— Не искри, железка! Сам знаю.
— Я не искрю. Моя изоляция работает нормально.
— Не гнутся мозги, помолчи.
— Что значит — «не гнутся мозги»?
— Как тебе сказать, ну — не шурупят.
— В ваших поступках отсутствует логика, в словах — информация. Мои элементы разума в затруднении. Я перегреваюсь.
— Мне труднее и то я не перегреваюсь, — бросил через плечо робот с царапиной на плече. — Чувствую, проходная где-то здесь. Ох, чувствую...
Он прошел десяток шагов, неожиданно сделал поворот влево, поднялся по ступенькам, приоткрыл массивную дверь и увидел проходную с вертушками, а на противоположной стороне коридора вывеску с надписью: «Лаборатория измерительной техники».
* * *
Мария Павловна так торопилась доделать прибор, измеряющий давление лучей солнца, что не пошла на обед. Ее мучила вина перед Прохоровым, прилетевшим с Урала и теперь голодающим в проходной. Когда осталось вставить в кассету светофильтры и вложить прибор в пластмассовый футляр, Мария Павловна услышала тяжелый топот ног по кафелю пола. Она взглянула через плечо и ахнула. К ней приближался робот.
— Я пришел за прибором для товарища Прохорова. Он объявил голодовку в проходной.
— Все уже готово! — Мария Павловна улыбнулась роботу такой доброй улыбкой, что тот автоматически подобрел и произнес:
— Я подожду.
— Как думаете, если я пошлю с вами несколько пирожков с капустой, он их съест?
— Думаю, съест, — ответил робот.
— Тогда я мигом принесу.
Она принесла большой куль с пирожками. Робот взял передачу для Прохорова и, попрощавшись, вышел из лаборатории, быстро добежал до массивной двери, ведущей в подвал, открыл ее и, очутившись рядом с другим роботом, объявил:
— Все в порядке! Теперь будешь выполнять мое задание.
* * *
В ярко освещенной солнцем проходной было, как всегда, шумно. Ученики седьмого класса после экскурсии чувствовали себя свободнее. Им казалось, что теперь они знают о заводе все, кроме одного, — где сейчас находится Костя.
— Может быть он давно уже дома и ест бульон с гренками? — спросила Клавдию Ивановну Лида.
— Что ты говоришь! Он, конечно, заблудился, — Клавдия Ивановна была выше Лиды на голову, однако все равно встала на цыпочки и стала высматривать в толпе Костю.
Она не увидела Кости. Зато первая обратила внимание на необычного посетителя проходной. Необычный посетитель нес большой кулек с пирожками и какой-то ящичек. Он смело прошел сквозь вертушку и направился к дремавшему Прохорову. Остановился перед ним и спросил:
— Это вы из города Пермь? Это вам нужен прибор для измерения давления солнечных лучей?
— Да, — подняв брови-дуги, ответил Прохоров.
— Принимайте прибор и пирожки с капустой.
В проходной стало так тихо, что, когда у Николая выпала из рук и ударилась об пол кепка, все вздрогнули.
— Большое спасибо! Большое спасибо! — твердил Прохоров.
— Можете уезжать в Пермь, — величественно разрешил робот, повернулся на сто восемьдесят градусов и громко произнес: — Здравствуйте! Это я.
— Кто вы? — спросила Клавдия Ивановна.
— Неужели трудно догадаться? — удивился робот.
Николай протолкался вперед, осмотрел робота и крикнул:
— Это Костя! Надел одежду робота и разгуливает!..
— Не может быть! — испугалась Клавдия Ивановна.
Тем временем робот прошелся, неловко кривляясь, по кругу и вдруг произнес:
— Лида, ты не права. Это говорю тебе я, робот.
Клавдия Ивановна с опаской вышла из круга навстречу роботу и неуверенно приказала:
— Костя, прекрати ломать комедию.
— Клавдия Ивановна, конечно, возмущена, — ответил робот и объяснил: — Возмущение — недостаток информации.
— Сейчас же сними этот костюм! — осмелела Клавдия Ивановна. — Ребятам обедать пора, а ты ломаешь комедию.
— Комедия — вид драматического произведения, в котором осмеиваются отрицательные и отживающие стороны и явления действительности, а в конечном счете утверждается положительный идеал жизни! Поэтому комедию ломать невозможно...
Пока робот цитировал определение комедии из словаря, в проходной появился другой робот. Он аккуратно прошел вертушки и незамеченный никем, кроме Лиды, вышел из проходной.
— Да это же Костя, точно! Начитался и дурит нас! — говорил Владик. — Я-то его изучил. Футляр напялил на себя и дурит.
Клавдия Ивановна подошла к роботу вплотную и уверенно произнесла:
— Нам некогда!
