стягивающих тело ремней.
– Ладно, ладно… – сказал успокоившийся парень.
– Как тебя зовут? – спросил Этон.
– Эш… – ответил парень, с ужасом оглядывая мрачную палату.
– Меня зовут Этон. Хорошо, а тебя как звать, старик? – спросил Этон, обращаясь к седому.
Тот на мгновение оглядел Этона, затем опустил тяжелый взгляд на пол.
– Ясно… Эш, ты знаешь его? – спросил Этон, обращаясь к растерянному парню.
– Что?.. А! Да нет, я его увидел только когда меня повезли через коридор в палату. Кажется, его везли из какой-то комнаты в коридоре… Да! Точно! Мужик в чёрной форме вывозил его из комнаты – ответил Эш, пытаясь собраться с мыслями.
– Понятно… Видимо, ему окончательно выжгли мозги… – сказал Этон, с горестью поглядывая на изувеченное веко старика.
Этон опустил голову на спинку каталки и уставился в потолок.
– Что здесь происходит?.. Почему меня сюда привели? – спросил Эш.
– Это похоже на заброшенную больницу. Видимо, сейчас её начали использовать для опытов над людьми. Здесь творятся ужасные вещи… эксперименты над сознанием и телом, чтобы превратить отдельных людей в извращённые копии суперзлодеев. Правительство и мегакорпорации используют испытанных людей для представлений на публику. Таким образом, это принесёт им огромный доход. По крайней мере, это то, что я услышал от местного психованного доктора… – ответил Этон, с сожалением глядя на Эша.
– Но… Но этого не может быть! А как же наши права и законы, что должны нас защищать? Я всего лишь похулиганил и теперь оказался здесь! – сказал Эш, снова впадая в панику.
– Нас решили использовать как инструмент дохода. Смирись с этим… – внезапно произнёс хриплым голосом старик.
– Что?! – испуганно воскликнул Эш, услышав рядом с собой неожиданный голос.
– Я уж думал, что вы… – сказал медленно Этон.
– Нет!.. Я всё ещё в сознании! – сказал старик, начав резко дёргаться на каталке и смеяться.
– Что с тобой не так?! – воскликнул Эш, глядя на безумное зрелище.
– Тебя ждёт разочарование, парень… Скоро ты испытаешь глубочайшую боль, пробирающую до самых костей… твоё счастье, если твой мозг навсегда уснёт, и ты растворишься в небытие… – сказал старик маниакальным голосом.
Эш задёргался и задрожал. Не в силах сдержать эмоции, он заплакал.
– Остановись! Зачем ты это делаешь? – спросил Этон, видя, как страдает Эш.
– Поверь, для него так будет лучше… Так он заранее почувствует боль и его падение с обрыва одержимости будет не таким долгим! – сказал старик, корча сконфуженную гримасу.
– Обрыв одержимости?.. О чём ты? – спросил Этон.
– Ха-ха! Скоро и тебе с него прыгать! – воскликнул старик, громогласно хохоча.
В комнату вошло несколько охранников.
– Пора тебе на процедуру… – иронично хихикая, сказал один из охранников Этону.
Этон лишь осмотрел злобным взглядом лица надзирателей.
Они повезли каталку в одну из комнат. Внутри Этон увидел большое, испачканное в чём-то неестественном кресло с лямками для шеи, рук и ног, и яркий фонарь над ним. Недалеко от кресла стояла довольно крупная аппаратура в виде нескольких генераторов и монитора. Рядом на стуле сидел доктор Зен.
– О, мистер Френе! Я уж думал, что до вас очередь так и не дойдет… Последнее время у нас много новых людей, очень легко потеряться в таком количестве материала… но мы снова встретились! Присаживайтесь, скоро мы начинаем – сказал доктор Зен улыбчиво.
Охранник достал шприц и вколол содержимое в плечо Этона.
«Что это… кажется, я слабею…» – подумал Этон, чувствуя, как расслабляются мышцы его тела.
Охранники распустили ремни каталки и пристегнули его к ярко освещённому креслу.
– Так вот, Этон… Видите ли, я разработал наиболее комплексную терапию по «обнулению» сознания. Как вы успели заметить, сутки без еды дали о себе знать. Вы чувствуете себя ослабленным и раздражённым. Отсутствие сна дополнило картину. Мои пациенты любят издавать разнообразные звуки… они для меня как музыка… вам эта музыка, вероятно, мешала насладиться и без того беспокойным сном. Резкая смена места и общества вкупе со всем вышеперечисленным заставляет ваше сознание задавать самому себе несуществующие вопросы, создавать галлюцинации, нарушающие восприятие. Все эти факторы подготавливали вас к истинной свободе. Свободе от рамок и предрассудков. Однако, естественных факторов недостаточно… Поверьте, вы будете в восторге от той свободы, что я предлагаю. Вы познаете всё или ничего, прежде чем стать игрушкой в руках наглых детей потребления – сказал доктор Зен, надевая жуткий шлем из тёмного металла с прорезями для глаза на голову Этона. Внутри шлема была влажная и мягкая обивка.
Сердце Этона забилось быстрее. В прорези жестяной коробки он видел лишь нескольких охранников, стоящих перед ним. Их озябшие, мутные лица не выражали ничего, кроме скуки и безразличия. Чутьё подсказывало Этону, что предстоит немало постараться, чтобы выжить и выдержать терапию доктора Зена.
– Знаете, ведь если я не предупрежу вас о болезненности шоковой терапии, то вы можете и не испытать самого важного чувства… – сказал доктор Зен, делая интригующее лицо – осознайте и смиритесь, что ближайшие несколько часов пройдут для вас прекрасно… Осознание – первый шаг к изменениям! – сказал доктор Зен, громогласно смеясь. Во время смеха мышцы на его лице динамично сжимались, создавая на его лице бесконечную пляску неестественных эмоций.
Доктор Зен нажал пару кнопок на генераторах и разряд высоковольтного тока заставил тело Этона испытать сильнейшие судороги.
Он почувствовал подступающие рвотные позывы. Начало трясти. Голова закружилась и перед глазами начали появляться странные фантасмагорические образы. Обрывки воспоминаний, что находились в памяти Этона, теперь предстали в совсем другом, гротескном виде. Они сводили с ума, заставляя осознавать, что вся жизнь – непременно чёрная полоса, в которой нет ни единого просвета. Тот наплыв видений не давал ни вздохнуть, ни продохнуть. Ни единой мысли не могло проскользнуть среди бесконечного конвейера трепещущих душу ликов, хотя Этон изо всех сил пытался успокоить свой разум. Самым первым, что он вспомнил и представил, была его семья, оставшаяся одна. Они были бедны, но после уезда двух работающих сыновей, дела могли пойти куда хуже. Ему представлялась мучительная смерть всей общины. Один неурожай мог стоить жизни всему поселению, ведь каждый из жителей сводил концы с концами только благодаря удачным посевам.
Этон всегда чётко видел неравенство вокруг себя, но больное состояние его разума лишь усугубило мрачное представление о мире, в котором он живёт. В голове он увидел свой мир поделённым надвое: одна сторона – его селение и окраина города Саттелит, вторая – самая верхушка, центр Саттелита. Условия, созданные самими людьми, заставили одних жить в каменном веке, а других – в далёком и комфортном будущем. И хотя люди из