Читать интересную книгу Древние цивилизации Америки - Владимир Гуляев

Однако исследования археологов последних десятилетий на территории Мезоамерики и Южной Америки позволяют значительно удревнить время первоначального заселения Нового Света человеком. В Мексике, в районе Вальсекильо (штат Пуэбла) и в Тлапакойе (долина Мехико), обнаружены кости ископаемых животных вместе с каменными орудиями и примитивными очагами. Эти археологические памятники надёжно датируются большой серией радиоуглеродных дат и по геологическим данным временем 22 000–20 000 лет назад.

В Южной Америке (Перу и Чили) найдены стоянки предков индейцев, которые в широком диапазоне могут быть отнесены к 22 000 году до н. э. (Паккайкаса, Перу) и 17 000 году до н. э. (Монте Верде, Чили).

Тепешпанский человек

Итак, на территории Северной Америки самые ранние следы пребывания человека относятся к 29 000–20 000 лет назад (Олд Кроу на Аляске, Тьюл-Спрингс в Неваде, Ла-Холья в Калифорнии и др.). А на самой южной оконечности американского континента, в Патагонии, на каменных полах пещер Пальи-Айке и Фелл древнейшие материалы, оставленные охотниками и собирателями, датированы лишь 7000 г. до н. э.

Аляска удалена от Патагонии более чем на 17 600 км. Сколько же времени и сил нужно было затратить первым немногочисленным группам переселенцев, чтобы преодолеть те большие и малые препятствия, которые воздвигала перед ними суровая и дикая природа нового континента: гигантские горные хребты, огнедышащие вулканы, влажные девственные джунгли, широкие реки и озера. Почти 800 поколений первобытных людей в течение 20 тысячелетий шли по этому длинному и опасному пути, пока не достигли крайних южных пределов Нового Света.

В ходе этого великого переселения палеоиндейцам приходилось пересекать разные климатические зоны (от арктических снежных равнин до вечнозеленых тропических лесов), вступать во всевозможные контакты с такими же бродячими группами, подолгу жить в изоляции, в определенном природном окружении, приспосабливая к нему свой быт и хозяйство. Так постепенно, незаметно для самих себя, эти первобытные человеческие общины подверглись столь значительным изменениям, что составили уже совершенно новый физический тип людей — американских индейцев.

Как же выглядели те, кто в числе первых ступил на землю нового континента?

Парадоксально, но, несмотря на тщательнейшие поиски, найти скелеты древнейших обитателей Нового Света удавалось лишь в крайне редких случаях. Одно из таких открытий было сделано в 1947 году в местечке Тепешпан (долина Мехико). На дне геологического разреза, в слое, относящемся к ледниковой эпохе, учёные обнаружили скелет человека. Он лежал ничком, колени были подогнуты к животу. Часть костей спины отсутствовала, видимо растащенная ещё в древности птицами и зверями. И условия находки (на месте старого болота), и поза скелета говорили о том, что тепешпанский человек погиб насильственной смертью и был брошен в болотную грязь лицом вниз. Что послужило причиной трагедии, разыгравшейся здесь почти 10 тыс. лет назад, мы, вероятно, никогда не узнаем.

Изучение скелета показало, что он принадлежал крепкому коренастому мужчине в возрасте 50–55 лет. Никаких примитивных черт у черепа обнаружить не удалось. Антропологи и скульпторы позднее восстановили примерный облик тепешпанского человека. И вот он глядит на нас из музейной витрины своими широко посаженными глазами. Скуластое слегка монголоидное лицо, низкий лоб, орлиный нос, длинные, ниспадающие на плечи, прямые волосы — всё это удивительно напоминает облик современных мексиканских индейцев, на что уже не раз обращали внимание исследователи.

Древний протоамериканоидный антропологический тип представлен в наиболее чистом виде у современного коренного населения Центральной и Южной Америки, тогда как индейцы и эскимосы на севере континента (особенно в таёжной и тундровой зонах) обладают более заметными монголоидными чертами. Возможно, это связано с тем, что коренные жители Центральной и Южной Америки в массе своей — дальние потомки палеоиндейских охотников, которые ещё в глубокой древности начали своё продвижение на юг. В то же время другая часть палеоиндейцев, обитавших севернее, подверглась впоследствии сильному воздействию со стороны новых волн переселенцев-монголоидов из Азии.

