малыш пружинисто встал, подошёл к окну, отвёл в сторону жалюзи. – Пусть валит на все четыре стороны и ищет достойный экземпляр для осчастливливания. Я пас.
– Радикально.
– Честно. – Макс обернулся. – Я попробовал. Мне не понравилось жить с кем-то. Особенно если этот «кто-то» маниакально хочет за меня замуж. Не мое. Я лучше один.
– Зачем ты вообще на это решился – жить с ней?
– Не знаю. Наверное, я латентный мазохист. И разнообразия захотелось. Попробовать: как это жить с кем-то? Эксперимент признан неудачным.
– Ну, тогда да здравствует возвращение холостой жизни Макса Мáлыша! – Костя отсалютовал стаканом для карандашей. – Это надо отметить, как в старые добрые времена. В клуб и пара-па-бабам!
– Успеется, – усмехнулся Макс. – Яночка будет еще неделю мне мозг выносить, минимум. Это въехала она моментально. Выезжать будет долго. Будет забывать любимые туфли, зарядник для мобильника, крем для бровей.
– Не бывает крема для бровей, – неуверенно произнёс Костя.
– Ну, какая-то хрень для бровей бывает. Может, не крем. Да какая разница. В любом случае, это тема не быстрая. Вот как последние туфли заберёт – так и завалимся в клуб.
– Договорились!
– Кира, где ты была? Почему не предупредила, что задерживаешься?
– Здравствуй, Оксана. У меня регистрация сделки была. И я…
– Кира, в офисе я – Оксана Сергеевна!
Ага, сейчас, как же. «Сергеевна». Может, еще «Вашим королевским величеством» называть – как во время игр в детстве? Детство кончилось, дорогая сестрица.
– Оксана, повторяю еще раз. Я была в регистрационной службе. И Владислава Юрьевича я об этом в пятницу предупреждала. А ты не хочешь, дорогая моя, спросить меня, как там дела у дяди Бори? Как Лиза и Сёмка? Они и твои родственники, между прочим.
– Ладно, – Оксана поджала губы. – Пойдём в мой кабинет.
Сколько гонору, блин. Кабинет. Будка собачья. Зато персональный закуток с табличкой. «Камышина Оксана Сергеевна, заместитель директора». Все те же детские игры в королеву и ее служанку.
– Сейчас, только схожу покурю.
– Кира!
– Прости, хочу курить – умираю, – Кира сладко улыбнулась. Сама тоже как ребёнок – не может не дразнить двоюродную сестру. – Я быстро. Или могу в твоём кабинете покурить.
– Возле входа не кури, – после паузы брезгливо ответила Оксана. – Клиентов распугаешь.
– Конечно-конечно. Я возле помойки курю.
Оксана закатила глаза и уплыла в свой кабинет. А Кира пошла курить к мусорным бакам. На помойку. Туда, где, по мнению ее распрекрасной кузины, Кире самое место.
Как и следовало ожидать, Яночка явилась вечером. Скромный макияж, закрытая одежда – сама поруганная невинность и попранное достоинство. Однако дверь открыла своим ключом – как