— Не искри, железка, — ответил робот.
— Как ты со мной разговариваешь!!!
— Не гнутся мозги, помолчи!
— Это что такое?!!
— Не шурупят, — робот покрутил возле своей головы указательным пальцем.
— Нет, это не Костя! — испугалась Клавдия Ивановна и попятилась.
Лиду уже не интересовало существо в центре проходной. Она, никем не замеченная, выбежала на улицу и свернула к газону с цветущими кустами шиповника.
Лаборантка Надя не сразу убедилась, что в проходной настоящий робот. Вначале она подумала, что он тот, нестандартный. Поэтому, когда оскорбленная учительница попятилась, Надя вышла вперед и произнесла команду:
— Требую ответ: в чем метод определения твердости по Бринеллю?
Робот ответил не задумываясь:
— Определение твердости по Бринеллю основано на принципе вдавливания стального шарика статической нагрузкой...
— Довольно, — прервала сообщение Надя и потребовала выдать воспоминание того, что было десять минут назад.
В роботе что-то засвистело, застопорилось и пошло воспоминание:
«— Все в порядке! Теперь будешь выполнять мое задание. Во-первых, отдашь этот прибор и эти пирожки товарищу Прохорову. Он в проходной.
— Как его узнаю?
— Подожди. Давай по порядку. Во-вторых, увидишь в проходной учеников с учительницей, отвлеки их всякой чепухой...
— Роботы не знают чепухи...
— Ладно, говори серьезно все, что запомнил из нашего разговора и по обстоятельствам...».
Надя выключила воспоминания робота приказом и теперь ни у кого не оставалось сомнения в том, что перед ними самый обыкновенный робот.
* * *
Лида бежала вдоль стены административного корпуса завода. Она остановилась перед пушистыми кустами шиповника.
Лида нагнулась и увидела среди колючих веток лежащего робота. Он смотрел на площадь перед проходной. На площади разворачивались огромные, расписные автофургоны.
— Костя! — тихо позвала Лида.
Робот вздрогнул, быстро перевернулся на спину. Увидев девочку, выполз из кустов и сел.
— Костя, тебе помочь? — спросила Лида.
— Роботы в помощи не нуждаются. Они или исправны, или прессы делают из них металлолом.
— Не понимаю, чего ты боишься?
— Боятся только люди. Поэтому они сделали бесстрашных роботов.
— Не надо так разговаривать со мной, — попросила Лида и уверенно сказала: — Мы же с тобой друзья.
Роботы не усмехаются. Но сидящий перед Лидой усмехнулся, она это поняла и почувствовала жалость к нему:
— Давай отвинчу скафандр.
— Он не отвинчивается. Я же сказал, робот или исправен или пресс делает из него лепешку.
— Как же освободить тебя?
— Это не твое дело, девочка. — Робот встал на ноги и твердо приказал: — Уходи!
— Идем, Костя, не бойся. Тебя ищут. С ног сбились.
— Сами виноваты. Сделали меня таким умным...
— Кто виноват?!
— Программисты, конечно. Они скопировали характер Кости Воеводина и теперь я за него в ответе.
— Костя!
— Имя дали его. Даже в запоминающее устройство, — робот ударил себя по голове, — вписали его домашний адрес! Береговая, дом шестнадцать, верно?
— Не притворяйся, — попросила, смущенная признанием робота, Лида. — Я не верю...
— Если девочка хочет помочь роботу, пусть она принесет макси-платье, большой платок и подкатит сюда такси. Робот хочет посмотреть на свой родной дом и покататься на такси.
— Костя, не надо!
— Прошу кричать тише.
— Ты от них заразился тупостью! Костя, забудь...
— Принесешь платье и платок?
— А дома как освободишься от пластика? Он же сверхпрочный.
— Я в советах не буду нуждаться, девочка.
— Заладил: девочка, девочка. Думать надо, а не действовать. Между прочим, это твоя привычка — сначала действовать, а потом думать!
Робот притих и понурил скафандр. Он как никто знал свои недостатки. Спросил, насупившись:
— Точно узнала или приблизительно?
— Давно узнала. Еще когда к электрокару бежал от Владика. Только я тогда растерялась, глазам не поверила.
— Интересно, чем же я такой особенный?
— Ты же косолапишь! — рассмеялась Лида.
Костя тоже рассмеялся. Впервые ему стало так хорошо и спокойно в панцыре робота. И поэтому он доверчиво вложил свою ладонь в ладонь Лиды и пошел, не очень сопротивляясь, сдаваться Главному конструктору. Ученики седьмого класса и даже Клавдия Ивановна не решились броситься к Лиде и спросить, как сумела она укротить робота и не боится ли держать его за руку.