Читать интересную книгу Дети неба / Дети Солнца (СИ) - Елегон Веся

— Ну, тут все хорошо. Ничего не кушать. Можно пить водичку. Сейчас сделаем укольчик, и отдыхай.

вот уже укольчик был сделан, а я полностью проинструктирована о том, что можно, а чего ни в коем случае нельзя есть, пить, делать.

И снова я осталась одна. Вокруг царили белые стены и потолок. Глазу не за что было зацепиться, и я вновь вернулась к своим воспоминаниям о событиях прошлого вечера. Но, даже наедине сама с собой, не могла поверить в то, что видела. Медленно мои глаза закрылись, и я погрузилась в сон.

А потом еще три долгих месяца в больнице. Ткани вокруг швов загноились. Врачи делали все, что могли, но по какой-то необъяснимой причине мое тело отвергало свои собственные клетки. Убирая отмирающие ткани, врачи, конечно, старались спасти мою грудь, но в итоге пришлось все удалить, и теперь я была плоская, словно доска, с ужасными изломами шрама, который ветвился, будто дерево, растущее из солнечного сплетения и тянущееся своими корявыми ветвями к плечам и горлу.

Три месяца ада и бесконечной агонии, прерывающейся на отчаянно короткие передышки.

И, наконец, необъяснимое отмирание тканей прекратилось так же неожиданно, как и началось. Врачи разводили руками и говорили, что мне остается лишь благодарить небо за то, что я отделалась малыми потерями и сохранила главное — жизнь.

Глава 3

Первые дни дома я чувствовала себя пришельцем с другой планеты. Казалось, что прошла не одна тысяча лет с тех пор, как я последний раз была дома.

Обычные дела доставляли боль, даже по нужде сходить теперь стало испытанием. Ко всему нужно было привыкать заново. Шов на груди жутко болел.

Ощущая себя полнейшим инвалидом, я ковыляла из комнаты в комнату, дабы хоть как-то восстановить свою былую форму.

Виктор, конечно, старался заботится обо мне, но в своей особенной манере. Приходилось часто выслушивать лекции о том, что я трачу драгоценное время, что нужно заниматься спортом, так мое тело быстрее восстановиться. Радовался, что меня уволили с работы. Потом начинал высмеивать мои увлечения и мою жизнь в целом — это так он пытался заставить меня двигаться, развиваться…

Но не только мое тело находилось в состоянии разрухи, в моей голове так же царил полный хаос. И я все больше уходила в себя, закрываясь от Виктора, да и от всего мира в целом. О том, кто стал всему этому причиной, я старалась не думать. Но персонаж, придуманный мной, приходил во снах и пытался убить меня, вновь и вновь заставляя кричать и просыпаться от собственного крика.

Так прошли еще несколько месяцев.

Сегодня был день моего рождения. Я пригласила Риту. И теперь волновалась, хотя часто отвлекалась — терялась в своих мыслях, возвращаясь на несколько месяцев прошлое.

Сейчас, вспоминая недавний разговор с представителем правопорядка, я истерически хихикнула. А было это примерно так:

— Итак, ваше полное имя, пожалуйста, — пробасил весьма грузный ППп (представитель правопорядка) и приготовился записывать.

— Сарумова Анна Александровна, — слегка неуверенно проговорила я. На что ППп явно удивился, но, посмотрев несколько секунд на меня, все же решил поверить и вернулся к листку с записями.

— Дата рождения.

— Седьмое марта тысяча девятьсот восемьдесят девятого года, — на этот раз получилось достаточно уверенно, и ППп даже кивнул в подтверждении моих слов.

— Хорошо. Анна, на момент происшествия вы работали фотографом в одном из отделов компании "Фото и Федор"?

— Да, — кивнула я.

— Хорошо. Теперь перейдем непосредственно к самому происшествию. Поздним вечером, а именно 23:45 минут 3 ноября (пятница), вы возвращались домой, задержавшись на работе по техническим причинам?

— Да, — снова кивок.

— Опишите пожалуйста тот вечер.

— Ну, как вы уже сказали, в тот день у нас действительно были проблемы с аппаратурой — оба принтера вышли из строя, а поступил достаточно крупный заказ на распечатку фото. Заказ был срочным, так что пришлось ждать, пока отремонтируют принтеры, и во что бы то ни было допечатывать фото. Но закончить удалось только в одиннадцатом часу. Я закрыла помещение и пошла домой, — я запнулась. На этом месте, даже когда я наедине сама с собой пыталась обдумать произошедшее, мысли путались, словно мой мозг превратился в кашу.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Вы возвращались домой пешком? — попытался помочь ППп.

