— Кошка? Ты? Что-то непохожа… Хотяяя…
— А как ваш кот выглядит?
— Да почти как ты. Только больше. Клыки у него огромные. Шерсть серая, с гребнем на загривке…
— Один очень похожий меня чуть не съел недавно в вашем лесу. — перебила его, облизывая лапу, и вспомнив свое появление в этом мире. Тьфу, ты. Сколько можно? Кошачьи замашки…
— И где? Где ты его видела? — подался вперёд, в нетерпении ожидая ответа.
— Там, где я его видела, скорее всего, его уже нет. — ответила я, окидывая стол взглядом. Кашку поела. Не мешало бы компотиком запить. Эх, сейчас бы чайку с лимончиком…
— Отвечай, ушастая! — меня попытались схватить, перевалившись через стол, но у кошек реакция ого-го.
Проворно избежав его рук, одним прыжком запрыгнула на колени Дена. Выпустила когти, чтоб по инерции не съехать вниз. Ден чертыхнулся и непроизвольно дернулся, но сбрасывать меня не стал, а наоборот, одной рукой прижал к себе, а другую выставил, останавливая рыжего.
— Тоха, успокойся, — велел он.
Тот покорно сел, хмуро глядя на меня. А я что? Я ничего.
— И я не ушастая. — устраиваясь на коленях, проворчала я. — Я маленькая и ранимая.
— Расскажи, маленькая, где ты видела кота, — попросил Ден, гладя меня по спине. Вот, понимаю, попросил. И даже маленькой назвал. Не то, что этот… — А ещё лучше — покажи на карте.
— На карте не смогу, я с вашей местностью плохо знакома, — призналась неохотно, но как здесь не признаться, когда тебя так гладят, — но на месте покажу, если вы меня до той палатки, где мы встретились, доведёте.
— Ден, ты же одолжишь мне свою нечисть на пару часиков? — воспрял духом Тоха.
— Что значит, «одолжишь»? — зашипела я. — Я что, вещь какая-то?
— Тихо-тихо. Никто тебя никому не отдаст. — усмехнулся Ден, похлопав меня между ушек. — Я с вами пойду.
За столом наступила умиротворённая тишина. Я непроизвольно мурчала. Как это получается, не знаю. Магия какая-то. Словно моторчик внутри заводится и тарахтит. Аж, самой приятно от этой вибрации. Успокаивает. И посторонние звуки приглушает. Например, звук собственного сердца, которое ускоряется каждый раз, стоит Дену прикоснуться ко мне. Или…
— Чёрт! — я шарахнулась и забилась под полы кителя, пряча голову подмышку парня, как ребёнок — головы не видно, значит, меня нет.
А всё потому, что приоткрыв глаз, я увидела, как огромная то ли сова, то ли филин…не разобрала. Но то, что эта огромная птица, это точно. Покружив под потолком, резко спикировала в нашу сторону, и инстинкты взяли надо мной верх. Всё-таки, плохо, ничего не слышать.
— Аля, ты её напугала, — с укором заметил Ден, поглаживая меня сквозь плотную ткань одежды. Защищает.
— Тебя и твою нечисть, срочно вызывают к директору, — важно сообщила птица. О! Она то же говорит!
Любопытство перебороло страх, и я вылезла поглазеть на чудо птичку. Сова. Как есть, глазастая сова. Только огромная. Ну, и я для кошки, крупновата. Или просто это с ракурса моего нынешнего тела так кажется?
— Сейчас? — спросил Ден.
— Чем скорее, тем лучше. — подтвердила она и, взмахнув крыльями, взлетела.
— Слу-ушай, а что ты натворил-то? — заглянула ему в глаза.
— А почему это я? — хмыкнул он и, поднявшись, поставил меня на пол. — Может, это ты?
— Я ночами не шляюсь, как некоторые. — бросила я через плечо, распушив хвост трубой и походкой от бедра, направилась знакомиться с директором. Эх, была бы я в своём теле, красиво получилось бы, а так никто не оценил. Так уж, крутим лохматой попой и быстренько перебираем лапами, чтоб не потеряться в темных коридорах.
