Читать интересную книгу Ожидание обезьян - Андрей Битов

- Майлз?.. - очнулся англичанин. - Ю хэв рашн майлз?

- Доунт ворри, - успокоил его Марксэн. Он как раз начал заниматься английским. Смесь еврейской, грузинской и абхазской кровей делала его интернационалистом, а не только ненавистником палачей.

Продолжая выбор натуры, на киношном автобусике и двух машинах (мафиози и сотрудника обезьянника) мы наконец повернули от моря и стали забираться вверх вдоль реки по имени Вода... Что-то мне что-то напоминало. Не здесь ли мы ловили с отцом форель и хариуса зимой 54-го, когда он строил в Сочи свой санаторий? Он ловил, а я бродил - это была его педагогическая мера, взять меня с собой на стройку, а моя первая ссылка. Меня разлучали с моей первой женщиной, которая была сочтена на тайном семейном совете "не парой". Я писал письма, секретно бегал на "до востребования" и не получал ответа. Плоть свою я усмирял непрестанным боди-билдингом, мои бицепсы выросли на два с половиной сантиметра. Бедный мой отец! И он, оказывается, усмирял свою плоть рыбалкой, кто бы мог подумать... Человек, которому за пятьдесят! (52) На "до востребовании" получил я наконец письмо, адресованное ему, и прочитал его... Я не мог отдать тебе его вскрытым! И когда ты, смущаясь, плутая по придаточным предложениям, все-таки спросил меня напрямую, не получил ли я не свое письмо по ошибке, я решительно отрицал. Через четверть века, когда я помогал тебе принять ванну и чуть не рыдал над твоим немощным отсутствием тела с разросшимися родинками, ты остался в трусах, пояснив (какие ты нашел слова!), что сын не должен видеть срама отца своего. Какую Библию ты читал?! Ее отродясь дома не было. Разговоры о хамах, конечно, были.

- Не учи отца е......., - слышу я. - Это здесь.

Мы тормозим.

Значит, уже тогда видел я этот дом... С мезонином, между прочим. За кустами, за платанами, за лужайкой, он пустует, но так, будто только что, будто как раз съехали дачники. Дом, в котором вырос мальчик Лаврентий. Может, именно в этих густых кустах умучил будущий Берия свою первую кошечку. Она ему не давала, царапалась. И он ее убил. Впрочем, это у попа была собака. Так он и его убил, попа. Убил за то, что у него съели кусок мяса. Хоть и собака. Но вряд ли он убил попа за то, что тот убил собаку. Скорее за то, что у него она была. Еще больше за то, что он любил...

- Он ее любил...

- Кого мог любить этот вурдалак!

- Я точно знаю эту историю, - настаивал режиссер. - Я с ней лично знаком. Он увидел ее в бинокль из своего особняка на Садово-Кудринской, она шла из школы, у нее уже тогда были полные ноги, и он ими залюбовался.

- "Худощавая, но с полными ногами..." - Кто это процитировал? Конечно, Даур. - Недавно стала жрицей... - Он шпарит "Письма к римскому другу" наизусть. - Жрицей стала и беседует с богами...

- Кто это написал? - всполошился режиссер.

- Саундс лайк Джозеф, - отметил англичанин.

- А что, может, он и слышал эту историю, - отвечал я на правах личного знакомства с поэтом. - Его всегда такие вещи занимали.

- Да, понта тут не занимать...

- В смысле Евксинского?

Мы возлежали на лужайке возле дома Берии и любовались открывающимся видом: налево вверх убегали горы, направо вниз долина расширялась, подразумевая море...

Шампанское, однако, кончилось, и англичанина развезло.

- Завтра. Завтра будет туморроу. Завтра все будет, - пояснял ему сотрудник. - И обезьяны, и туморроу...

