Читать интересную книгу Единственная моя - Галина Романова

– Было за что отвечать? – САМ хитро посмотрел на Бойцова.

– А как же! – с удовольствием подхватил Бойцов. – Сырников тогда, пятнадцать лет назад, наобещал своим подельникам золотые горы, если те все возьмут на себя. Те уши растопырили, поверили, все на себя взвалили. Его имя не названо было. В приговоре так и зачитывали – не установленное следствием лицо… А лицо это все, что сделало, так это оплатило троим посредственным адвокатов да пару раз передачки передало. А потом все.

– Что все?

– Позабыло о своих обещаниях это не установленное следствием лицо. Обросло неприкосновенностью, титулами, начало менять кресла, дружить с теми, кто эти кресла…

– Так, Бойцов!!! – САМ снова шлепнул ладонью по столу. – Меня ваше мнение не интересует вовсе! И никого оно не интересует особо. А интересуют показатели. И раскрываемость еще. Такое громкое убийство, а у вас еще конь не валялся! А дело это на контроле у самого…

И слегка подрагивающая длань начальства указала куда-то в потолок.

Бойцов ухмыльнулся.

Понятно было, почему на контроле это убийство было на самом верху. Не было секретом, что зять того, кто наверху, с Сырниковым бизнес делил пополам. И не очень-то они ладили между собой.

Можно представить, какой резонанс у общественности теперь может быть после всего, что случилось.

– Так, Леня Бублик должен быть задержан и доставлен сюда. – САМ снова глянул требовательно на Бойцова. – Какие еще версии? Кто еще, кроме бывших… – Он очень долго подбирал подходящее слово и наконец подобрал: – Кроме бывших знакомых, мог желать смерти гражданину Сырникову, по-вашему?

И вот тут Бойцова прорвало. Разозлился он, если честно, на начальника за эти вот осторожные, тщательно подбираемые слова.

Ну нельзя же так, товарищ начальник! Нельзя! Чья бы рука вас ни кормила, о чести мундира, об офицерской чести, о человеческой чести забывать не следует!

– Мстить ему могла жена, которой он изменял направо и налево, – начал бубнить Бойцов с напором. – Мстить Сырникову могла любая из дюжины любовниц, которой он обещал жениться, да так и не выполнил своего обещания. Мстить ему мог партнер по бизнесу. – Бойцов пропустил мимо ушей испуганный клекот руководства и продолжил гнуть дальше: – И даже не мстить тот ему мог, а просто-напросто устранить, потому что, по моим сведениям, партнер по бизнесу Сырникова давно хотел перекупить у того бизнес, а тот кочевряжился и не соглашался. Дело даже до мордобоя доходило.

– Бабьи сплетни! – с насмешкой вставил начальник, начав сердито барабанить пальцами по столу.

– Отнюдь нет! Имеется даже запись с камер видеонаблюдения в загородном клубе, где произошла ссора. Не успели ее изъять до нашего приезда и уничтожить. А потом о ней будто бы позабыли, потому что делу не был дан ход.

– Делу… – ворчливо отозвался САМ. – Да какое дело, Бойцов?! Не было там никакого дела: выпили, пошумели…

– В результате этого шума Сырников был доставлен в больницу с рваной раной на груди, предположительно от вилки. С травмой черепа, болел потом долго, головными болями маялся.

– Да… Теперь мы головной болью будем маяться, – вырвалось невольно у начальника, он потер переносицу, глянул на Бойцова вполне по-человечески и так же запросто спросил: – С чего думаешь начать, Дим?

– Да начал уже, Владислав Иванович, – отозвался Бойцов. – Послал ребят изъять записи с камер видеонаблюдений, там же магазинов много, наверняка наружные камеры имеются. Может, достреливают до того места, где Сырников на своей машине в пробке торчал и был убит?

– А если нет?

– Если нет, станем искать тех, кто с ним в пробке стоял. Может, кто-то что-то видел…

Совещание закончилось будто бы на бодрой милицейской волне, но не успел Бойцов дойти до кабинета, как САМ ему позвонил и обложил его таким отборным матом за умничанье и прочие вольности при посторонних, что тот просто дара речи лишился.

Обиделся!

Уселся поудобнее, вытянув ноги далеко вперед, и сидел так вот уже минут сорок, надеясь найти для себя ответ на единственный вопрос: а зачем ему такая работа…

– Дмитрий Степанович, – позвонил ему дежурный через час, в течение которого Бойцов так ни к чему и не прикоснулся. – Тут доставили одну дамочку.

– Что за дамочка? – отозвался Бойцов с ленцой.

Ему вдруг сделалось все безразлично. И азарта он никакого не чувствовал, и впрыска адреналинового не было. Все способен был погубить начальствующий гнев, работающий на тех, в чью сторону даже рука указать не смела: нервно подрагивала.

– Образцова Жанна Ивановна, – послушно зачитал с паспорта доставленной дежурный.

– И что с ней, с этой Образцовой?