— Нет. От дома до работы приходиться добираться на автобусе и немного пешком. В тот вечер автобус подошел не сразу, пришлось постоять на остановке. Помню, что было достаточно холодно, и я продрогла до косточек. Затем села на подошедший автобус. Дорога не заняла много времени. Так как время вечерних пробок давно прошло. Сойдя на своей остановке, я не спеша пошла по тротуару, ведущему как раз к моему дому. Я слушала музыку и поэтому не сразу заметила… — и вновь запнулась.

Дописав последние слова, сказанные мной, ППп оторвал свой взгляд от бумаги и уставился на меня.

— Не сразу заметили… — ППп повторил последнюю фразу и выжидающе затих.

Я моргнула пару раз, пытаясь заполучить для раздумий еще несколько минут.

Что ему сказать? Явно не правду. Доживать свои дни в психбольнице совсем не хотелось. И я решила соврать:

— Не сразу увидела высокого человека. Он был одет в темный плащ с капюшоном. И стоял ко мне спиной. (Не сразу увидела высокое, около двух с половиной метров ростом, существо, зависшее над тротуаром в нескольких метрах от меня, которое я самолично придумала и нарисовала несколькими часами ранее), — я поёжилась, вдруг стало холодно.

— Что делал этот человек?

— Ничего. Он просто молча стоял. Ко мне спиной. (Он висел в воздухе, хотя и не очень высоко над землей — расстояние между тротуаром и подошвами его ног составляло несколько сантиметров), — я с усилием вздохнула, уставившись на ППп. Невысказанные слова жгли мой мозг своей нереальностью.

— Что же произошло дальше? Вы пытались его обойти?

— Да. (Ага. Я от увиденного дар речи потеряла. Да и неожиданность моего с ним столкновения не в мою пользу сработала, так что я, как шлепнулась попой в первый снег, так там и сидела).

— И что случилось дальше? — ППп явно не приходилось привыкать к неразговорчивым людям, и он с завидным спокойствием ожидал продолжения, мерно постукивая карандашом по листку бумаги.

— Ну, дальше он схватил меня за ворот куртки. (Он, схватил меня за ворот, и, словно пушинку, поднял на пару метров над землей.)

— Схватил. Так. Ну, продолжайте.

— Я вырвалась и побежала, не разбирая куда. И налетела на едущий автомобиль. (Он швырнул меня, как швыряют ненужный мусор в близрастущие кусты. Только это был не мусор, а я. И не в кусты меня швырнули, а прямо в лобовое стекло проезжающей мимо машины.)

Вспоминая это, я не испытала ни единой эмоции, только почувствовала, как мое лицо пластмассовой маской застыло и перестало выражать хоть что-то из должного — страх там или растерянность. И я очень надеялась, что ППп списал это на перенесенный недавно шок.

ППп выждал несколько секунд и спросил:

— Может быть вам удалось рассмотреть лицо нападавшего?

— Нет. (Конечно, я даже могу вам предоставить портрет преступника), — я в очередной раз мысленно перенеслась в тот вечер и вновь почувствовала точно такое же чувство спокойствия и удивления, но не страха, будто это были не мои чувства. Хотя удивление определенно, было моё.

— Жаль. Отсутствие примет, затруднит поиск злоумышленника. Так что на скорую его поимку рассчитывать не стоит. Но я отвлекся. Так, а после столкновения с машиной, вы что-нибудь помните?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Само столкновение не помню. Очнулась я на обочине с торчащим из груди прутом. (Помню все отчетливо, как в замедленной съемке. Этот невообразимый полет над асфальтом, слепящий свет фар, отчаянный гудок сигнала, визг тормозов, удар. Помню, как стекло немного прогнулось от силы столкновения. Помню, как моё тело изменило траекторию полета и направилось на бетонные заграждения. А дальше вспыхнул яркий свет, даже ярче, чем свет фар, и стало больно. Очень-очень больно. От этой отчаянной боли я потеряла способность двигаться, словно у меня не было больше тела, вместо него была сплошная боль. Но сознание и зрение постепенно возвращались ко мне. Я поняла, что лежу на земле. Щека моя плотно впечаталась в шершавую поверхность дорожного покрытия. Немного в стороне стоял автомобиль, водительская дверь была распахнута. Кто-то суетился. Но я не обращала внимания, что происходит здесь и сейчас, вокруг меня. Свет фар падал как раз на то место, где я столкнулась с тем… Но там уже никого не было)…