Читать интересную книгу Замок целителей - Виктория Хенли

В ней угадывалось, впрочем, нечто знакомое, и хотя матроне Джилл отчаянно хотелось дать пинка по синему шелку, она почтительно склонилась перед ней.

— Чем я могу услужить вам, мэм?

— Я пришла за мальчиком.

— Мальчиком? Каким мальчиком?

— Девином. Тем, которого купил лорд Морлен.

— Входите, госпожа. Входите.

Итак, Морлен заплатил за то, что порезал Девина, мальчика-сироту… говорили, что он это сделает.

Матрона Джилл предложила гостье колченогое кресло. Дама посмотрела на него с пренебрежением:

— Лорд Морлен не любит ждать.

— Простите, миледи. Я сейчас. — Матрона Джилл направилась вдоль топчанов, выстроившихся в просторном зале рядами.

Лицо Девина было забинтовано. Она напоила мальчишку отваром валерианы. С первым порезом у этой мелюзги всегда столько хлопот; проще заставить их спать. И теперь матрона не могла добудиться его — сколько она ни трясла мальчишку, тот только бормотал и ворочался. Матрона завернула ребенка в одеяло.

Молодая женщина взяла его на руки — руки ее оказались удивительно сильными — и отставила так, чтобы не испортить платье. Матрона Джилл открыла дверь.

Глава третья

Как обычно, Орло приступил к своим обязанностям задолго до рассвета, чтобы все в бане было готово к утру — на плите стояли полные чайники, безупречно надушены выстиранные полотенца, в массажных отделениях запаслись тонкими шелковыми простынями, все полы и стены вымыли и начистили до последней плитки. Рабы усердно занимались каждый своим делом — что ж, наступил очередной день. Но Орло расхаживал по бане. Ни Маэва, ни Девин с рассветом не появились. Среди рабов поговаривали, что их обоих продали лорду Морлену.

«Глупо позволять себе любить Маэву как собственную дочь. Рано или поздно она должна была покинуть баню. Но у меня даже не было возможности попрощаться с ней».

Входные двери банного дома, прочные и толстые, чтобы удерживать тепло, с шумом отворились. На пороге появился лорд Морлен, одетый для путешествия. В руках его был свиток с печатью лорда Индола, позади с сонным видом семенил писец.

— Мне сказали, что рабы, отзывающиеся на имена Маэва и Девин, будут здесь на рассвете, — проговорил он. — Писец лорда Индола подтвердит, что теперь они моя собственность. Приведи их ко мне.

— Маэву? — смутился Орло. — Но разве она уже не с вами? Она не появилась сегодня здесь. Я думал…

— Отыщи ее и приведи ко мне.

Орло со всех ног бросился в невысокую боковую дверь. Он спешил к дому, в котором находилась комнатушка Маэвы и Лилы. Перескакивая сразу через две ступеньки, он взлетел по лестнице в башню, громко постучал и, не дожидаясь ответа, ворвался в комнату.

Из крошечного окошка башни лился свет на две лежавшие на полу подстилки. Одна из них была пуста. На другой лежала мать Маэвы, изуродованная шрамами дочь лорда Эринга.

— Лила, а где Маэва? Она опоздала в баню.

Та молчала.

— Лила? Где твоя дочь?

И снова она не ответила. Орло понял, что не стоит тратить времени на уговоры. Буквально свалившись с лестницы, он помчался с докладом к морду Морлену.

Баня опустела — все прочие рабы постарались улизнуть. Окруженный облачком пара, Орло остановился на гранитном полу.

— Маэвы нет, лорд Морлен. А ее мать даже если и знает, где находится Маэва, то все равно ничего не скажет. — Грудь Орло содрогалась от биений сердца.

— По-твоему, матери это известно? Отведи меня к ней.

Орло провел лорда Морлена в комнатушку, где на простой подстилке лежала Лила. Пробивавшийся сквозь клинышек окна луч света падал на ее лицо.

— Орло? — спросила она.

— Лорд Морлен, новый господин твоей дочери, — произнес Морлен.

Лила посмотрела в сторону окна.

— У моей дочери больше нет господина.

Морлен извлек свой патриер и погрузил его в луч света, в котором плясали пылинки.

— Этот патриер станет твоим хозяином, если ты не скажешь мне, где она.

Лила усмехнулась:

— Уж не думаешь ли ты испугать меня этим?

— Посмотри на меня, женщина.

Она не отводила глаз от окна.

— Ты хочешь через мои глаза добраться до моей души, Морлен? Ты опоздал.

Жуткая гримаса, которая некогда была улыбкой, изогнула ее шрамы.

— Туда, куда я ухожу, тебе никогда не попасть. И ты никогда не узнаешь, где Маэва.

И в это мгновение дыхание оставило Лилу — так легко, что Орло не сразу понял, что случилось. Он пригнулся. В мертвых глазах женщины застыло победное выражение.