Все-таки ОН был прав насчет пузырьковых: шампанское утомляет. Англичанин крепко спал, но и остальные подремывали. Только за моей спиной мафиози с Дауром вели разговор по-абхазски. Я прислушался: о тех же абузинах. Я прислушался: абхазский есть самый непонятный язык! Это какой-то шорох дракона о скалу. Когда они еще были... "Я вижу мир покрытым институтами абхазоведения", - сказал Мандельштам. Звук древнее речи. Звуки абхазской речи сливаются как бы не в слова, а только в одно слово, сколь угодно длинное, равное длине всей произнесенной фразы. Будто пейзаж, и действие, и действующее лицо, и время действия не разделены на подлежащее, сказуемое, определение и дополнение, а содержатся все в каждый раз заново зарожденном одном слове. То есть реальность не расслоена, а заключена в нем. Оттого никто и не знает абхазского языка, включая самих абхазов, что вдохнуть его надо вместе с реальностью с самого рождения. По тому, насколько естественно для них говорить по-абхазски, сегодня можно сразу заключить, что оба из деревни, родились и выросли. Трудно поверить, что язык умирает, когда на нем так говорят хотя бы двое, как Даур с мафиози. "Абузин" было не словом, а слогом того или иного длинного слова, которое бывало настолько длинным, насколько хватало дыхания. Этот отмечаемый мною слог перемещался по слову-фразе, становясь то в начало, то в конец, то в середину. Тон мафиози был решительным насчет "абузинов", а Даур умиротворял. Так я их понимал. Мне очень хотелось уже расспросить об этих головорезах абузинах, чего они хотят и чего не поделили. Но это, казалось, настолько все, кроме меня, знали, что я по-детски боялся спросить, чтобы не утратить качества "своего", столь лестного и не каждому даруемого.

- Из от олреди туморроу? - проснулся англичанин.

- Пока еще вчера, - остроумно отвечали мы ему. - Вчера у меня еще есть бутылка виски, - отвечал он. Мы по достоинству оценили его чувство юмора, пройдя за ним в отель.

- Ноу айс, - извинялся англичанин, доставая трехгранную бутылку с индюком.

- Он сказал, что нет стаканов, - перевел Даур.

- Нет проблем, - сказал мафиози, не подозревая, что переводит с английского.

Толиаслан уже вносил стаканы.

Мы слегка обсудили тему национального юмора. Марксэн, по-видимому борясь в себе с тремя, объявил, что никакого национального чувства юмора быть не может.

- Какой такой абхазский, грузинский, русский юмор? Смешно или не смешно вот юмор.

- Одним смешно, а другим не смешно.

- То есть русскому, скажем, смешно, а немцу не очень?

- Или немцу смешно, а русскому совсем не смешно...

- Или грузину смешно, а абхазу нет...

- Тогда абхазу совсем не смешно, если грузину смешно... - Еврейский юмор всем смешон...

- Если он еврейский на самом деле, - сказал Марксэн.

- Ты хочешь сказать, что их придумывают сами русские? Тогда бы это не было так смешно.

- Что ты имеешь против русских?

- Я? Никогда. Серож, армянский юмор есть? Серож надолго задумался, а затем обиделся:

- Ты что, опять армянское радио имеешь в виду? Это не армянский юмор.

- Хорошо, если армянский юмор придумали не армяне, а еврейский не евреи, а чукотский, уж точно, не сами чукчи, то кто же?

- Английский юмор тоже не английский?

- Я согласен с такой точкой зрения, что это вопрос больше импорта, чем экспорта, - сказал англичанин.

Мы захохотали, и англичанин не понял над чем.

- Мне другое смешно, - сказал он, обводя рукою свой роскошный, на

наш взгляд, номер. - В России так много леса...

Мы проследили за его рукой, словно он показывал нам на рощу.

Номер и впрямь был весь обшит деревом, вернее, такой импортной, как раз скорее финской, чем русской, фанерой под дерево.

- И вот я не могу понять... Столько леса - и ни одного шкафа. Некуда ту пут клос...

Наши куртки были свалены посреди его безбрежной кровати, на ней же мы и сидели.