Всю дорогу по мрачным, холодным, плохо освещённым коридорам, я радовалась, что вижу в темноте и не мёрзну благодаря густому подшёрстку или активному бегу за парнем. И почему у них так темно, они электричество экономят? А у них вообще есть электричество? Канализация точно есть. Это я с утра уже опробовала. Правда, мне пришлось изрядно так растопыриться, чтоб сделать свои дела. Но где наша не пропадала. Что мы, никогда в дырочку в полу не писали что ли? И душ у них обыкновенный. В этом я лично убедилась, когда зашла посмотреть, чисто из любопытства, кошка я или нет, и получила струёй воды в моську. Кто ж знал, что это мужская душевая? Зато, умылась и лапы нализывать не надо. Хотя, по неведанным мне причинам, я все равно их нализывала, отплёвывалась, терла морду, уши, и снова нализывала и отплёвывалась. Кошачьи замашки меня доконают.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Миновав вялую секретаршу с заспанным лицом и слабым травяным запахом, мы без стука вошли в кабинет директора. За большим дубовым столом сидел огромный хмурый дядька с подозрительно знакомыми темными волосами и чертами лица. Глаз было не видно, так как мужчина изучал какие-то бумаги на столе и, глубокая морщинка между бровей говорила, что он чем-то недоволен.
— Присядь, — велел он, как я заметила в единственном числе.
И кресло для посетителей здесь единственное, а значит, меня в виду не имели, и я как воспитанная кошка могу пройтись осмотреться. Дааа. С человеческого роста всё выглядело бы иначе. И этот кошачий нюх… Боже! Как я буду жить? Это ж, столько запахов и не все они приятные… Пф-пф.
Пока я прохаживалась, мужчина жаловался:
— Меня не было всего три дня, и что же я узнаю по возвращении? Арские духи потеряли где-то практический материал третьего курса, в подземелье опять потоп, а мой сын подчинил самую слабую нечисть из возможной…
Подчинил… скажите то же… Слабую. Ха! Да я… О! Зеркало! Так вот ты какая… рыбка золотая… На меня из зеркала смотрела крупная черная, местами чуть с высветленными прядями шерсти, кошка породы Мейн-Кун. Ушки с кисточками, как у рыси, и мои фиалковые глаза.
— … и знаешь, что удивляет меня больше всего? — спросил мужчина.
Села на задние лапы, выпрямила спину, хвостом лапки обернула. Рысь! Как есть, красавица, умница и просто хорошая девочка. Услышала хмык со стороны стола и посмотрела на мужчину через зеркало. Во-от это-о гла-аза-а… А глаза были цвета грозового неба, очень похожие на Дена, разница лишь в том, что зрачки были вертикальные и чуть светились. Да, ладно-о. Семейный подряд?
Мой хвост стал постукивать по полу, и я прижала его лапой. Но он всё равно продолжал вибрировать. Лежи смирно, конечность неугомонная, а то покусаю. Мужчина смерил меня придирчивым взглядом и весело спросил, смотря мне в глаза через зеркало:
— Куда могла подеваться стая половозрелых бурых жаб?
— Съели, — тут же выпалила я. А что? Когда на тебя так смотрят, что угодно скажешь.
— Кто ж их съест, они же больше тебя?. — улыбнулся он.
— Духи ваши и съели. — предположила я. — Жабы половозрелые, значит с икрой. А икра это деликатес. Духи сожрали, а вам сказали, что потеряли.
На меня взирали с немым интересом. Это внимание нервировало меня и мой хвост, поэтому я решила пройтись. Себя я уже рассмотрела, можно и дальше местность поизучать.
— Очень интересно. — мужчина откинулся на спинку кресла, не сводя с меня своего взгляда. — И как много ты знаешь?
— Не больше вашего. — я остановилась у жёрдочки, на которой сидела сова, и посмотрела ей в глаза.
Не такая ты и страшная. Сова как сова. — Мозг удивительная штука, он выдаёт информацию дозировано, поэтому объём знаний мне не известен.
— Ты ведь не из-за пропавших жаб меня позвал? — нарушил минутное затишье Ден и я посмотрела на мужчину.
— Я хотел бы узнать, почему мой сын обзавелся нечистью на месяц раньше срока.
Сын? Ууу, значит, не ошиблась — семейный подряд. Переглянувшись с Деном, я уныло вздохнула, а парень начал рассказывать нашу захватывающую историю знакомства. Внимательно выслушав сына, мужчина задал лишь один вопрос: «Кто?», на который ни Ден, ни я ответить не смогли. Один потому что не знал, а я потому что…
— Они взяли с меня клятву на крови.
— Я сам найду их и отблагодарю, — пообещал Ден. — Но избавляться от неё не стану.
Что-то мне не нравится это. Избавляться от меня категорически нельзя. Я жить хочу.