Читать интересную книгу Открытие Сибири - Алексей Окладников

Первостепенное, в полном смысле слова основополагающее значение имеет мысль В. Ленина, изложенная в выступлении на II конгрессе Коминтерна, где вождь мирового пролетариата говорил о сотнях миллионов человечества, «которое до сих пор стояло вне истории, рассматривалось только как ее объект».

Исходя из ленинского положения о том, что нет народов неисторических, нет народов без своей собственной культуры, советские историки выполнили огромную по масштабам работу по воссозданию забытых страниц истории народов Сибири.

Каково же содержание этой работы и ее главные результаты? Первое условие исторического процесса в настоящем смысле этого слова, — его протяженность во времени, его хронология.

Не случайно же и не без оснований гордятся китайцы тысячелетиями своей летописной истории. И кто может без трепета стоять перед громадой веков, смотреть на пирамиды Египта или ацтеков? О протяженности и прогрессе исторической жизни сибирских народов, об их месте во всемирной истории и культуре человечесгва и пойдет речь дальше. Пойдет на конкретных фактах, в первую очередь на археологических, на результатах трудов археологов, посвященных самым глубинным истокам сибирской истории в далеком каменном веке. И, как мы увидим, не только сибирской, но и североазиатской и центральноазиатской истории, поскольку на этих огромных просторах в ходе тысячелетий скрещивались пути различных народов и культур.

На крутом Улалинском холме

Среди высоких гор, покрытых густой зеленью лесов и кустарников, лежит в узкой долине город Горно-Алтайск, столица автономной области. Неподалеку напряженно гудит прославленный Чуйский тракт. Машины спешат в подоблачные дали Алтая, к границам Монгольской Народной Республики. Стремительно несет свои ледяные воды воспетая поэтами Катунь. Кругом кипит молодая жизнь горного края, пробужденного от долгого сна Великим Октябрем.

И вряд ли кому приходило в голову, что здесь же, рядом с парком, где стоит памятник Ленину, неподалеку от кинотеатра и краеведческого музея, на склоне высокого холма, у старинного кладбища могут быть обнаружены следы нашего далекого предка…

В 1961 году во время краеведческой конференции чутье охотника за первобытным человеком привело меня и этнографа Е. Тощакову к этому холму, заставило перейти маленькую горную речку Улалинку и подняться по крутому склону, усеянному каинами. В осыпи из желтой глинистой толщи рыхлых отложений выступали скатанные водой, булыжники светло-желтого кварцита, торчали остроугольные глыбы темно-серого известняка. В этих «диких» камнях не было, ничего такого, что напоминало бы хорошо знакомые каменные изделия древнего человека. И все же мой взгляд остановился на одном из булыжников….

Да ведь это то, к тему я стремился, чего так жадно итак напряженно искал мой взор!.

Салю собой разумеется, если бы о булыжник, запнулся кто-либо, незнакомый с технологией того далекого времени, когда, наши предки не знали ни железа, ни меди, он отбросил бы этот камень с дороги носком ботинка. Но специалисту-археологу камень с Улалинки мог рассказать многое. Он взволновал бесспорными признаками искусственной обработки. И прежде всего характерным раковистым изломом. Именно так выглядит поверхность камня, намеренно расколотого рукой древнего, человека, человека каменного века. Поверхность раскола резко отличалась от необработанной части булыжника, гладко отшлифованной подои и песком, такой же, как у всех остальных, булыжников из осыпи.

Итак, сначала над камнем поработала природа. Веками, а может быть, и тысячелетиями ворочала его бурная река или катил древний ледник, пока не приобрел камень эту идеальную гладкость и овальную форму.

Но затем, в неизведанные времена каменного века, его поднял с древней галечной отмели или ледниковой дарены первобытный, мастер и расколол. Придал ему тем самым совершенно новую, не природную, а, можно сказать, «очеловеченную» форму.

И вот камень лежал: на ладони, еще покрытый желтой липкой глиной, шершавый и холодный, как лед. Но уже чувствовалось в нем тепло той человеческой руки, которая впервые дерзко вмешалась в тысячелетний ход природных процессов. Дала, ему новую жизнь, сделала его не просто камнем, а артефактом, носителем нового качества, которое дано обществом.