Бойцов все еще надеялся спихнуть эту дамочку на кого-нибудь. Не хотелось ему сегодня ничего делать. Совсем не хотелось. И в первый раз после расставания вспомнилось о Шурочке с тоской.

Может, надо было дураку соглашаться на повышение, а? Сидел бы сейчас на теплом местечке…

Бойцова передернуло.

Нет уж, подкаблучником ни у Шурочек, ни у их дядьев, их пап и дедушек Бойцов никогда не был и не будет! Лучше уж он в частный сыск уйдет, его давно звали. Или машины станет из Владика гонять, тоже приглашали ребята.

– Она вчера в пробке была, ее тачку камера засекла, а дальше нет, – пояснил дежурный. – Вы вроде…

– Давай сюда эту Образцову! – вдруг подобрал резко ноги Бойцов, позабыв мгновенно обо всех обидах на начальство и обо всех незаслуженных обвинениях в свой адрес. – Быстро!!!

Глава 3

Когда к ней на работу после обеденного перерыва ввалились сразу трое милиционеров и спросили у кассы именно ее, у Снежанны подкосились коленки и витраж с угловатой змеиной головой, брызгающей ядом в аптекарскую склянку, медленно пополз куда-то вправо.

Все! Все пропало! С Сашкой случилась беда!!!

Это были первые мысли, которые пришли после того, как к ней вернулась способность твердо стоять на ногах и видеть предметы такими, какими они и являлись.

Напрасно Катя Земцова половину дня злословила в его адрес, напрасно обвиняла его в корысти, искала подводные камни в мирном течении их совместной с Сашкой жизни. Все это теперь ничего не значило. Все это лишнее, смешное и дешево стоящее.

Главное то, что его теперь больше в ее жизни не будет. И это очень страшно и больно! И…

– Здрасте, – кивнул молодой сержант Снежанне.

Внимательно оглядел ее с головы, обернутой тугой аптекарской косынкой, хрустевшей от крахмала, до пяток, обутых в короткие аккуратные сапожки на высоких каблуках. Оценил по достоинству, вежливо улыбнулся, прежде чем произнести казенную фразу:

– Вы являетесь гражданкой Образцовой Жанной Ивановной?

– Что?

Слова словно сквозь вату проникали в уши, увязая в ней и делаясь трудно различимыми.

– Образцова Жанна Ивановна – это вы? – терпеливо повторил молодой сержантик.

– Я? А… А что случилось? Что-то с Сашей, да?! Вы говорите, не томите! Я сильная, я… – И снова угловатая змеиная голова на витраже поползла вправо и даже, кажется, ухмыльнулась ядовито.

– С каким Сашей? – Трое милиционеров переглянулись между собой, и опять сержантик пришел на помощь: – Потерпевшего, насколько мне известно, зовут Сырников Владимир Анатольевич. Слыхали о таком?

– Что? Сырников? Нет, не слыхала. – Чашка с ядом и с нависшей над ней змеиной головой вернулась на место. – А Саша… С ним все в порядке?

– Саша – это кто? – встрял младший лейтенант, уставший наблюдать, как млеет его коллега от милой аптекарши.

– Сашка – это ее гражданский муж, – пояснила Катя, колыхнув в сторону лейтенанта грудью, обтянутой хрустким белоснежным халатом. – Со вчерашнего дня домой не является, она и переживает. А я ей…

– Погодите, погодите, гражданочка, – поморщился лейтенант, не пленившись Катькиными формами, которыми она, к слову, жутко гордилась. – При чем тут ее гражданский муж?! Нас интересует сама гражданка Образцова и ее местопребывание вчера днем с…

Он назвал время. То самое, которое Снежанна провела в пробке.

– Я стояла в то время в пробке, у меня куча свидетелей. Я ни при чем вообще! – растерялась она. – Меня в кафетерии могут узнать, я туда дважды заходила, и еще в туалет и…

– Как раз ваше пребывание в пробке нас и интересует, – обрадовался лейтенант и выдохнул с облегчением: – Собирайтесь, поедете с нами.

– Зачем?! – Теперь уже и Катька переполошилась. – У нас сейчас после пяти столько народу будет. Девочки одни не справятся, и мы им обычно помогаем. И куда это она должна с вами собираться? По какой такой причине?

– По той самой, что гражданка Образцова может быть ценным свидетелем.

– Свидетелем чего, господи?! – Катька с шумом опустила обе ладони на предмет своей необычайной гордости. – В пробке, говорят вам, стояла! Чего она там видеть могла?!

– Разберемся… – пообещал лейтенант и кивком приказал Снежанне собираться.

То, что ей позволили ехать на собственной машине, немного вдохновило. Не запихнули в свою, не надели наручники – уже здорово. Ехали недолго. Дольше топтались возле дежурки. Эти трое передали ее бестолковому дежурному и сами смылись куда-то. А тот все перекладывал бумажки, все звонил куда-то, что-то бесконечно долго выяснял, таращился в ее паспорт. Потом наконец велел ей подниматься на второй этаж и найти кабинет такой-то, где ее ждет Дмитрий Степанович Бойцов.