Рагнхильд Хестхаген позаботилась о том, чтобы у мальчика была своя отдельная комната наверху. Здесь Кнут мог часами читать и писать. Если книга ему нравилась, то, не дочитав до конца, он откладывал ее в сторону. В сознании рождались собственные слова, они начинали одолевать его. И надо было как можно скорее записать их, пока они не смешались с теми, что он прочитал. После таких приступов вдохновения он спускался вниз в радостном возбуждении. Позднее Рагнхильд Хестхаген рассказывала, каким он был в такие минуты. Но если в комнате кроме крестных оказывался кто-то еще, то он становился язвительным и несговорчивым.
Прошло чуть более полугода, и Гамсун прошел конфирмацию и уехал из Лома.
Он добился того, чего хотел, — сумел освободиться от власти Ханса Ульсена и необходимости унижаться перед местным пастором из Хамарёя. Во многих своих произведениях впоследствии он создаст образы не вызывающих симпатии священников.
Облагодетельствованный властелином Нурланна
В конце октября — начале ноября 1874 года Гамсун вернулся на Хамарёй. Он не собирался возвращаться в пасторскую усадьбу к своему дяде Хансу Ульсену. Волею судеб он нашел приют у одного из самых могущественных людей в Нурланне, Николая Вальсе.
С раннего детства Кнут был наслышан об этом предпринимателе, который в середине шестидесятых создал большое рыболовецкое хозяйство. Там занимались в основном ловлей сельди в районе маяка на острове Транёй, вблизи Вест-фьорда, в стороне от Лофотенских островов и островов Вестеролен.
Одной из дочерей этого человека, властелина здешних мест, была Лаура, всего на полгода моложе новоявленного помощника в лавке. В главном доме Вальсё обитало много разного народа. Кнут жил в мансарде, а Лаура вместе с сестрой — этажом ниже. Они встречались по нескольку раз в день. Обучалась она на дому. Ее вытянутое личико, тонкие руки, нежная шея, выступавшая из воротничка блузки, маленькие ушки, густые волосы, алый рот, выражение ее лица — все это лишило его сна. В своих записках, которым он доверил свои чувства к Лауре, он писал, что, когда он ее встретил, перед ним разверзлись небеса, душа его ликовала и он ощущал дуновение ангельских крыльев от всех предметов, к которым она прикасалась[8].
Во многих своих книгах Гамсун будет описывать, как сводит с ума нурланнское лето и людей, и животных, и цветы.
Пятнадцатилетний Кнут оказался здесь в счастливые для местных жителей-рыбаков времена, когда улов сельди побил все рекорды. Никому не удалось тогда выловить столько рыбы, как местному купцу Вальсё, на его долю пришлось больше трети всей добычи во всем Нурланне. Нередко местные парни входили в лавку насвистывая, но когда дело доходило до платежа, их покупательский азарт угасал, и они начинали говорить о грядущих уловах и будущих доходах. Приказчики все же почтительно выслушивали таких клиентов, всем своим видом давая понять готовность предоставить кредит.
Подобного наплыва покупателей никто не мог припомнить. Ведь здесь были не только телеграф и лавка, но и частная лоцманская контора, пароходная экспедиция, почта, угольный склад, ледовый погреб, хлебопекарня, разного рода трактиры, харчевни и постоялый двор, многочисленные предприятия по переработке рыбы. У Вальсё была мастерская по изготовлению неводов, собственное предприятие по разделке рыбы, грузовая шхуна, солильня, сушильня, свои острова с птичьими базарами, откуда ему везли яйца и пух. Все это, а также саму дичь он возил на продажу собственным пароходом на юг страны.
Кнут Гамсун прекрасно понимал, что Вальсё, этому нурланнскому властелину, постоянно приходится строить прогнозы будущих уловов, вкладывать деньги в различные предприятия и быть готовым стремительно реагировать на новые открывающиеся возможности или неожиданно возникающие препятствия.
Этому расчетливому денежному тузу была необходима безоглядная смелость азартного игрока при умении все просчитывать на несколько ходов вперед.
Впервые Гамсун встретил человека, на которого он безоговорочно смотрел снизу вверх.
Независимый ни от кого человек, которого окружают многие тайны, порой безжалостный и непреклонный, а порой мягкий и деликатный по отношению к тому, кто заслужил его милость. И всемогущий, прежде всего — всемогущий. В целом ряде своих романов Гамсун выразит свое восхищение предприимчивыми и сильными торговыми королями.
Сам юный Гамсун в это время обзавелся часами с массивной серебряной цепью, которая свисала между средней петлицей его жилета и левым внутренним карманом. Скоро ему не будут давать прохода парни, которые то и дело, глядя с восторгом на его часы, будут спрашивать, который час.
А потом сельди не стало. Пустое море, толща воды, где не серебрится рыба.
Теперь все больше и больше записей появлялось в долговых книгах у местных торговцев.
И всемогущий Вальсё был вынужден уменьшить количество своих работников. Юному Гамсуну и года не довелось простоять за прилавком, как поздней осенью 1875-го ему пришлось покинуть лавку купца.
И таким образом юный приказчик увидел, что не такая уж он необыкновенная личность, чтобы с ним не могли расстаться. Впрочем, когда он записывал придуманные им слова на бумаге, он ощущал себя именно таковым. Когда он предавался литературному творчеству, то абсолютно все становилось возможным, сбывались даже любовные грезы бедного парня, влюбленного в дочь могущественного богача.
В течение трех последующих лет Гамсун был учителем, помощником местного ленсмана и издал свою первую книгу после неудачной попытки стать сапожником, как ему советовал отец.
Одно время он был коммивояжером, ездил по всему побережью Нурланна, продавал белье, стельки, духи и расчески. Полученные тогда впечатления, а также и опыт тех лет он отразил в романе «Бродяги».
В течение года он работал внештатным учителем, замещая учителей в разных школах на островах Вестеролен. Здесь он, можно сказать, худо-бедно закрепил знания, полученные в свое время в школе, и приобрел новые. В это время он жил в доме Августа Веноса, пастора, у которого был в подчинении. Этот человек был совсем иной, нежели пастор на Хамарёе. И сам пастор Венос, и его супруга Вальборг оказались людьми либеральных взглядов, по характеру мягкими и деликатными. Они проявили большую выдержку по отношению к восемнадцатилетнему юнцу, порой чрезмерно стремящемуся к самоутверждению. И самое главное: они поддерживали его желание заниматься сочинительством.
В период между пятнадцатью и двадцатью годами Гамсун создал целый ряд прозаических текстов, в которых говорилось об одном и том же: бедный, но талантливый юноша отчаянно стремится завоевать девушку своей мечты, с которой его разделяет социальная пропасть. Он сочиняет рассказ, в котором молодой человек в конце концов эту девушку завоевывает. Благодаря его творческой фантазии возникает история, в которой безвестный, бедный, почти нищий юноша тщетно пытается добиться руки единственной дочери богатого крестьянина. Потом он неожиданно оказывается богатым наследником. Свое сочинение он озаглавил так: «Загадочный человек. Нурланнская любовная история».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});