без участия мысли хлынула по жилам, через рукояти, в поднятые клинки.
Доля секунды, и я рванулся вперед, отразил удар, еще один. По моему оружию лязгнула сталь, я оказался лицом к лицу с Элиасом, задрожавшим, когда я сковал его движения.
– Отставить, – приказал он сквозь зубы.
– Вы и не собирались нас отпускать.
Он упрямо скривил губы. Я услышал удары раньше, чем ощутил. Один отбил, другие пропустил. И оказался коленями на земле.
Развернулся к занесшему клинок солдату.
И увидел, как тот запнулся, замычал от боли. Как схватился за живот. Я увидел черную гнилую плоть у него между пальцами. Солдат качнулся назад, Тисаана следом за ним. Ее Иль Сахай был в крови.
– Не тронь его, – проскрежетала она, пока я поднимался на ноги.
Некогда было ее благодарить. Некогда задавать вопросы. Вздохнуть некогда.
Все, что я мог бы сказать, заглушил лязг стали.
Глава 3
Тисаана
Враждебность молниями пронизывала воздух. Лопнула туго натянутая нить, и вот эта волна сомкнулась над нами.
Я еще владела собой, но едва-едва. Решайе бился в теле, питал мышцы силой, заставлял меня ее поглощать. А ярость, когда я увидела, как они кинулись на Макса… ей так легко было уступить.
Магия ревела в моих жилах и в кончиках пальцев, перетекая в Иль Сахай.
…Вот как нас встречают!.. – рычал Решайе. – …Предатели! Покажем им, кого они предали. Покажем, на что мы способны!..
Руку пронизала боль. Меня достали кончиком меча, я откатилась от удара. Чуть не подвернулась под удар другого солдата, но тот вдруг застыл как каменный. Краем глаза я увидела Саммерина – в одной руке меч, другая, сжатая в кулак, вбивает врага в землю.
На «спасибо» мне не хватило дыхания. Доля секунды, и я разворачиваюсь навстречу новой атаке, потом еще одной. И вот Иль Сахай полосует гнилью плоть нападающих. Я пробилась к Максу, встала спина к спине, защищая его, как он меня. Он вел бой красиво – с искусством и изяществом. Но каждый его удар под конец немного сбивался, острие, минуя горло, уклонялось к конечностям, подсекая жилы, но не убивая.
Решайе во мне разразился презрительным шипением:
…Он трус!..
Я перехватила жадные пальцы, молившие дать ему больше воли, и тут же поплатилась за то, что отвлеклась: по бедру резанул меч.
Ахнув, я пошатнулась и на миг осталась беззащитной. Но в это мгновение передо мной сверкнула белая вспышка; Нура скользнула в промежуток, оставленный моим сбитым ударом, и ее клинки вошли противнику между ребрами. Магия лепилась к ней клочьями тени. От одной ее близости у меня по хребту пробежал неестественный страх.
Проморгавшись, я увидела забрызганное кровью лицо Эсмариса.
Увидела золотистые волосы, кровь под ногтями и белую, белую комнату…
Ужас Решайе едва не сломал меня. Чтобы загнать его обратно в глубину, ушли все душевные силы. Я сумела увернуться от следующего удара. И сама ударила сильнее, чем намеревалась, – в груди солдата открылась гнилая дыра, он качнулся ко мне, и я увидела его клочковатую бородку, распахнутые перепуганные глаза над угреватым лицом. Почти мальчишеским лицом.
Некогда сомневаться. Некогда задаваться вопросами. На меня тут же насели новые солдаты. С яростью Решайе в жилах я срубала их одного за другим, моя темная магия сплеталась с пламенем магии Макса…
Я обернулась и нашла глазами наше судно в море – со всеми его ничего не подозревающими пассажирами. От пирса отчалили два узких корабля. Меня ударила паника.
«Уходите! – чуть не выкрикнула я. Если бы мой голос донесся до них над волнами… – Уходите сейчас же!»
В тело врезалась волна силы, вышибла дух, отбросив навзничь на землю. Надо мной склонился Элиас, ухватил за руки. Мне невмочь было отбросить его утяжеленное доспехом тело. Он, с любопытством щурясь, всмотрелся в мое лицо:
– Ты кто?
Я в ответ собрала в себе магию, стянула ее к зажатым в его руках запястьям. Он крякнул, отдернул почерневшие от гнили ладони.
С трудом поднявшись, я вступила в бой. Макс в одиночку сдерживал четверых и справлялся с трудом. Нуры не видно было за спинами. Саммерин держал в магической хватке семерых, но все они понемногу высвобождались из-под его власти. А окруженная трупами Эслин, выдергивая копье из убитого, едва не пропустила удар в спину.
Слишком их много. Слишком много.
У меня скрючились пальцы.
…Мы можем с ними покончить… – шепнул Решайе.
Этого я не хотела.
…У нас хватит силы на всех…
«Нет».
…Почему?..
«Нет».
Я еще удерживала последние нити его уз…
Земля содрогнулась от взрыва.
Я ударилась коленями оземь. В ушах звенело. Кто-то вздернул меня на ноги, повернул спиной к взрыву. Я готова была ударить, когда женский голос шепнул в ухо: «Я тебя спасаю!»
Наконец дым разошелся, и я увидела, что происходит.
Сиризены. Больше десятка сиризенов выходили из невидимых дверей. Одна безглазая воительница сгребла Макса, выдернула его из боя – другие занялись Саммерином, Нурой, Эслин. Из пустоты появлялись новые. Крови было столько, что доски причала скользили под ногами.
– Держись, – сказала мне в ухо одна из сиризенов.
– Корабль… – заикнулась я.
Договорить мне не пришлось. Мир распался, и нас не стало.
Оглушительная тишина. Опомнилась я, стоя коленями на влажной земле, промокшей не от крови, а от росы на траве. Ладонями я упиралась в землю.
– Паршивка меня обожгла, – возмущался кто-то рядом.
– Не обожгла бы, если бы вы нас хоть как-то предупредили, – проворчала в ответ Эслин. – Я сама едва не снесла голову Вивиан.
Я стала оглядываться. Макс, скорчившись, лежал со мной рядом. Кое-как поднявшись на четвереньки, он посмотрел на меня.
– Ты цела? – выдохнул он, и я кивнула.
Оттолкнувшись руками, я встала на ноги и обернулась к сиризену. Эта женщина меня спасла – светловолосая, веснушчатая, с темнеющей на запястье открытой раной. Как видно, моя работа.
– Судно, – заговорила я. – Беженцы, которых мы привели…
– Судно у нас, – довольно нетерпеливо отозвалась она. – Туда мы тоже послали своих. Они его приведут вдоль берега. Что, без этого никак нельзя было? Это же…
– Зачем мы здесь?
Что-то в голосе Макса заставило меня резко обернуться. Он уже поднялся и стоял теперь совершенно неподвижно: в лице ни кровинки, смотрит прямо перед собой.
Я только теперь осознала, где мы находимся.
Перед нами был большой дом в сельской местности. Дом красивый: выложен гладким белым камнем, украшен золотыми пластинами и статуями. Золотые колонны поддерживали кованую чугунную галерею, огибавшую дом по всему фасаду с единственным промежутком – белой аркой тяжелой двери. Мы стояли