Райская долина

Археологические открытия последних лет на территории Мексики показывают, что тепешпанский человек отнюдь не был первым обитателем этих мест. И хотя мы сейчас не знаем точно, когда именно первобытные охотники и собиратели впервые достигли долины Мехико, не приходится сомневаться, что это случилось не позднее чем 21–22 тыс. лет назад. Во всяком случае, именно так датируется палеоиндейская стоянка в Тлапакойе (на окраине современного г. Мехико) с помощью целой серии радиоуглеродных анализов1. А ведь есть ещё и остатки ископаемых гигантских животных ледниковой эпохи, найденные вместе с каменными орудиями, сделанными рукой человека, в Вальсекильо (штат Пуэбла, Центральная Мексика). Судя по геологической периодизации, этой находке около 20 тыс. лет, а по данным радиоуглеродного анализа 21–23 тыс. лет.

В этот период долина Мехико и прилегающие к ней районы должны были казаться первобытным охотникам и собирателям настоящим раем. Климат тогда был влажным и умеренным. Почти всю площадь долины занимала цепь мелководных озёр с болотистыми, топкими берегами, густо поросшими растительностью — травами и кустарниками. Эта богатая флора, в свою очередь, давала превосходную пищу крупным стадным животным ледниковой эпохи — мамонтам, мастодонтам, бизонам, лошадям, оленям, верблюдообразным, а также мелкой дичи и водоплавающей птице. И в этот вот заповедник непуганых зверей пришёл человек. Первое, что привлекло его внимание, были гигантские млекопитающие ледниковой эпохи — мамонты, эти живые горы мяса, густо заросшие рыжеватой длинной шерстью. Правда, взять их открытой атакой, с помощью каких-то жалких дротиков и копий казалось почти невозможным. Но, в конце концов, люди справились с этими гигантами. Поджигая сухую траву, охотники гнали их в сторону болот, где тяжёлые животные безнадежно увязали в прибрежной грязи и становились лёгкой добычей индейцев. Поверженных зверей разрубали на куски прямо на месте и, созвав сородичей, устраивали великолепное пиршество, длившееся много дней. Каждый стремился наесться до отвала: видимо, это была своеобразная компенсация в предвидении неизбежных будущих голодовок.

Дошедшие до наших дней следы таких первобытных пиршеств служат самым надежным свидетельством пребывания палеоиндейцев в долине Мехико в конце ледниковой эпохи. Одно из них было обнаружено в 50-х годах мексиканскими, археологами близ местечка Санта Исабель Истапан: это — скелет мамонта, наверняка убитого человеком. Обсидиановый ножевидный наконечник копья всё ещё торчал между ребрами животного, а несколько других орудий, предназначенных для убийства и разделки туши зверя, валялись вокруг гигантских костей, отчетливо указывая и на уровень техники первобытного человека тех времён, и на дату — IX–VIII тысячелетие до н. э. Таким образом, в Истапане учёные впервые получили твёрдые доказательства в пользу того, что человек жил на территории Мексики одновременно с исчезнувшими в конце ледниковой эпохи гигантскими животными. И всё же, когда держишь в руках эти узкие кремнёвые наконечники копий и дротиков, трудно представить себе, что древний охотник мог успешно охотиться с их помощью на гигантских животных ледниковой эпохи. Это неправда, что такой наконечник расскажет нам о первобытных людях столь же много, как и керамика о древних земледельцах. Но если заметить, что наконечники типа Фолсом археологи находили главным образом в рёбрах бизонов, а более ранние наконечники типа Кловис в основном среди рёбер мамонтов, то уже одно это говорит о многом. Правда, чтобы представить себе повседневную жизнь первобытных охотников и их борьбу за существование, скупые археологические находки необходимо дополнить полётом живого воображения. Вот, например, как описывает охоту на бизонов в ту далекую эпоху археолог из США Джон М. Корбет:

«Десять тысяч лет до нашей эры. Усталые и голодные охотники осторожно приблизились к группе бизонов, не без труда отогнанных от основного стада. Десять бизонов остановились, наконец, у маленького ручейка в изгибе каньона, чтобы утолить жажду. Полтора дня люди неотступно следовали за стадом в надежде, что животные перестанут бояться и их можно будет окружить и приблизиться к ним для нанесения смертельного удара. Наконец, это мгновение настало. Двое охотников с противоположных сторон осторожно взобрались на крутые откосы каньона в поисках места, откуда они могли бы сбросить на животных большие камни или метнуть вниз свои смертоносные копья. На дне ущелья их терпеливо ожидали пять соплеменников, спрятавшихся в высокой траве. Когда все приготовления были закончены, предводитель дал условный сигнал. И вот на мирно пасущихся бизонов полетели сверху обломки скал и засвистели в воздухе прицельно брошенные копья. Одно или два пролетели мимо цели, но несколько вонзились в бока одного из зверей. Перепуганные бизоны помчались вон из опасного места, но один из них был опасно ранен и явно отставал от остальных. Охотники сконцентрировали всё своё внимание только на этом животном, и вскоре ещё три копья поразили его. Зверь рухнул на землю, катаясь в предсмертных судорогах…»