Поуни Перес стоял перед штабом полковника Фентона, ссутулив плечи глубоко под охотничьей шубой на волчьем меху. Выступающая из воротника чёрная борода, согретая влагой дыханья, уже покрылась льдинками. Пока он ждал, ещё одна такая же меховая фигура, горбясь, подошла через плац.
— Привет, Поуни. Славный денёк.
— Скорее для карибу, — краткий ответ Переса был сдобрен блеском белых зубов. — Что поделываешь? Я подумал вчера, что ты обрезал свой поводок.
— То было вчера. Сегодня мне что-то захотелось повстречаться с индейцами.
— Думаю, тебе повезёт.
— Думаю, да. Что ты скажешь о погоде?
— То же, что и вчера. Он ударит после полудня.
— А я теперь так не думаю, — заметил Клэнтон. — Туча, похоже, чуть отступила.
— Просто готовится к прыжку, — буркнул Перес.
— Может, и так, — Клэнтон кивнул на дверь Фентона. — Стейси сейчас там?
— Нет. Пока не показывался.
— Произнеси имя дьявола вслух… — Клэнтон повернулся, глядя на другую сторону плаца.
Майор Стейси поспешил пройти мимо скаутов в приёмную полковника. Клэнтон и Перес молча ухмыльнулись друг другу.
— Смышлёный малый, а? — изрёк высокий скаут, — Как думаешь, что они сделают? Позволит Фентон ему выйти ловить Чёрного Щита?
— Не знаю, — пробормотал Перес задумчиво — Полковник обычно осторожничает. А тут он ещё проспал это дело. Похоже, он мог изменить чуток своё мнение.
— Может статься, ты прав, — сухо проговорил Клэнтон, пока дверь фентоновского штаба отворялась. — Вот идёт Божий Дар кавалерийским войскам. И глянь-ка получше на это лицо. Старик сказал ему, что не пустит наружу сегодня утром, и мальчик обиделся.
Пока Стейси проходил мимо, Клэнтон улюлюкнул:
— Доброе утро, малыш!
— Иди к чёрту, — отрезал офицер, красный, как помидор, продолжая печатать ровный шаг.
— Вон Симпсон машет, чтобы мы вошли, — Перес кивнул Клэнтону. — Пойдём.
— Следом за тобой, — ухмыляясь, большой скаут двинулся за Пересом в помещение штаба.
Как и ожидалось, полковник Фентон проинформировал их о том, что он посоветовал Стейси воздержаться от запланированной экскурсии за пределы форта.
— Я не ожидаю никакой серьёзной опасности, имейте в виду, но уважаю ваше мнение. В то же время я приказал майору Стейси держать войска в готовности на тот случай, если картина изменится. Если кто-либо из мятежников появится снаружи, мы отправимся их ловить. Я согласен с вами в том, что искать неприятностей не следует, но, если они прибудут сюда искать их, они их получат!
Скауты переглянулись, промолчав.
— Стейси полагает, что сможет овладеть положением с одной кавалерией, — продолжал полковник. — Конечно, если ему случится делать вылазку, я буду настаивать на подкреплении пехотой. Думаю, взводов шесть.
Вновь скауты ничего не сказали, и командир форта закончил, обращаясь к Пересу:
— Что касается скаутов, он не склонен брать Клэнтона и не хочет вас. Но мы договорились, что в случае столкновения поедете вы, Перес. Как насчёт этого?
— Конечно, поеду, — поднятые плечи Переса выражали согласие. — Если он достаточно меднолоб, чтобы полагать, будто может разбить две тысячи сиу меньше чем с кавалерийским эскадроном, я полагаю, что я столь же меднолоб, чтобы потащиться следом и поглядеть, как у него это получится.
— Добро, — Полковник Фентон поднялся. — Вы тоже будьте поблизости, Клэнтон. Если что-то случится, я найду вам применение.
— Да уж, конечно, — буркнул большой скаут.
Выйдя наружу, высокий мужчина глубоко перевёл дух, медленно выпустив воздух.
— У-ух! Ну, что за облегчение. Теперь всё, о чём нам стоит волноваться, — это что чёртовы сиу вышлют отряд-приманку.
Дюжина разрозненных ружейных выстрелов с северной стены форта отметила это заявление. Оба скаута повернулись на каблуках, застыв, словно испуганные олени, подняв головы по ветру, сощурив глаза, навострив уши. Сухой треск ружей с севера продолжался, ответный свинец из форта взвизгивал и рикошетом отскакивал от верхних брёвен частокола.
— Можешь начинать волноваться, — заявил Перес. — Вот тебе и приманка.
Эхо первых выстрелов ещё не замерло, а Перес и Клэнтон уже спешили к северной стене. Позади них, пока они взбирались по лестнице, форт резко пробуждался к жизни. Медными лёгкими сержанты выкрикивали суетливые приказания, пехотинцы выскакивали из казарм полусонные, вооружённые кое-как, совершенно отупелые. У самых главных ворот капитан Хауэлл, подчинённый Стейси, пытался построить отряд, который майор приказал ему сформировать. Полковник Фентон выходил из своей комнаты пыхтящей рысью, за ним виднелась бегущая фигура майора Фила Стейси.
— Что скажешь на это? — спросил Клэнтон у Переса, пока оба они вглядывались в даль через ружейные бойницы.
— Это приманка, самая настоящая. Их как будто всего десять.
— Да, и погляди, как они поделили между собой эту честь — по двое: оглала, хункпапа, минниконжу, шайены и арапахи. Это не случайно.
— Ага; они, верно, полночи спорили, кому достанется честь первых ударов.
— Это уж точно означает, что остальная куча ждёт в засаде.
— Как пить дать, — согласился метис.
— Погляди на этих неистовых чертей, что скачут вон там! Им словно наплевать на весь этот свинец, что в них летит.
— В них бывает больше металла, чем в бронзовой мартышке, когда они поднимутся на что-нибудь, — слова Переса были энергичны. — Надеюсь, полковник Фентон не поддастся на этот маскарад.
— Эй, Поуни, — воскликнул взволнованно собеседник Переса. — Видишь ли ты, что я вижу? Вон там, на Горбатом холме? Чуть пониже той кедровой рощицы, что торчит, словно скальповый чуб? — Ищущий взгляд Переса проследовал за взглядом спутника. — Это он, не так ли?
— Это он, — прошептал Перес. — Я могу различить этого краснокожего шомпола за десять миль. Вид такой, словно он был накрахмален целиком, а затем приклеен так навечно.
— Различаешь кого-нибудь рядом? Их там вроде четверо или пятеро.
— Трудно различить всадников с такого расстояния, кроме Ташунки, но, судя по лошадям, я бы сказал так… вон пятнистый конь Красного Облака, аппалуза Тупого Ножа, гнедой в чулках под Белым Быком. Я не припоминаю последней лошади, но предположил бы, что на ней сидит Американская Лошадь. Он обычно ездит на гнедом вроде этого и носит такой семифутовый боевой убор.
— Ай-яй-яй! — скривился Клэнтон. — Честное слово, у них сегодня весь генералитет собрался!
— Да-а, — кивнул Перес. — А вот и наш. — Его жест относился к полковнику Фентону и майору Стейси, которые шли к ним по площадке на стене.