Это было истинное чудо — соприкосновение с давно исчезнувшим миром, из которого, как из первого источника, берет начало все богатство человеческой культуры. Слова «первый источник» здесь не случайны, в них содержится глубокий смысл, ибо обработанный камень с Улалинки несет на себе признаки, свойственные самому началу человеческой истории.

Самые ранние известные науке каменные орудия первобытного человека найдены в далекой от нас Африке, затем их обнаружили в Западной и Восточной Европе, наконец на юге Азии, в Индонезии.

И все они представляют собой такие же, как на Улалинке, булыжники, лишь частично обработанные грубой оббивкой. Половина или даже две трети такого камня сохраняет первоначальную галечную поверхность, корку. Она снята только на рабочем конце орудия, на самом его лезвии.

Если лезвие оббито только с одной стороны, изделие называется «чоппером», буквально «сечкой». Если с обеих противоположных сторон — «чоппингом».

Булыжник, найденный на Улалинке, был обработан с одной стороны, именно как чоппер. Когда же начались раскопки Улалинского холма в Горно-Алтайске, в наших руках оказались уже не единичные обработанные камни, а целые десятки и даже сотни (более 600 таких галечных первоорудий!).

Первые обитатели Улалинки пользовались для изготовления своих орудий почти исключительно желтовато-белым кварцитом. Лишь изредка они подбирали гальки черной кремнистой породы (окремненного известняка), так же как, по-видимому, и куски неокатанной кварцитовой породы.

Палеолит Улалинки можно назвать поэтому «кварцитовым». Это объясняется, вероятно, не только тем, что здесь кремень большая редкость, но и каким-то особым пристрастием к кварциту. Так было и в других древнейших памятниках палеолита Европы и Азии, где кварцит служил основным материалом для орудий труда.

В общей массе находок абсолютно преобладали грубо расколотые гальки — заготовки кварцита. Гальки расщепляли характерным и устойчивым приемом, как бы одним ударом, направленным вдоль длинной оси камня. В результате галька раскалывалась на две плоско-овальные половины, своего рода «лепешки».

Одна сторона таких «лепешек», наружная, выпуклая, и сохраняет нетронутой первоначальную галечную корку. Она гладкая и блестящая, покрытая характерным жирным глянцем. Противоположная же сторона таких галек (плоскость раскалывания) более или менее плоская, шероховатая, местами занозистая по структуре.

В ряде случаев гальки-заготовки имеют плоскости сколов с обеих сторон. В таком случае на узких боковых плоскостях, как правило, сохраняются остатки галечной корки. В результате создается впечатление, что исходную гальку как бы рассекли поперек длинной оси на отдельные плоские куски, подобно тому как режут булки на ломти. Нечто похожее наблюдалось в технике обработки камня и на Дальнем Востоке, в пещере Географического общества на реке Партизанской.

Иными словами можно сказать, что расщепленные гальки-заготовки в Улалинке делятся на две категории: на «ломти» и «лепешки».

Нечто подобное встречается и в технике обитателей других древнейших поселений в Европе и в Африке. Такие изделия называют «апельсиновыми дольками». У них на одном конце тупая спинка-корка, другой имеет вид тонкого лезвия, пригодного для резания или для рубящих операций, как у тесла или топора. Одним словом, это столь же примитивные, как и полифункциональные древнейшие инструменты, образцы своего рода примитивного многообразия.

В особую группу выделяются гальки обычно плоские, на которых есть следы выравнивающих ударов, направленных поперек одного из длинных краев. Эти выбоины нередко довольно глубокие, раковистые. Такие заготовки представляют собой как бы переход к скреблам. Они отличаются от настоящих скребел тем, что здесь нет дополнительной обработки мелкой вторичной ретушью по краю.

Галечные орудия, специально оформленные подправкой-ретушью по краю, немногочисленны. Это гальки-чопперы. У них на одном конце выпуклое рабочее лезвие. Оно расположено поперек длинной оси гальки и обработано поперечными мелкими сколами. Вся остальная поверхность, примерно 3/4 ее, оставлена без обработки и покрыта нетронутой галечной коркой.

Отмечены единичные примеры, когда рабочий конец гальки оформлен сколами с той и с другой стороны. Это чоппинги. Чоппинги Улалинки характеризуются крайней примитивностью формы и техники обработки.

Это гальки, лишь слегка тронутые рукой человека. 0'-работка чоппин-гов ограничивается лишь одним-двумя сколами с обеих сторон на рабочем конце орудия.