Читать интересную книгу Асимметричный ответ Путина - Исраэль Шамир

То же касается и однополого секса. Люди, которых привлекала молодежь своего пола, никогда не считали себя особой категорией. Петр Ильич Чайковский или Сергей Параджанов не вышли бы на гей-парад, не вступили бы в общество защиты геев, не стали бы настаивать на праве геев венчаться в церкви. Они, конечно, не были геями. Ведь гей — это не биология и не физиология, это социологическая категория, возникшая в атомизированном городском западном обществе на фоне коллапса традиционной семьи и традиционных гендерных ролей.

В анекдоте кандидата в члены гей-клуба спрашивают, кто он по специальности: парикмахер, дизайнер, певец. Тот отвечает: «Водопроводчик». «Да какой же вы гей, — отвечают ему, — вы просто пидор».

Так же не были геями Жан Жене или Генрих Гейне, хотя один поэтизировал проститутку и убийцу мужского пола, а другой — прелести детских округлостей. Можно одобрять или не одобрять их увлечения, можно относиться к ним с отвращением или восхищением, но они не относили себя к гонимому меньшинству, которое мечтает о равных правах.

Сексуальность — частное дело, которому место в спальне, а не на площади. Обсуждать ее можно в кабинете у врача или на исповеди. Гей-активисты навязывают нам свой дискурс, навязывают публичное обсуждение этой темы, пиарят себя и свой образ жизни, вносят раздоры в общество, пытаются создать еще одно «меньшинство», автоматически стоящее на стороне возникающего мирового правительства. Лужков был прав, отказывая им в площадке для пиара.

Для Востока гей-активизм еще менее приемлем, чем для Запада, потому что наше восточное общество сохранило свою сакральную основу. Гомосексуализм старше человеческого рода и ежедневно наблюдается у собак и обезьян. Его замечали Петроний и Боккаччо. Пока в личной сфере он вызывает максимум усмешку. Но в публичной сфере он, как и другие биологизмы, заведомо вызывающе профанен для религиозного сознания. Враги рода человеческого, египетский Сет и японский Суса-но-О, сатанисты и кроулианцы, совершая гомосексуальные акты публично, пародировали таким образом божественное, изначальное мистическое соединение мужского небесного и женского земного начал, известное нам, христианам, по чуду Благовещения.

Зная опыт Запада, не приходится сомневаться, что после победы гей-парадов гей-активисты начнут борьбу за церковные браки. Хотя новый тоталитарный «либерализм» выдает себя за свободное, индифферентное по отношению к сакральности, движение, на деле он стремится профанировать мир. Ударный отряд либерализма — геи-активисты — энергично отстаивают свое «право на брак», чтобы профанировать святость брака. Так злые колдуны и ведьмы «венчали жида с лягушкой» в балладе Пушкина.

Борьба с гей-парадами, гей-браками и прочими публичными манифестациями сексуальности носит вынужденно характер арьергардных боев. Она не обращается к источникам проблемы, связанным с новыми формами организации труда и быта. Развал семьи, вовлеченность женщин в производство, равная оплата мужчин и женщин, предпочтение, оказываемое женщинам во многих областях хозяйства, слом традиционных гендерных ролей требуют серьезного отношения и не могут быть исправлены без радикальных изменений в обществе. Но пока на данном этапе нам приходится ограничиться сдерживающими охранительными мерами…

Хотя мы привычно говорим, что «Флорентийская уния была навязана Византии», несомненно, в Византии было немало искренних и подлинных сторонников Флорентийской унии, которые хотели отказаться от своей самобытности и встроиться в окормляемый Римом западный мир. Сторонников вписаться в западный порядок в современной России на порядок больше. Мы узнаем их по их поддержке американской интервенции в Ираке и Афганистане, по их энтузиазму в отношении Израиля, по их стремлению загнать Россию в НАТО и ВТО, переформатировать ее армию и систему образования по западному образцу.

Для них поддержка гей-парадов — ритуальное требование, которое, может быть, не нравится, но выполнять-то надо. Так тамплиеры ритуально целовали козла под хвостом, клянясь в верности Бафомету.

И все же я смотрю вперед с оптимизмом. В русском обществе есть и здоровые силы, как в православной церкви, так и в местном русском исламе, да и в светской части общества. Ведь в России воцерковленные не отделены от прочего населения страны невидимой стеной, как на Западе, и они могут влиять на умы и настроения. Впереди серьезная борьба, но если знаешь, чего добиваться — этого можно добиться. Выход из европейских институций и создание общих для поствизантийского Востока организаций — это направление, на котором нужно работать.

