ей достойного супруга. Старшие-то сестры, кроме бедной Дивны, давно обрели свое счастье, жили в достатке и безопасности с мужьями-ящерами, растили детей.
Да только не о том, поворачиваясь с боку на бок, мечтала сейчас Лана. Не о тихой, размеренной жизни уж точно. И что она нашла такого в этом Яромире, кроме стати богатырской, учтивых речей и дерзких синих глаз? Она даже толком не знала, кто он и чем в Змейгороде славен. Хотя судя по тому, что он в боевом строю летел по левую руку от Велибора, считавшегося воеводой, заслуги его немалы, и доблесть товарищами отмечена.
Ах, как же нестерпимо блестела на неярком зимнем солнце золотая чешуя, под которой перекатывались могучие мышцы! Вот бы хоть раз подняться в небо лебедкой под защитой огромного ящера, испытать крепость объятий в драконьем ли, человеческом ли облике. Хотя Лана и находилась почти в беспамятстве, а все же запомнила прикосновение сильных, бережных рук, не позволивших ей упасть. А распаленное воображение уже рисовало картину того, как эти руки ласкают, освобождая от ненужных покровов. И как только Велес-батюшка отделаться от таких нескромных мыслей? И стоит ли их гнать?
Протомившись всю ночь в плену сладких запретных видений, Лана решила побольше узнать об этом Яромире. Конечно, бежать в кузницу или отираться возле дружинной избы, где жили воины народа ящеров, пока не обзаведшиеся семьями, она не собиралась, как и напрямую спрашивать у подруг. Еще чего! Этот самонадеянный ящер еще подумает, что и вправду в сердце ей запал и не отвяжется. Да и по Змейгороду разговоры пойдут, которых хватит не на один десяток лет.
Насчет сердца Лана, конечно, и сама испытывала большие сомнения. Но бесчестить имя батюшки Водяного, вешаясь на шею первому встречному, не собиралась. Все, что ей требовалось, она надеялась узнать исподволь, на праздничных гульбищах да посиделках, куда обитатели Змегорода приходят на сородичей посмотреть, да себя показать.
А пока, умывшись поутру, собрав аккуратно косу и одевшись понаряднее, она направилась сначала навестить хворого Велибора. Следовало узнать, помогла ли ящеру ее лечьба и забота сестер.
Еще с порога она услышала в просторной избе братьев гомон голосов, среди которых выделялся не только раскатистый бас Горыныча, но и знакомый, дерзкий и уверенный. Легок на помине. Уже здесь. Может быть, прийти в другой раз. С другой стороны, ее заметили. Яромир заметил. Если она убежит, он точно поймет, что ей небезразличен.
Помимо Яромира и еще пары воинов, навестить Велибора пришли несколько русалок, среди которых Лана почти без удивления узнала сводную сестру Даждьросу. Вот уж не думала, что, живя на разных концах Змейгорода, они так часто станут встречаться. Впрочем, подательница росы пришла не к ней, да и Лана всего лишь хотела навестить больного.
— Как брат? — спросила она у Дождирады, еще раз выслушав целый ворох благодарностей.
— Спасибо тебе, уже лучше, — с робкой надеждой заверила та. — Да ты сама посмотри! До выздоровления, конечно, еще очень долго, но он хотя бы в себя пришел.
Велибор лежал на удобном, мягком ложе под теплым меховым одеялом, высоко приподнятый на подушках, чтобы легче дышалось. Тугие, свежие повязки, лишь немного запятнанные кровью, охватывали могучую грудь. Правую руку скрепили лубки. Подходя ближе, Лана еще раз про себя удивилась, каким образом гордый ящер почти дотянул до Змейгорода в истинном обличии. Впрочем, сейчас он действительно чувствовал себя лучше, хотя, когда говорил, отдыхал почти после каждого слова, а сидевший рядом, точно заботливая нянька, Горыныч то и дело стирал с бледного лба испарину.
Сейчас по просьбе раненого к ложу приблизился Яромир.
— Ну что, дружище, твоя взяла, — попытался выдавить из себя улыбку Велибор. — На этих гульбищах я тебя точно ни в кулачном бою, ни в воздушной потехе одолеть не сумею.
— А без тебя какой смысл мне участвовать? — горделиво вскинул красивую голову Яромир. — Других достойных противников у меня нет.
— Ну ты поговори у меня, — обиженно вскинулся Горыныч. — Кабы не необходимость оставаться рядом с братом, намял бы я тебе бока.
— Не такой уж я хворый, за мной все время смотреть, — усмехнулся Велибор.
— Да только ходить за двоими раненными в веселые дни Корочуна Дождираде многовато будет, — дерзко добавил Яромир.
Горыныч, кажется, хотел начать выяснять отношения, не дожидаясь начала кулачных поединков, а Велибор только насмешливо фыркнул, поскольку смеяться в полную силу ему не позволяли помятые ребра.
— Вот всем ты хорош Яромир, да только не знаешь, где лепо, где нелепо норов свой показывать. Мы-то с Горынычем к твоим повыподвертам привычные, а вот старейшины обидеться могут. Так в десятниках до самого падения Ледяных островов и проходишь.
— Да когда эти острова еще падут? — взлохматил рыжую копну Яромир. — А если до весны ты не поднимешься, кто поведет ящеров в поход?
— До весны еще дожить надо, — с тоской глянул на стянутые повязками раны Велибор. — Как бы Кощей со своей ратью к нам первым не пожаловал!
— Да что ты такое говоришь, брат! — замахал на него руками Горыныч. — Велес батюшка не допустит.
— И все же ты, Яромир, раньше времени не задавайся! — откинув с лица промоченную потом черную прядь упрямо проговорил Велибор. — Взлелеешь слишком большие надежды, больнее будет, коли они развеются.
Яромир хотел сказать что-то еще, но Дождирада мягко, но решительно намекнула, что брата разговор утомляет, а Велибор взглядом попросил приблизиться Лану, а потом в учтивых выражениях ее поблагодарил.
Остановившись возле ложа больного, чтобы влить в его раны добрую лечебную магию, целительница внезапно почувствовала робость. Нет, к Велибору она относилась с уважением, ценя его силу и мудрость в совете, на которую указывал еще отец. Любила приходить с другими девицами-русалками смотреть, как он работает в своей кузне. Но никаких иных чувств черноволосый ящер в ней не вызывал, как и озорной Горыныч. Вот только сейчас, когда Дождирада ей позволила дотронуться магией до ран брата, Лана почему-то подумала совсем не о том, что Велибор за ночь, проведенную под защитой домашнего очага и вправду немного окреп. Хотя ранам, в которые проникла скверна Нави, еще долго потребуется покой и уход.
Глядя на простертого перед ней богатыря, она на миг представила на этом месте другого, стоявшего сейчас за спиной. Хотя Лана, занятая общением с Велибором, не оборачивалась, она каким-то образом поняла, что Яромир тоже завидует товарищу. И не только ему, а каждому предмету, находящемуся сейчас рядом с нею.
А еще, обернувшись, она приметила, какими больными, исполненными тоски глазами смотрит на Велибора сводная сестра Даждьроса. Если все пойдет как надо, то