Лейла воздела очи горе и с нарочито скучающим видом принялась рассматривать свой кроваво-алый маникюр.
— Я понимаю, к чему ведет Каин, — вздохнул Александр. — Что ж, я послежу за девушкой какое-то время. Если "дикарь" за ней явится, я приведу его к вам.
Каин усмехнулся, склоняя голову в знак согласия, хотя у него на этот счет были свои планы.
Посмотрим, кто первым выследит непрошенных гостей.
2
Конечно же, ноги снова привели ее в парк, хотя из дома она, кажется, вышла с намерением сходить в магазин. И теперь она стояла посреди главной аллеи и растерянно наблюдала за снующими туда-сюда людьми. Этим вечером тут было оживленно: воскресенье, как-никак. Приносимая ветром далекая музыка заглушалась шумом воды в большом фонтане посреди парка; по аллеям гуляли мамочки с колясками, а скамейки, точно воробьи, облепила вооруженная банками с пивом молодежь.
Яна одернула на себе просторную спортивную майку, чувствуя себя неловко среди яркой воскресной толпы. А, самое странное, она никак не могла понять, что заставило ее сюда прийти. Словно подсознание вело ее, пытаясь напомнить о чем-то забытом, но очень важном. В ночь после встречи с Алексом она плохо спала: ей казалось, что проникавшие в комнату лунные лучи обжигали ее кожу. Но когда она плотно задернула шторы, стало еще хуже — неожиданно накатил страх, дикий, необъяснимый, заставивший ее вскочить и включить настольную лампу. Так она и спала остаток ночи.
Оглядевшись, Яна неуверенно направилась к фонтану. Устроилась на бортике и принялась таращиться в сияние водяных струй, бежавших из смеющихся ртов каменных дельфинов. В голове ее нарастал тихий гул, перекрывающий голоса и смех прохожих. Точно сама она постепенно погружалась в воду… В затылке возникло легкое, ноющее ощущение. Яна знала — такое бывает, когда кто-то долго и очень пристально на тебя смотрит. Она оглянулась, шаря взглядом по лицам гуляющих людей. Никто в ее сторону не смотрел. Внезапно ее слуха коснулась нежная, протяжная мелодия, и, повернувшись на звук, по другую сторону фонтана она увидела и самого музыканта. Высокий худощавый парень очень яркой, готичной внешности играл на флейте. Яну поразил даже не его кожаный плащ, явно не соответствующий сезону, и не мрачная, какая-то диковатая красота, а невообразимо длинная, иссиня-черная, "французская" коса, небрежно перекинутая через плечо. Такую и у девушки-то не каждый день встретишь… Прохожие замедляли шаг возле "городского фрика", улыбались, оглядываясь; многие бросали монетки ему под ноги. Флейта слушалась его, как змея — заклинателя: пронзительные, преисполненные печали и нежности звуки плыли над землей и таяли где-то далеко в небе, меж первых вечерних звезд…
Яна продолжала совершенно неприличным образом глазеть на парня, пока тот не поднял на нее своих очень темных, больших глаз. Даже сквозь разделявшее их расстояние ей показалось, что ей заглянули прямо в душу, разом перетормошив все самое укромное, что таилось в ее уголках, оставив в ней лишь холод и одиночество. Вздрогнув, девушка отвернулась. Несмотря на теплый июньский вечер, по спине ее побежали мурашки.
— Какая неожиданность! — вдруг произнес над ее головой чей-то веселый голос, и она подскочила, едва не свалившись в фонтан.
— Извини, опять я тебя напугал, — улыбка сбежала с лица Алекса.
Яна с облегчением выдохнула: сердце ее грозило выскочить через уши.
— Я просто задумалась, — она выдавила из себя приветливую улыбку. — Привет. Гуляешь?
— Да нет, мимо шел, гляжу, ты сидишь, мечтаешь о чем-то, — ответил он и непринужденно устроился рядом. Сегодня он был одет куда менее формально: потрепанные джинсы, футболка, кеды. Волнистые волосы свободно обрамляли лицо, делая его заметно моложе. Сколько же ему на самом деле лет?
— Почему ты одна? — поинтересовался он. — Где подружки, парень? Сегодня вроде как выходной.
Яна неопределенно пожала плечами.
— Подруг у меня мало, да и с теми редко общаемся: интересы разные, свои заботы, своя жизнь. А парень… Постоянного парня нет, в общем.
— Почему? — Алекс, кажется, не собирался проявлять чудеса тактичности.
— Скажем так, негативного опыта хватило, — буркнула она. — Сам-то почему без подруги? Таких, как ты, обычно очень быстро окольцовывают.
— Не злись, — он рассмеялся, отчего у Яны по коже снова побежали мурашки: на этот раз — от удовольствия. Ей определенно нравилась компания Алекса, хотя обычно ей требовалось гораздо больше времени, чтобы начать испытывать к человеку симпатию.
— Знаешь, за все эти годы я просто так и не встретил ту, что сумела бы меня увлечь надолго и всерьез, — помолчав, продолжил он. В его голосе проскользнуло что-то вроде сожаления.
— За все эти годы? — весело переспросила девушка. — Тебе сколько лет — девяносто?
Он посмотрел на нее как-то странно.
— Ну… я, конечно, совсем молод… но опыта у меня, пожалуй, хватит и на девяностолетнего. Мороженого хочешь? — резко сменил он тему.
— Хочу, — решительно ответила Яна.
Через пять минут, купив рожок шоколадного мороженого — для нее и бутылку минеральной воды — для него, они уже спускались по широкой тропе к воде: с северной стороны парк примыкал к небольшому озерцу, непригодному для купания, но очень живописному. Пятачок воды с обрывистым травяным берегом был отгорожен от окружающего мира зарослями камышей и деревьями; на ее поверхности отражалось уже потемневшее небо с лунным диском и россыпью звезд. Издали приглушенно доносилась музыка и шум парка, голоса людей. Яна вдруг поняла, что больше не слышит звучания флейты — должно быть, музыкант ушел играть в другую часть парка. Или домой.
Они устроились прямо на травяном спуске к воде, спугнув пару лягушек. Яна уже успела рассказать Алексу, что собиралась, вообще-то, вовсе не на прогулку в парк, а в магазин за продуктами, и это его почему-то очень заинтересовало.
— Ну, зато, благодаря этому стечению обстоятельств, мы снова встретились, — заметил он с улыбкой.
— Чтобы снова встретиться, люди обычно обмениваются телефонами, — ответила она и поспешно добавила: — Нет, не подумай, я без намеков…
— Я понял. Тебя дома-то не хватятся?
— Во-первых, некому — я давно не живу с родителями; а во-вторых, мне уже двадцать три: в таком возрасте люди как бы считаются взрослыми.
— Не "уже", а "всего", — возразил он.
— Я — девушка, так что в моем случае это именно "уже", — вздохнула она. — Давай не будем обо мне, ладно? Лучше расскажи, почему ты решил преподавать, да еще и культурологию.
Алекс вопросительно приподнял бровь.