Читать интересную книгу Последний солдат президента - Дмитрий Черкасов

Бобровский скептически отнесся к выводам Рокотова, но переубеждать приятеля не стал. К тому же у майора заканчивался отпуск, и он собирался в Москву.

Параллельно с помощью Владу в определении возможных действий неизвестных террористов майор обратился к своему давнему другу из питерского ФСБ и попросил того решить вопрос о возвращении гражданина Рокотова к нормальной жизни. Мотивировав свою просьбу кратким изложением истории с ядерной боеголовкой и роли молодого биолога в этом деле.

Услышав историю Влада, подполковник с Литейного немного обалдел, однако повел себя по-мужски. Он не стал докладывать начальству, дабы не обрекать Рокотова на многомесячные допросы, а просто сориентировал несколько верных товарищей на разрешение проблемы.

Те особо мудрствовать не стали.

Одновременно в служебных кабинетах обоих Ковалевских [Ковалевские, Терпигорев, Чернов – персонажи романов Д. Черкасова «Ночь над Сербией», «Балканский тиф» и «Косово поле»] и прокурора Василеостровского района Терпигорева появились по трое суровых офицеров ФСБ. Они выложили перед каждым «объектом» папку с достаточными для отправки на зону сведениями и поставили перед выбором – или их визави в течение двух часов возвращают все на круги своя, или документы отправляются в следственное управление контрразведки.

Все «объекты» тут же согласились.

Описавшийся от страха председатель общества «За права очередников» Николай Ефимович Ковалевский даже сдал эфэсбэшникам компромат на прокурора города Сыдорчука, хотя об этом его никто не просил. Чистосердечное признание Колюни задокументировали.

На будущее.

В ФСБ Сыдорчука считали редкой сволочью, и рычаг давления на подленького прокурора пришелся очень кстати.

Рокотов миновал последнюю кочку и очутился на сухом пригорке.

Все.

Теперь надо было найти нужное дерево.

Владислав забрался в глубь кустарника, сбросил рюкзак и разложил снаряжение. Пять минут – и из набора фотохудожника образовался комплект вооружения российского диверсанта-надомника.

Огнестрельного оружия биолог с собой не взял. До места он добирался на поезде, а пограничники и транспортная милиция страсть как не любят организмов со стволами, шныряющих по вагонам. К тому же законы в Беларуси достаточно суровы, и местные опера не будут церемониться с россиянином, буде у него обнаружится нечто противозаконное.

«Здесь вам не тут», как говорят строевые офицеры.

Поэтому Влад ограничился подручными средствами, закамуфлированными под безобидный набор предметов. Только специальная экспертиза могла определить, что каждый из предметов представляет собой либо холодное, либо ударно-раздробляющее оружие. Да и то – только после применения. Иметь при себе изготовленный из стальных труб штатив, металлические заточенные колышки для его крепления или горсть никелированных шариков двухсантиметрового диаметра никому не возбраняется.

Рокотов свинтил вместе две трубы и получил полутораметровый посох. С его помощью он вполне мог бы выступить против нескольких вооруженных противников.

Затем биолог насадил на колышки черные пластиковые рукоятки и отложил в сторону уже готовые к применению четыре толстых и длинных шила, образовавшихся в результате этой нехитрой операции. Жала колышков имели треугольное сечение, что обеспечивало нанесение болезненных и долго незарастающих ран.

Влад усмехнулся, вспомнив рассказ Димона Чернова по кличке «Гоблин» о методике применения данного вида оружия.

Приятель Димона по фамилии Рыбаков был первопроходцем в области использования шила, интуитивно взяв на вооружение опыт японских и китайских воинов. Использование шила для самооброны в условиях ограниченного пространства спасло жизнь не ему одному. Ваня Вознесенский [См. роман «Косово поле. Эпизод первый: Балканы»] также не без успеха отразил нападение купленных американскими дипломатами российских ментов, пронзив шилом убогое мужское достоинство придурковатого сержанта.

Завершив превращение фототехники в грозный арсенал, Рокотов пошел по спирали, постепенно сужая круг к центру островка посреди болота.

Спустя два с половиной часа он вышел к торчащему возле огромного валуна канадскому клену.

Биолог достал из рюкзака миниатюрную газовую горелку, используемую в полевых условиях для дезинфекции хирургического инструмента, и, немного откинув голову назад, критически посмотрел на толстенный, покрытый бугристой корой ствол…

***

Покрывающий горные склоны туман не позволял разглядеть ничего уже на расстоянии десятка метров. В воздухе висела мельчайшая водяная взвесь, от которой оружие и снаряжение передового отряда чеченцев увлажнились буквально через полминуты после того, как боевики спустились с перевала в белесое неподвижное марево.