- Это как раз понятно, - сказали мы.

-Уай??

- Сметы не хватило. .

- Чего-чего? - сказал англичанин совершенно по-воронежски.

- Ну, средств, денег.

- На дерево хватило, а на шкаф не хватило?

Он закружил по комнате, стукаясь о стены. Они отзывались звуком пушечного выстрела... '

- Зачем столько?!

- Фонды.

- Фонды? Вы имеете в виду ваш план? Что, вам прислали больше фанеры, чем денег? Но ведь лишняя фанера - это ваши деньги!

Мы опять смеялись, и англичанин не мог понять над чем. Как мы могли объяснить, что не над его непониманием нашей экономики. А над тем, что "фанера" на жаргоне и означает деньги.

- Фанера - это капуста, - пробовал пояснить кто-то, но это был неудачный перевод.

- Фанера - это фанера.

Перевод был уточнен, и словно в доказательство этой высшей точности она вдруг гулко взорвалась, выстрелила и смолкла.

- Что это, что это! - Англичанин вскочил в испуге, указывая на потолок.

Кто-то снова пробежал по нему, издавая цепкий грохот. Мы не стали

разъяснять ему, что это была крыса, а может, и кошка. Мы сказали "мышка". Не стали позорить державу.

- Зачем тогда такие низкие потолки?

- Фанеры не хватило.

- В смысле денег?

- Нет, в смысле фанеры. ,

- Это русский юмор?

- Нет, экономика. Из фанеры сделали деньги.

- То есть из фанеры фанеру?

- Вы схватываете на лету. Вы же, в отличие от нас, знаете, что такое город третьей категории.

- О, Воронеж!.. - Англичанин мечтательно завел глаза. Мы выпили за Воронеж. Согласитесь, это роднит наши просторы, когда англичанин пьет в Сухуме за Воронеж. Сплачивает империю.

- Летс кол ит икспириенс, - сказал англичанин.

Значит, так. Англичанин приехал в Советский Союз, чтобы собрать материал для диплома (тут мы так и не выяснили, что у них диплом, а что диссертация: то, что у нас диссертация, у них диплом, или наоборот). Он приехал изучить наш опыт, потому что у них в Британии есть тоже некоторый такой опыт. Опыт содержания обезьян в не близких им климатических зонах в близких к природным условиях. Иначе, на воле. Он много слышал об обезьяньем питомнике в Сухуме и считал, что именно там может быть накоплен этот некоторый опыт. Но ему сказали, что такой опыт широко распространен не только в Сухуме, но и по всему Союзу. Что разведение обезьян есть уже прэктис, а не опыт (по-видимому, что англичанин понял уже в Воронеже, они путали понятия "икспириенс" и "эксперимент"). По-видимому, и прэктис они перепутали с практикой (в смысле студенческой) и так направили его на практику в Воронеж, где однажды, риалли, был поставлен эксперимент с обезьянами, живущими в близких к воронежским условиях, но обезьяны подохли через неделю, так что эксперимент, может быть, и был, но экспириенса практически не было, о чем он тут же и рапортовал в Москву с просьбой перевести его все-таки в Сухум. Он рапортовал и рапортовал, продолжая жить в студенческом общежитии (о, вы не знаете, что это в городе третьей категории!), пока не вышел срок его стажировки, и тогда он решил просто проверить, есть ли такое место, как на карте, Сухум, и, он хиз оун икспенсиз, то есть на свои собственные, добрался сюда, что было тоже не очень просто - получить разрешение, поэтому ему удалось это только через "Интурист", как частное лицо, и вот теперь, когда он встретил мистер Драгамащенка (вот как,оказывается, звали сотрудника - еще и украинец в нашей компании...), и вот Сухум правда, риалли, есть, и мистер Драгамащенка обещал, что постарается сделать все возможное... но вот они встречаются уже третий день, а он не может так долго платить за отель, будто это пять звездочек, а шкафа нет...