Он был спокоен. Он опять стал кому-то подчиненным. Мысли в его голове стали путаться, но голос, уже не ласковый, как у Эмили, а внушительный, вернул его в те сны, в которых Генри видел свою Эмили.
– Мы будем одним целым?
– Да… Мы будем одним целым.
– Ты будешь делать, как я хочу?
– Я буду делать, как ты захочешь…
– Ты любишь то, что я люблю?
– Я люблю все то, что любишь ты.
– Что именно ты полюбил из моего рациона?
– Люблю омлет, люблю содовую.
– Ты любишь другую женщину?
– Нет!!!
– Ты любишь меня?
……
– Ты любишь меня?
…....
– Вот когда ты полюбишь меня всей душой, я вернусь. Ты хочешь, чтобы я вернулась?
– Да, Эмили, возвращайся! Я буду любить только тебя!
– Ты пока говоришь в будущем времени… Это очередное обещание. Меня это не устраивает. Я повторяю, я вернусь, когда ты полюбишь меня всей душой.
– Эмили, не уходи! Я люблю тебя!
– Я вернусь, Генри.
Генри очнулся, но перед его еще закрытым взором мелькала Эмили.
Генри открыл глаза, перед ним стоял доктор.
– Теперь вам все понятно? Только Вы, сами в состоянии помочь себе.
– Да, понятно. Спасибо, Вы мне открыли глаза на мою проблему. Я постараюсь с ней справиться.
– Помните, в данный момент Эмили находится в Вашем сердце. Она пытается завоевать не только его, но и вашу душу. Не сможете сохранить Эмили там, в своей душе и сердце, захотите отвергнуть ее, она будет пытаться проникнуть к Вам в душу через Ваш мозг, и тогда Вы попросту сойдете с ума.
– Доктор, я не хочу сходить с ума. Но это же ультиматум? «Не полюбишь, значит, сойдешь с ума» …
– Во-первых, Генри, Ваша совместная жизнь была построена на ультиматумах, это Вы заставляли жить Эмили по своим правилам. Теперь ее очередь ставить Вам условия. Как психолог, говорю Вам, постарайтесь не думать о том, что вам придется принимать эти условия и расплачиваться за прошлые Ваши поступки. Постарайтесь найти в Вашей жене достоинства, постарайтесь видеть в ней только хорошее. Постарайтесь заботиться о ней. И тогда Вы поймете, что это единственный человек, который достоин любви и уважения.
– Спасибо, доктор, я к этому почти пришел.
– Работайте над собой дальше, Эмили вернется, если Вы сами этого сильно захотите.
– Я постараюсь, доктор, всего доброго Вам.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Лучи заходящего солнца ярко освещали макушки деревьев западного склона Скалы прыгающего тигра. Мост через голубую реку Янцзы упирался в горы Тибета. «Вот она – прямая дорога к истине», – подумала молодая женщина, остановившись на мосту, и всматриваясь вдаль. Впереди виднелись тропы, ведущие к пещерам.
Немногословный, молчаливый монах, с которым она общалась несколько часов назад, казалось, доступно рассказал ей, куда свернуть, по какой тропе идти. Но перед открывшейся панорамой, она немного растерялась. Но чем ближе она подходила к скале, тем отчетливее был виден ее выбор. «Правее, правее, иди до последней тропы, по другим тропам ходят туристы», – вспоминала она слова монаха и его рекомендации о том, что придется идти то узким, то широким коридором, переходя из пещеры в пещеру. И что у каждой пещеры свое предназначение.
Она нашла вход в ущелье. Несколько метров длинного коридора доставали лучи заходившего солнца. Дальше она продвигалась почти в темноте. Привыкнув к темноте, она увидела сужение свода и поняла, что это вход в какое-то другое каменное помещение. Здесь, по совету монаха, она должна была исповедоваться. Это было не трудно: Ни священника, ни чьих-то глаз и ушей. Она прислонилась лбом к влажной каменной стене и стала рассказывать о том, что в ее жизни не складывается, что Господь не дал ей детей, что муж ей изменяет, что рушится бизнес мужа, что скоро их ждет бедность. Она говорила отчаянно и громко. Ее голос раздавался эхом, и ей казалось, что все стены пещеры, все горы, и каждый камень слышат ее. Потом она отчаянно рыдала. Внезапно успокоившись, поняла, что ей стало легче и можно продолжать путь. В какой-то момент ей показалось, что все уже позади, что все ее печали и проблемы решились здесь, и ей не за чем идти дальше. Она уже развернулась, чтобы идти назад, но, повернувшись к виднеющемуся вдалеке свету, увидела облик монаха. Он стоял и указывал ей своим перстом путь вперед. Она повиновалась и пошла дальше. Она понимала, что коридор не мог быть освещаем, но кто-то каким-то таинственным лучом указывал ей путь. Вода, стекающая по стенам мелкими каплями и тонкими ручейками, искрилась от искрящихся откуда-то лучей света. Она прибавила шаг. Свод в следующий зал пещеры она нашла без труда. Стоило ей переступить порог этого зала, как исчез луч света, напоминающий ей о мирской жизни, дающий надежду на дальнейший путь.
Сверху начали падать камни: сначала мелкие, от которых она пыталась увернуться, потом все крупнее и крупнее. Они попадали ей по голове, по рукам и ногам, не давая ей сделать и шага. Но она не чувствовала боли. Среди камней, лежащих на полу пещеры, она увидела светящийся небольшой камушек. Она подняла его. Он был красиво огранен. На одной из граней, на увидела свое отражение, настолько четкое, что поняла, что это отражение из прошлого. Она забыла про предупреждения монаха – ничего не поднимать с пола. Зажав его в ладони, она подняла голову и увидела, как в верхнем своде пещеры появился просвет. Она шла на эти лучи, посланные сверху. Но вместо лучей, на нее крупным дождем обрушилась вода. Собрав все силы, она вступила в этот водопад. Она боялась оглянуться, чувствуя, что за ней будет стоять тот монах, и, несмотря на ее испуг, будет указывать ей, что надо идти вперед
Ее чуть ли не смывало потоками воды. Тоннель наполнялся водой. Приходилось плыть. Зацепившись за камень, только что упавший перед ней, она выпрямилась и пошла дальше. Расправив на себе одежду, почувствовала, что она уже сухая.
Впереди было темно. Ни одного лучика, освещавшего ее путь, больше не было. В темноте, ощупывая стены руками, она зашла в следующий зал пещеры. Ее обуял страх, она оглядывалась назад, в надежде увидеть монаха, но его не было. Она прислонилась к стене спиной, медленно сползла по ней на каменный, холодный пол. Неожиданное чувство угнетения посетило ее душу. Она положила голову на колени, закрыла лицо руками. В одной из них она держала тот камушек. Что-то присутствовало здесь и мешало ей вернуть ее душевное равновесие, которое посетило ее после исповеди в первом зале.