Ноябрь 2011 г.

Саммит Россия — ЕС

Обычно саммит Россия — ЕС это серьезное ежегодное мероприятие, он длится два дня, включает обсуждения, прения, парадный ужин, на котором всегда присутствовал российский президент. Но как-то не до саммита было в тревожном, полном событий 2013 году. Поэтому саммит 2013 года переносили, передвигали, и наконец решили провести сейчас, 28 января, чтобы и вовсе не отменять. Саммит сокращен по самое не могу — до двух часов, ужина нет, и присутствующих немного. Председатель Европейского совета Херман ван Ромпей, председатель Еврокомиссии Жозе Мануэл Баррозу, верховный представитель ЕС по вопросам дипломатии и безопасности Кэтрин Эштон — со стороны ЕС. Со стороны России, кроме президента Путина, — вице-премьер Игорь Шувалов, министр иностранных дел Сергей Лавров, два-три помощника президента. Но прения будут — и видимо жаркие.

Тема саммита не обозначена, повестки дня нет, но видимо главным для обсуждения станет кризис на Украине. Высокие договаривающиеся стороны крайне недовольны друг другом.

По мнению европейцев, Россия вмешивается во внутренние дела Украины, оказывает экономическое давление, препятствует заключению соглашения об ассоциации Украина — ЕС.

Европейцы, по мнению России, разжигают пламя мятежа в суверенной Украине, вмешиваются, поддерживают фашиствующих радикалов. Дело дошло до того, что Карл Бильдт, шведский министр иностранных дел, курирующий украинскую тему в ЕС, запостил в твиттер карту областей Украины, где областные администрации были захвачены мятежниками, снабдив ее текстом: «Если киевский режим попытается применить силовое решение, будет много крови и ничего не выйдет». Европейские парламентарии посещают Майдан и подбадривают мятежников.

За этим спором кроется взаимное непонимание сторон. Российское общественное мнение по-прежнему огорчено «отторжением Украины» в 1991 году и хотело бы ситуацию изменить. Российское руководство — консервативное и сдержанное, не склонно к авантюрам и даже к резким движениям, оно смирилось с независимостью Украины в ее нынешних границах. Но и оно не может согласиться и смириться с попытками изменить статус-кво и перенаправить Украину в европейское русло.

Европейцы считают, что независимость Украины означает ее право идти любым путем, хоть в НАТО вступать, хоть в ЕС. Россияне помнят, что Украина и Россия стали независимыми друг от друга в рамках Союза Независимых Государств, то есть независимыми — как Шотландия и Англия или Испания и Каталония в рамках Евросоюза, а еще ранее — Ирландия в рамках Британской Империи. Независимая Ирландия, пытавшаяся флиртовать с Германией в тридцатые и сороковые годы, быстро обнаружила пределы своей независимости. Возможно, Шотландия тоже не сможет беспрепятственно войти в ШОС, даже став независимой.

Россия стерпела проведенную в 2004 под европейским и американским давлением оранжевую революцию в Киеве. Путин, как мы знаем из секретных депеш государственного департамента, опубликованных «Викиликс», был тогда возмущен и требовал прекратить вмешательство. Но его возмущением пренебрегли.

Прошло несколько лет, и в Мюнхене Владимир Путин обозначил новый внешнеполитический курс России. Мюнхенская речь выразила разочарование россиян отношением Европы к ее нуждам, требованиям, запросам. Сегодняшняя Россия не расположена смиряться, и европейцам следовало бы это учесть.

Навряд ли будут обсуждаться иные проблемы — из-за ограниченности во времени. Но если будут — стороны могут обсудить и проблему взаимной торговли. Россия недовольна мерами, принимаемыми Европой, против деятельности российских газовых и нефтяных компаний. Европа считает свои меры антимонопольными, Россия — дискриминационными. Попытки российских инвесторов приобрести автомобильную промышленность или даже сети бензоколонок в Европе наталкивались на организованное сопротивление.

Не будет, видимо, затронута и тема виз. Россия хотела бы получить для своих граждан безвизный въезд в шенгенское пространство и выполнила для этого немало условий ЕС, но ЕС постоянно передвигает финишные столбы к вящему раздражению россиян. Однако за два часа обо всем не поговоришь.