Вагит чертыхнулся сквозь зубы.

Если туман не рассеется, то на рубеж они выйдут только к полудню, опоздав к назначенному часу. При почти нулевой видимости держать обычную скорость опасно. Нагруженный переносными зенитно-ракетными комплексами, выстрелами к гранатометам и цинками с патронами, боец легко может оступиться и сделать шаг в пропасть.

За каждого из них он несет персональную ответственность.

Родственники погибшего по глупости или непредусмотрительности командира выставят крупный счет. Хорошо, если обойдутся деньгами. А то ведь могут потребовать наказания палками, как положено по законам шариата.

Унижения Вагит не перенесет.

Если по его вине с бойцами что-нибудь случится и шариатский суд приговорит его к публичной порке, он лучше полоснет из автомата по судьям, а дальше пусть будет то, что будет. Ложиться на скамью посредине площади и безропотно терпеть удары он не намерен.

Вагит скрипнул зубами.

Зря он не послушался деда и не остался дома. Казавшаяся легкой прогулкой операция по нападению на дагестанское село не заладилась с самого начала. Заболел командир, собрать полные комплекты боезапаса удалось только в последний момент, из ста бойцов лишь немногим более трети принимали участие в боевых действиях. Остальные были собраны с бору по сосенке. Обкурившиеся неграмотные юнцы, вставшие под зеленое знамя «волков ислама» по дурости или из нежелания прозябать в нищете.

Еще этот мулла!

Старый пень отказался благословить Вагита и его отряд. Покачал головой, сплюнул в дорожную пыль, повернулся и ушел. За ним так же молча ушли собравшиеся на площади старики. Один-единственный оставшийся аксакал предупредил Вагита о том, что тот принимает на себя всю ответственность за жизни бойцов.

Если те погибнут в бою – на то воля Аллаха. А вот ежели командир допустит промашку, то разговор будет иной. Взялся командовать – готовься и ответить.

Из пелены тумана вынырнул маленький худощавый Зия.

– Ну?

– До села осталось километров десять, – доложил разведчик, – впереди мост, а там по прямой до окраины…

Вагит повернулся к ближайшему бойцу.

– Передай по цепочке, что привал. На пятнадцать минут.

Боец кивнул и скрылся из виду.

– Никого не встретил?

– Не, – Зия присел на корточки, – в такую погоду они далеко от домов не отходят.

– Если туман не рассеется, мы на два часа опоздаем.

– Без нас не начнут.

– У Делана самого сил хватит.

– Брось, – Зия вытащил самокрутку и задымил. Анаша промокла и едва тлела, но разведчик, не обращая на рассыпающуюся в пальцах свернутую бумагу никакого внимания, жадно делал затяжку за затяжкой.

Вагит с неприязнью отметил, что Зия не предложил ему вместе раскумариться перед боем. Значит, невысоко ставит авторитет командира.

– У Делана в отряде почти сплошь наемники. Языка не знают, – разведчик высморкался себе под ноги, зажав большим пальцем одну ноздрю, – толком даже никого допросить не смогут. А добыча там обещает быть богатой… Дождется нас Делан, не волнуйся. Никуда не денется. К тому же ему надо кого-то в селе оставить, когда дальше двинет, к Ботлиху.

– Думаешь, даги попытаются дернуться?

– Вряд ли. В селе только трое ментов. Один русский, двое из аварцев. Хлопнем их, и все дела.

– А остальные? – Вагит зябко передернул плечами.

– Мовлади три дня назад по телевизору сказал, что даги сами от русаков стонут. Особенно молодежь. Так что готовься к приему добровольцев. Они денег уже год не видели. Доллары им покажешь – и сможешь человек сто еще набрать, – хохотнул разомлевший от анаши Зия.

– Ладно, там видно будет… Хватит сидеть. Сходи передай, чтоб поднимались. И туман вроде пожиже стал. Может, успеем к сроку…

***

Рокотов нажал красную кнопочку возле сопла горелки, и из него вырвался шипящий голубовато-белый язык пламени. Газ поступал из вмонтированного в рукоятку баллончика, а поджигался раскаляемой батарейкой спиралью. При необходимости горелка с успехом могла быть использована в качестве миниатюрного огнемета.