Орло стоял на коленях в кабинете лорда Индола — перед лордом Морленом. Матрона Джилл, с красными глазами на пухлом розовом лице, тоже была на коленях. Пока лорд Индол расспрашивал ее о Маэве, женщина негромко икала.

— Ты достаточно натворила, дура, и нечего скулить. Как могла ты отдать раба другому рабу?

— Лорд Индол, господин мой, клянусь, ее не узнал бы никто. В таком роскошном платье, причесанная как благородная, и говорила совсем как знатная леди.

В платье? Маэва? Орло хотелось бы увидеть ее. И говорила как знатная? Но, в конце концов, ее мать прежде была богатой дамой.

— Беглянка и воровка. У этой девицы больше отваги, чем можно было бы предположить. — В голосе Морлена слышалось восхищение. — Но если оставить в покое Маэву, должен вам сказать, лорд Индол, в челяди вашей полно идиотов.

— Орло, почему ты немедленно не донес мне о том, что Маэва и Девин не вышли на работу? — потребовал ответа лорд Индол.

— Я слышал, что их продали, мой господин. И подумал, что их забрал новый хозяин.

— Значит, сплетни, которыми тешат себя рабы, ты принял за правду? Ты не исполнил свой долг передо мной, — упрекнул Орло лорд Индол.

Орло подумал: жаль, что ему от рождения не досталось более отважное сердце. Иначе бы он крикнул, что ничего другого слушать не желает и никто более и слова не посмеет ему сказать. Но он только тихо произнес:

— Простите меня, милорд. Я не мог знать. — Колени Орло заныли. Баня нуждалась в его присмотре. Но более всего ему хотелось забиться в уголок и помолиться о Маэве, рабыне, которую он любил как собственную дочь.

Лорд Морлен указал на скрючившуюся Джилл:

— Эта матрона сказала, что девица была в красивом шелковом платье. Откуда рабыня могла раздобыть его?

Узкое лицо лорда Индола сделалось похожим на пересушенный на солнце ломтик яблока.

— Ее мать была швеей. Должно быть, она сшила платье украдкой.

— Какая расхлябанность! На лицах ваших матрон, лорд Индол, шрамов гораздо меньше, чем положено. За швейками-рабынями никто не присматривает… Как можно незаметно сшить платье! И проклятье, еще и умерла некстати!

Лорд Индол кашлянул.

— Не случись этого, вы все равно не сумели бы вырвать у нее ни слова.

— Чтобы начать поиски Маэвы, мне не нужна сила, — возразил лорд Морлен. — Достаточно одной лишь ночи… и гостя, который посетит ее сны.

От этих слов сердце Орло бешено застучало, он даже побоялся, вдруг лорд Морлен услышит это. Так, значит, правду рассказывают.

А лорд Индол будто язык проглотил.

— Ничего. — Страх, написанный на лице хозяина замка, как будто доставлял удовольствие лорду Морлену. — Сегодня я посещу сны самой Маэвы. А до тех пор распоряжусь, чтобы солдаты императора Долена запретили хождение диланов и обыскали город. Если к ночи ее не найдут, завтра утром я буду знать, где ее искать.

Глава четвертая

Когда Яспер Терновая Ветвь вывел свою колымагу на ночной маршрут старого Тома, первый его пассажир оказался человеком благородным, и к тому же изрядно нагрузившимся вином — ему нужно было попасть в один из богатых кварталов. Яспер проводил пьянчугу взглядом до самой двери и только потом отъехал.

Уличные фонари осветили женскую фигуру. Охваченный любопытством, Яспер ехал неторопливо, гадая, что за причина могла после полуночи выгнать из дома знатную даму.

Когда Яспер поравнялся с ней, она окликнула его. Яспер остановился. Оказалось, женщина была не одна: на руках ее спал мальчик. Освещенное фонарем повозки, лицо ее оказалось юным и гладким. Лицо мальчика прикрывали повязки. Порезы свежие, однако она держит его с нежностью. Богатая. Никогда нельзя понять, что у них на уме.

Едва слышным голосом, со всеми интонациями высокородной особы, она приказала Ясперу отвезти ее к владению лорда Эринга, добавив при этом, что покажет, где ей нужно сойти. Ехать надо было далеко. А это означало, что других клиентов этой ночью у него не будет, так он и сказал.

— Я заплачу. — Голос ее был столь же приятен, как и ее облик.

Ясперу захотелось, чтобы она сказала что-нибудь еще, но девушка молчала, дожидаясь ответа.

Озадаченный Яспер посмотрел на нее внимательнее. Ему приходилось видеть много разных нарядов, но только не такое платье, какое было на ней, — словно сшитое из множества обрезков наилучшего синего шелка. Платок на ее плечах выглядел поношенным. Вне сомнения, если он донесет на нее, то добьется благосклонности кого-нибудь из лордов.