Читать интересную книгу Особые обстоятельства - Инна Рудольфовна Чеп

это неизвестно. Я — нет.

— Нис Бель, можно ли опросить слуг? И было бы хорошо забрать кого-нибудь для опознания.

Хозяин дома хмурился.

— Да, раз так надо. Но не перепугайте мне прислугу, будьте добры. Луцияна, разберись.

— Будет сделано. Уважаемый нис, разрешите мне самой съездить с сыщиком. Думаю, так будет лучше.

— Да, конечно. Хорошая идея. Так и поступим.

Димитрия провели в людскую, она же столовая для слуг. Луцияна Нежь была неприветлива, строга и все время норовила остаться рядом, грозно сверля суровым взглядом каждого слугу. Димитрию стоило больших усилий выпроводить ее вон. Однако помогло это не сильно.

Служанки и слуги дома Ниса Бель представляли собой людей среднего и пожилого возраста. Из молодежи, видимо, была только отсутствующая Звонка и мальчишки, помогающие на кухне — дети кухарки. Все работники дома отвечали скованно, боялись проронить лишнее слово о семье Ниса. Но некоторые, поняв, что расспрашивают всего лишь об одной из них, расслаблялись. Другие, узнав об этом, наоборот, хмурились сильнее.

Ада Гарь в представлении большинства людей действительно была хорошей женщиной. Отец всего живого мужа у нее забрал ещё в молодости, сын ее рано ушел в подмастерья, а потом, женившись, и вовсе уехал в другой город. Ада ничего своего не имела, жила в доме, где служила, выходные брала редко, заработанное часто тратила на чужих детей. То кухарятам пряников купит, то Звонке ленту, то хозяйке Ильяне тайком книжицу с любовными стихами, которые та страсть как любит.

— Только ее за это по рукам били сильно!

— Аж следы красные были! — наперебой рассказывали мальчишки и вдруг резко замолчали. Переглянулись, понурились. Кривз не торопил, молчал.

— Ну мы это, пшли, что ли… — неуверенно протянул младший.

— Агась, — старший стал слезать со стула.

— А пряники свежие были? — спросил Димитрий. — Вкусные? А то может она вам старые отдавала, ненужные.

Дети забыли о заминке и наперебой стали уверять, что и свежие, и вкусные, и как так вообще можно про тетю Аду, она такая добрая была, одна единственная, кто мог встать на защиту…

И опять молчание.

— Вы это… мы ничего не делали. Не за что нас держать. И мы больше ничего не знаем, — решительно сказал старший, взял младшего за руку и потащил к выходу.

— А нас накажут, да? — шмыгнул носом тот.

— Молчи, и все будет хорошо! — приказал ему брат и дверь выпустила их наружу.

Димитрий задумался. И когда Луцияна впустила следующего слугу, поинтересовался:

— А нельзя ли поговорить с хозяйкой? А то здесь толку не видно.

— С хозяйкой? — удивилась Нежь. — Так она померла давным-давно, Светлого ей пути.

— И что, нис Бель живёт один?

— Нет, с двумя дочерьми.

Очень интересно. То есть дочери хозяйками не считаются?

— А с ними можно поговорить?

— Никак нет. Они дамы впечатлительные. Да и пребывают со вчерашнего дня в постелях из-за болезни.

— А Ада Гарь кому-то из них прислуживала?

Луцияна всем своим видом демонстрировала недовольство разговором.

— Да. Обеим. Хотя считалась служанкой Ильяны.

— А ниса Ильяна — младшая сестра?

— Старшая. Младшая — Ясмина.

— Что ж, жаль. Кто как не хозяйки, могли бы поведать, настолько ли хорошей была ваша Ада Гарь.

Луцияна лишь гордо вздернула подбородок.

— В нашем доме нет ленивых, ворующих, сплетничающих или недобросовестных слуг!

— Вы следите за этим лично?

— Да!

— Тогда такой работой стоит восхититься. Значит, Ада Гарь стала жертвой какого-то злодея. И надо выяснить, с кем она общалась последнее время. Вы не могли бы пригласить конюха? Кажется, он дальний родственник ее мужа?

Луцияне пришлось уйти, опять оставив его наедине со слугой.

Богатый дом с молчаливыми слугами — само по себе не преступление. Но… Всегда есть "но".

Да и слуги все равно бывают разные.

— Да она вообще общительная была. Обходительная женщина. Я вам вот что скажу: захотела б, уехала б отсюда. Но больно дружна с хозяйкой была. Потом всё за дочками ея ходила. Да не… Ох. Я вот вам скажу: она и замуж легко могла выйти. Ее лавочник-то, что с Берёзовой, сукном торгует, звал. Свой бы дом имела! С серебра ела б! А он собой хорош, вдовец. А что два сына, так большие уже. Да и она ещё б вполне могла родить. Да не пошла. Говорит, девочку не могу оставить.

— Девочку? А разве у нее не сын был?

Кухарка отвела глаза. Стала мять толстыми пальцами кристально белый передник.

— Да… Сын… Оговорилася…

— А с хозяйками дружна была?

— Да… Заместо матери почти…

— Я так понял, Ада любила детей, баловала всех подряд, и мальчишек ваших, и девочек хозяйских.

Кухарка всплеснула руками, оживилась.

— Дай ей Отец Светлого пути! Я вам скажу: золотое сердце у Адочки! И рубашонки покупала, было дело. Они ж шустрые, рвут все на свете. И пряника всегда с базару принесет. А девочкам то ленту, то книжицу, а то и доброе слово — оно им подарков дороже с таким…

Женщина испуганно замолчала. Не выдержала, обернулась на дверь. Опять принялась мять передник.

— Тяжело без матушки, скажу я вам. Да так… Отпустите, милсдарь. Я ничего больше не знаю.

Димитрий отпустил.

Оговорок было мало. Информации они давали ещё меньше. Но у дома была тайна. Она могла касаться дела, а могла не касаться. Но нельзя этого понять, если тайну не раскрыть. А чтобы раскрыть, надо добыть информацию. И правильно ее обдумать, верными углами совместить. А то рисунка не получится.

В вещах Ады (если ему, конечно, выдали все ее вещи) ничего предосудительного не нашлось. Женские штучки, одежда, томик иностранного поэта Ильенского, простая деревянная шкатулка с бижутерией, в которой обнаружились несколько тонких браслетов и один тяжёлый, широкий, на восточный манер, бусы разного цвета, старый поцарапанный медальон да серьги. Неинтересно. А вот когда Димитрий выходил из спальни слуг, то произошло нечто любопытное: он увидел, что в конце коридора стоит девушка. Он не успел ее толком рассмотреть, едва она его заметила, как бросилась прочь, но и пары мгновений хватило, чтобы понять, что одета она не в сорочку, а в домашнее платье и платье это из дорогой ткани. Разумно предположить — это одна из хозяйских дочерей. Что в свою очередь приводит к простой, но имеющей значение мысли: Луцияна ему соврала. Вот только по собственной инициативе или по приказу ниса Бель?

Спрашивать Димитрий не стал. Вито, дожидающийся на улице, снова ловко поймал извозчика, они сели в коляску и направились к мертвецкой. Время уже перевалило за полдень, и сыщик рассчитывал, что доктор провел все необходимые мероприятия и уже может сказать