Вот почему Мэтт Саймон был кровно заинтересован в том, чтобы литературная вечеринка «Бриллиантовый переполох» прошла с успехом и без неприятностей. Можно ли считать одной из этих неприятностей то, что на главную героиню и автора вечеринки только что напрыгнул его пес — Мэтт еще не решил.
На первом этаже располагалась огромная гостиная с камином, и именно здесь Мэтт осторожно опустил на диван мисс Хатауэй. Рыжая Сэнди принесла из машины бутылку с минеральной водой и побрызгала в лицо бесчувственной девушке. Мэтт с облегчением увидел, как слабый румянец окрасил щеки девушки, и Триш Хатауэй, знаменитая писательница из Чикаго, открыла глаза. Серые, огромные, доверчивые глазищи, опушенные длинными черными ресницами. Только через пару секунд Мэтт смог опомниться и закрыть рот, впрочем, почти сразу снова разинул его.
Потому что мисс Хатауэй зачарованно прошелестела:
— Боже… Брюс! Брюс, это ты…
И кто у нас Брюс? Кроме Уиллиса, разумеется?
Сэнди пала на грудь ожившей подруги-босса и заворковала не хуже горлицы:
— Триш, слава богу, ты очнулась. Скажи мне, голова не болит? Ты не ранена? Ты так нас перепугала!
Румянец на щеках Триш сделался ярче. Она прикрыла глаза рукой и тихо застонала:
— Бож-же, как глупо… Я упала в обморок, да? Как идиотка…
Мэтт кашлянул.
— Вовсе нет, мисс Хатауэй. Вас просто испугал Бонус, и вы…
— Бонус за что? О чем это вы?
— Бонус — это черный пес, который прыгнул на вас из-за угла…
Она снова побледнела и закусила губу. Сэнди замахала руками:
— Мистер Саймон, то есть Мэтт обещал надежно запереть эту зверюгу, так что тебе не о чем волноваться…
Серые глаза распахнулись еще шире, хотя уж куда, казалось бы. Мэтт внезапно расстроился. Неужели такая красивая женщина может быть обычной городской капризанкой? Бонус в вольере с ума сойдет, он сроду на цепи не сидел, он не переживет…
Внутренний голос едко заметил, что в противном случае не переживет вся «Тихая дубрава». Этого сезона и не переживет. Ты помнишь, что еще не расплатился за электрогенератор?
Мэтт скрипнул зубами и гаркнул совершенно по-солдатски:
— Приношу свои извинения, мисс Хатауэй! Больше этого не повторится! Собаку я изолирую на все время вашего пребывания.
Триш Хатауэй села, спустив ноги с дивана, и легонько поморщилась, массируя виски кончиками пальцев. В волосах у нее запутался алый кленовый лист — как роза в кудрях Кармен…
Мэтт проглотил невесть откуда взявшийся комок в горле. Да что ж это за наваждение такое?! Почему он все время пялится на ее грудь, почему при звуке ее голоса у него только что не эрекция начинается?! Он откашлялся.
— Раз уж мы все здесь, давайте я вас запишу в гостевую книгу и покажу ваши комнаты?
Сэнди немедленно просияла светской и официальной улыбкой.
— Правильно! Итак, Это знаменитая Триш Хатауэй, литературная мама Великолепной Миранды и…
— Сэнди, ради бога, перестань. Вечеринка еще не началась. Простите, мистер Саймон. Я очень рада нашему знакомству и… вы извините меня за эту глупость. Просто все было так неожиданно…
Мэтт немедленно ее простил. Эта прекрасная девушка с серыми глазами вовсе не была заносчивой гордячкой из большого города, она была застенчивой и нежной, хрупкой и волшебной, и Мэтт сделает все, чтобы пребывание в «Тихой дубраве» ей понравилось! Только вот почему все-таки она так на него уставилась?
Сэнди аж подпрыгивала на месте от нетерпения.
— Давайте покончим с извинениями и перейдем к нашим баранам, а? Итак, основной сценарий вечеринки я вам прислала, детали обговорим по ходу. Мисс Хатауэй до уик-энда будет отдыхать, дышать свежим воздухом и всячески готовиться к предстоящей ей роли, а мы с вами еще раз пройдемся по всем позициям непосредственно накануне прибытия гостей. Их у нас будет семеро…
Под ее бодрое журчание Мэтт помог Тиш подняться, подхватил их с Сэнди сумки и отнес наверх, в лучшие комнаты на этаже. Затем улучил момент, когда Сэнди остановилась, чтобы набрать воздуха, сослался на неотложные дела внизу и попросту сбежал, по-прежнему провожаемый задумчивым взглядом серых глаз его самой перспективной клиентки.
На кухне было спокойно и безопасно. На кухне царил дядя Кларенс — маленький бодрый толстячок с патриархальной лысиной, обрамленной венчиком белоснежных кудряшек. Вылитый Санта-Клаус… только вот характер отнюдь не в духе Рождества.
Дядя Кларенс смерил племянника острым взглядом и фыркнул при виде того, как Мэтт недрогнувшей рукой наливает себе виски.
— Проблемы, сынок?
Мэтт ответил не сразу. Проблема, собственно, была только одна, у нее имелись серые глаза и растрепанные волосы цвета ночи, а звалась проблема Триш Хатауэй.
— Придется посадить Бонуса на цепь.
— А как насчет Офелии?
— Если она будет хулиганить… не знаю. Я надеялся, что она уйдет ловить рыбу. Сейчас в реке полно форели.
— Ты же знаешь, она обожает гостей. Эта дамочка из Чикаго грянулась в обморок из-за безобидного пса, так что при виде Офелии она и вовсе с катушек слетит.
— Дядя Кларенс, это ты кормил Офелию из бутылочки. Для всего остального мира она — медведь. Маленький, но вполне упитанный. А что до Бонуса, так ему тоже не стоило прыгать на приезжих из-за угла. В пятницу приедут остальные гости, не хватало еще с ними проблем.
— Ха! Знаю я этих гостей! Малахольные дамочки пенсионного возраста и старые девы с глазами на мокром месте.
— С чего ты взял? Там будут и мужики.
— Наверняка импотенты и неврастеники.
— Да почему?!
— А кто еще может читать всю эту розовую чушь? «Бриллиантовый переполох»! «Любовный напиток»! «Под покровом страсти»! Умереть можно.
Мэтт подозрительно прищурился.
— Ты что, читал?
— Нет!!! Упаси меня бог. Но Рози сказала, что книжки этой Хатауэй сейчас в бестселлерах. Поскольку Рози не может знать ни о чем, кроме как о той муре, которую сама читает, я и делаю вывод, что это либо любовные романы, либо крутые детективы из тех, где главного злодея дырявят из пулемета, а он еще успевает произнести пару страниц текста. На детективщицу эта моль белая не тянет, остается любовь. Тьфу!
— Она не моль! Она известная писательница. И вполне симпатичная девушка…
— Втюрился! Чтоб мне провалиться, ты положил на нее глаз!
— Ничего подобного. А вот что ты на нее взъелся, мне даже интересно.
— Да не взъелся я. Просто у нас мало людей и совсем не лучшие условия. Да-да, я понимаю, они хорошо платят и все такое, но что, если мы засыплемся?
— Типун тебе, дядя Кларенс…
Пришлось сбежать и из кухни. Отловив на улице Бонуса, Мэтт повел встревоженного пса к вольеру, а в голове у него крутилась всего одна мысль. Кто такой Брюс?!