Читать интересную книгу Тиндер - Амелия Сафарова

работать, провокаторша?»

От Выдра:

«А вот так не вкусно будет? Фото прилагаю»

Прилагает она блядь! Голая, абсолютно голая Соня. Вкусно еще как вкусно, уж я то знаю.

— Блядь, ты своей улыбкой сейчас сделаешь нас слепыми — отвлекает меня от прекрасного Хамелеон

— А ты отвернись и не смотри — не отрываясь от телефона отвечаю ему

— Может, женишься еще?

— Женюсь. Как на ней не жениться?!

— Хорошая. Чего сразу то не сказал, что Соня фотограф и твоя Соня это один и тот же человек. Мила моя все уши мне прожужжала, что между вами на свадьбе заискрило.

— До свадьбы. В ноябре между нами заискрило

— Ой все, с твоей сладкой рожей только мелодрамы снимать.

Да и похуй, что они думают. Хоть мелодрамы пусть снимают, лишь бы Соня рядом была. Да, размяк.

— Богдан Георгиевич — в кабинет заглянул стажер — Вас товарищ полковник к себе зовет

— Ну надо было испортить такой момент. Иду.

Что понадобилось от меня товарищу полковнику. С Константином Алексеевичем мы далеко не приятели, но уважение друг к другу испытываем очень глубокое. Я знаю, что он считает меня говнюком, но тем не менее самые сложные задачи выполняю я и с маячащем званием подполковника он тоже здорово помог.

— Здравие желаю, товарищ полковник — отдаю честь

— Заходи, товарищ майор, садись, в ногах правды нет

— Да и в жопе, вроде, тоже нет, товарищ полковник — надо бы со старшими по званию научиться держать язык за зубами иначе этот язык засунут в жопу.

— Сядь сказал, Омар Хайям хренов

Сажусь. Зачем злить товарища полковника. Крутой он мужик, многие в отделе не любят за прямоту, но уважают все, без исключения. Константин Алексеевич тот самый динозавр, который ни разу не брал взяток и не прикрывал чьи-то жопы. Я таким похвастать не могу. Кладет передо мной два листа.

— Знаешь что это?

— Никак нет, товарищ полковник

— Это — указывает он пальцем на лист, который лежит ближе ко мне — приказ на присвоение тебе звания подполковника, еще не подписанный, а это — пододвигает ко мне второй лист — хороший такой донос на тебя. Уж очень сильно ты разукрасил сыночка депутата.

К чему это клонит товарищ полковник. В криминальных фильмах должен последовать шантаж. Мне нужно думать о том, что он от меня потребует, а я думаю над тем что же за женщина живет и терпит этого медведя. Он же блядь даже не шутит и не улыбается на работе. На корпоративах максимум два часа сидит и уезжает. Если я таким когда — нибудь стану Соня точно меня бросит.

— Значит так, майор, твоя задача познакомиться и выяснить интересующую информацию у этой девушки — полковник протягивает мне фотографию — будет в городе через неделю. Про работу в органах не говорить. Придумай что-нибудь, пиздеть красиво ты умеешь.

— Товарищ, полковник, когда вы сменили работу в полиции на работу моим личным сутенером.

— Поговори мне, Звягинцев. Дело серьезное. Моей семьи и близких друзей касается — полковник обрисовывает мне ситуацию — отчим у нее непростой хрен, с генералом близко общается, все пробил. Если действовать в открытую, за горло нас возьмут. С моей стороны обещаю, что донос так и останется в моем кабинете. Услуга за услугу.

Язвить мне сразу перехотелось. Конечно, полковнику я помогу и без взаимной услуги. Но блядь! Что если ее раскалывать придется месяц, другой. У меня же Соня. Мне эту шваль придется водить по ресторанам, играть влюбленного дурака, чтобы узнать о ее дальнейших планах. Если Соня узнает, то вместо ручной кошечки я буду иметь дело с самой настоящей выдрой. Или вообще отправит меня в долгое и пешее путешествие. Нет, на такое я не согласен. Сказать Соне? Тоже нет, это дело касается полковника и это не моя тайна. Блядь, надеюсь я получу ответы на все вопросы раньше, чем Соня меня пошлет.

6

— Милый, просыпайся — сначала я чувствую аромат Сониных духов, потом ее кудряшки начинают щекотать мою грудь, щекотка спускается ниже вместе с поцелуями, еще ниже.

— А кто это у нас тут проснулся? Товарищ майор спит, а его верный друг давно уже встал — если утро начинается с минета от Сони, то это очень прекрасное утро.

— Выдрочка моя, поглубже возьми — и она очень старается взять глубже. Техника, конечно, еще страдает. Но минеты от Сони самые лучшие.

— Что скажешь? — спрашивает Соня, откинув волосы назад и садится сверху, голенькая, соски встали.

— Еще надо тренироваться, но прогресс уже виден — хватаю ее за попу и приподнимаю. Соня берет мой член и направляет в себя, опускаю ее на себя и она вскрикивает.

— Никак не могу привыкнуть к твоему размеру — шепчет Соня, приподнимаясь и опускаясь снова

— Придется привыкнуть — переворачиваю ее, она оказывается подо мной — других членов ты больше не увидишь

— Угрожаешь? — улыбается выдра — мне других и не надо, милый, вот так да. Нежнее любимый, прошу, будь сегодня нежным.

Кошечка хочет нежности, правильно, смотрю на засосы, которые оставил на ней ночью. Было тяжелое задержание, перенервничал, ночью немного перегнул, выпуская пар, но Соня кончала и кричала. Сейчас я дам ей то, что она просит.

— Как хочешь — медленно в нее толкаясь на всю длину, спрашиваю — вот так?

— Богдан, можешь сесть и опереться на спинку кровати?

— Решила покомандовать — не выходя из Сони, снова переворачиваюсь, сажусь, она сверху — присасываясь к ее соску и начинаю покусывать.

Соня опирается ладонями о стену и начинает медленно опускаться и подниматься на меня.

— Вот так хочу, любимый — шепчет она — вот так я тебя очень остро чувствую внутри

Постепенно Соня сама ускоряется, по моей холостяцкой квартире раздаются пошлые, влажные шлепки. Кончаю первым, Соня вскрикивает через пару толчков, крепко обнимает меня за шею и расслабляется, а я сижу и балдею от того, что до сих пор в ней и только мне можно кончать в нее глубоко. Снова в голове мысли, что хочу, чтобы мои сперматозоиды зацепились за Сонькину яйцеклетку. Поднимаюсь вместе с ней и иду в ванную. На полке уже три недели две зубные щетки, куча баночек с ее кремами, по квартире я нахожу ее длинные волосы, но меня это не бесит, я кайфую от этого. Я трахнул ее уже везде, где только можно. На стиральной машинке, на кухонном столе, в моем кресле, в прихожей и на всех подоконниках. Я хочу, чтобы в моей квартире пахло Соней.

— Богдан,