вечеринку-бал, или маскарад, только для своих. Этот Весенний Маскарад будет посвящен Дню Весеннего Равноденствия. Вечеринка будет за закрытыми дверями, на территории старинной графской усадьбы в пригороде. Основное условие — туда должны прийти только свои, исключительно проверенные люди. Альберт Брэдл обратился ко мне с высочайшей нотой доверия, полагая, что я помогу ему собрать достаточное количество нужных гостей. Второе обязательное условие, которое вытекает из первого — туда должны будут прийти только в маскарадных костюмах. Ибо День Весеннего Равноденствия — праздник превращения Тьмы в Свет и Света в Тьму и обратно, праздник магии и волшебства. И третье условие, оно не совсем обязательное, но соблюсти его будет данью вежливости, ибо Альберт Брэдл приглашает всех гостей абсолютно бесплатно. Приглашённые должны исполнить театрализованный номер, или творческий спектакль, по своему усмотрению, что-то, что соответствует тематике праздника. Поясню — сам Альберт Брэдл поэт, пишет стихи, и он будет выступать на этом балу в качестве творца. А любому поэту нужны принимающие его единомышленники.
— Вот это круть! Отметить День Весеннего Равноденствия в графской усадьбе, да ещё и познакомиться с кучей талантливых людей! — Джейн загорелась сразу. — Это замечательно! Я иду! Так… Костюм… в кого бы мне нарядиться? Буду лесной ведьмой! Нет, лучше феей цветов… Или… может, мне перевоплотиться в кентаврессу?
Пит в ужасе посмотрел на Джейн, представляя её кентаврессой:
— Как ты собралась тогда с четырьмя конскими ногами лазить по канату?!
— Подвешу себе четыре каната, — невозмутимо ответила Джейн.
— Я однозначно иду! То, что ты рассказал, так интригует, — подхватила тут же я. — К тому же, сразу решился вопрос, который назревал уже на повестке дня — как нам отметить нашу персональную Остару.
— И я иду, — проговорил Пит, немного смущённый. — Вдруг на этом деле подвернётся спецзадание?
— Да уж наверняка, — хихикнула я. — Уже сама речь Рома вводной попахивает: старинная графская усадьба, маскарад, закрытая вечеринка, только свои.
— А то, — Ром не без самодовольства улыбнулся. — Ближе к делу Альберт расскажет подробности, где, когда, во сколько и так далее. А пока рекомендуется начать продумывать роли, наряды и выступления.
— Я буду проводить мастер-класс! По гаданию на Таро и на рунах. Ещё могу по травам рассказать, как готовить ванны и фимиамы, — сразу придумала Джейн.
— Это супер идея! Праздник Весны и Огня, как называют День Весеннего Равноденствия, использует в своей символике цветы и травы.
— Как я понимаю, Эллен тоже идёт, — улыбнулась Джейн. — Она такая оживленная! Наверное, обрадовалась твоему приглашению, как мы все!
— С самого утра она такая, — поделился шёпотом Ром. — Ещё до приглашения.
— Эй, чего вы там шепчетесь? Давайте играть в пятнашки!
Моя кузина подскочила к нам и увлекла в игру сразу Джейн и Рома, начав наступать им на ноги и убегать от них. Игра в пятнашки хорошо развивает координацию и ловкость. Мы быстро подхватили весёлую затею. Скуки как ни бывало. Мы думать забыли о рапире. Наши мысли теперь устремлены к предстоящей таинственной вечеринке.
* * *
Рэйчел всегда везло. И она это знала и пользовалась этим. Единственная дочь богатых состоятельных родителей, получившая два прекрасных образования и одно из них — за границей, она проживала в шикарной загородной вилле, имела всё, что только хотела иметь и ни в чём себе не отказывала. Машины, шубы, путёвки на фешенебельные курорты, доступы в самые дорогие элитные ночные клубы, бриллианты, счета в банках. Всё было её — едва ли не с самого рождения! Когда зашла речь после окончания университета о работе, она ни в какую не захотела идти на поводу у советов своего папочки «охмурить» богатенького женишка, чтобы сидеть дома и ничего не делать. Не такова её деятельная натура, чтобы сидеть на попе ровно! Рэйчел всегда хотелось независимости от родителей. И ещё ей хотелось исполнить мечту. Прославиться. Она невероятно амбициозна.
Решив сменить фамилию, чтобы ничто не связывало её с отцом — крупным известным олигархом, в свои неполные двадцать два Рэйчел открыла бизнес. И уже три года как он процветал — ведь ей всегда везло. Два года назад она познакомилась с Николасом Трейпилом, молодым талантливым художником, старше её на десять лет. Они стали любовниками, Николас без памяти влюблён в неё и безгранично счастлив. Но он ничего не знал о ней — к своему счастью или несчастью. Ей всегда везло, в особенности в искусстве лжи и обмана ей не было равных. И в искусстве маскироваться, выдавать себя не за ту, какая она есть. Опасное качество для женщины. И она поистине опасная женщина. Прекрасному созданию двадцать пять — а она порочна и коварна как сто самых развратных ведьм-душегубок. Но глядя на её ангельское лицо, разве можно об этом подумать? Что за бред?!
Николаса, его редкостный уникальный талант и его любовь она использовала в хвост и в гриву. Наивный молодой мужчина полагал, что она сама ослеплена любовью, и пребывал на седьмом небе, считая, что повезло именно ему. Себя она выдавала перед ним за обычную провинциальную кокетку, приехавшую покорять город и работающую кем придётся. Она говорила, что обожает высокое искусство. И заставляла его рисовать копии дорогих полотен живописцев прошлых веков. Она говорила, что каждая его картина, подаренная ей — бальзам на душу. Что предел её мечтаний — собрать коллекцию копий этих полотен и открыть музей для бедных, малоимущих граждан, которые не имеют возможности посещать музеи и выставки, чтобы приобщиться к шедеврам живописи. Николас самозабвенно рисовал. Его уникальный талант, почти сверхъестественный дар, заключался в том, что он превосходный копировщик. Жадно разглядывая репродукцию картины, он улавливал все самые мельчайшие оттенки красок, и с потрясающей точностью переносил на своё полотно. И делал это за рекордно короткое время! Если подлинный шедевр мастер рисовал годами, то на такую работу у одарённого Трейпила уходило максимум от недели до двух.
Трейпил до того скромен, что не понимает своего дара, считая, что он всего лишь художник-посредственность. В ранней молодости он пытался продавать картины, но успеха не достиг. Он зарабатывал на жизнь тем, что рисовал иллюстрации для нескольких мелких издательств. Квартира в тринадцатом доме по Васильковой улице ему досталась от деда, тоже художника. Несмотря на бедность и постоянную угрозу полной нищеты, Трейпил был счастлив. Ведь с ним вот уже два года живёт его Муза! Впрочем, она не всегда жила в этом доме. Она приезжала к нему на красной машине тогда, когда ей было нужно. Она объясняла любовнику, что у неё очень много работы. А Трейпил даже ни разу не спросил