Читать интересную книгу Архимаг - Владимир Поселягин

У меня всё получилось, видимо, святоши никак не могли осознать того, что я, их истинный враг, нахожусь на территории их аббатства, хотя наружу за это время их высыпало уже порядка пятидесяти. Сблизившись с теми двумя, что стояли у входа, я выхватил пистолет и четырежды выстрелил, по привычке потратив на каждого по две пули. Вот тогда-то и началась паника, поднялись вой и крики, но их заглушили первые далёкие выстрелы автоматической пушки БМП и крупняка бэтээра, но я уже заскочил внутрь каземата, закрыл тяжёлые створки и опустил довольно толстый брус в пазы. Всё, без тарана эти двери не вынести. Более того, я ещё и растяжку поставил на брус. Мало ли какой надзиратель попытается уйти. Хотя, конечно, вряд ли это произойдёт.

Надев амулет-монокль, ответственный за сканирование всего, на что падал мой взгляд, а также настроенный на автоматический поиск живых существ, я стал спускаться. Кстати, живые существа мне попадались часто. Крысы. Уже штук восемь заметил, пока обследовал комнаты верхнего этажа. Сволочи, пугают детей.

На верхних этажах было одиннадцать святош, они спали, но часть их начала просыпаться от грохота выстрелов пушек. И мой пистолет стал выплёвывать стреляные гильзы. Одного святошу, или старшего, или местного завхоза, я связал, выгнав из его постели двух перепуганных девочек лет восьми и десяти. Судя по следам на их телах, насилие произошло. У меня на него ещё есть планы, а пока нужно поспешить.

Спустившись по лестнице на нулевой уровень, я отстрелял надзирателей и поспешил к другой лестнице, что вела вниз. Там ещё не обеспокоились, в казематах стояла полная тишина. Да здравствуют глушитель и толстые стены, бойня наверху была не слышна!

Тут тоже всё прошло благополучно, играющие в карты надзиратели, а их было трое, даже не дёрнулись, а словив по две пули, так и улеглись за и под столом. Просканировав амулетом все закутки, я понял, что живых святош в этом здании и на его подземных уровнях не осталось. Ну, кроме того, что я оставил связанным в своей постели.

Остановившись у стола с ликвидированными надзирателями, от них шёл запах давно немытых тел, пролитого слегка прокисшего вина и крови, я задумался: выпускать ли мне сразу всех детей?

– Выпускать, – пробормотал я, кивнув самому себе.

Я взял стоявший на столе деревянный, явно вырезанный ножом подсвечник на две свечи, обе горели, и направился к ближайшей двери. Амулет показывал, что в нём закрыты в основном более взрослые дети. Значит, малышня в других камерах. Что мне не нравилось, многим из них вряд ли было больше трёх лет. Ну вот как так можно?!

Открыв смотровую щель, я заглянул в камеру, поморщившись от вони, что шла изнутри. Там было двадцать шесть парней четырнадцати – пятнадцати лет, похоже, тут содержали самых буйных, потому как в остальных камерах все были перемешаны, малыши и более взрослые, девчата и пацаны. Пихали всех подряд.

Свет от огня свечей немного осветил камеру, позволяя мне рассмотреть грязную солому и лежавших вповалку подростков. Я так подозреваю, что дворянин был из этой камеры. Он сказал, за что попал на столб, – за то, что плеснул в рожу надзирателю свои фекалии, жидкие. Тому это не понравилось, и он со своими помощниками сперва вдоволь наизгалялся над ним, а потом по приказу старшего в аббатстве его привязали к столбу. В назидание, так сказать.

Мик записал на диктофон пяток фраз, поэтому, вставив ключ в замочную скважину и трижды повернув его, я распахнул дверь и, глядя на зашевелившихся на грязной соломе таких же грязных парней, достал диктофон из кармана и, выслушав сначала перевод, включил нужную запись. Там была короткая речь. Мик сообщал, что пленных освобождают и что им нужно оказать мне всю возможную помощь.

Надо отдать должное двум парням, они соображали быстро. Несмотря на полусонное состояние, сразу подскочили, внимательно меня разглядывая. Протянув им связку ключей, я указал на остальные камеры и махнул рукой, мол, открывайте. Остальные меня не интересовали, развернувшись, я направился обратно, только оставил подсвечник на столе рядом с убитыми надзирателями, это был единственный источник света на этом этаже.

Поднявшись выше, я осмотрелся, тут было куда светлее. Нет, окон не было, были факелы и свечи в подсвечнике на столе надзирателей. В этот раз, сняв связку с пояса, я подошёл к ближайшей двери. К моему удивлению, когда я распахнул дверь, то понял, что содержатся здесь одни девочки, от двенадцати до пятнадцати лет, и в неплохих условиях: солома чистая, были даже одеяла. Да и девчата на мордашки были симпатичные.

– Понятно, – со вздохом пробормотал я. – Кто-то себе гарем организовал, пока девчат на костре не сожгли… Твари… Подъём, вставайте, свобода пришла!

Пару раз хлопнув в ладоши, я отошёл от камеры к другой двери. В это время на лестнице появились первые парни из камеры, которую я открыл на нижнем этаже, поэтому, махнув рукой, протянул ближайшему ключи и, указав на камеры, чтобы он начал открывать их, направился к лестнице, ведущей на наземный этаж. Пора узнать, что там происходит. В здание можно попасть только через закрытый мной вход, окна узкие, с возможностью держать оборону, так что мы пока в безопасности.

Поднявшись, я только выругался. Похоже, святоша как-то развязался, хотя я связал его неплохо. У дверей ворот лежало нашпигованное осколками тело того самого, которого я застал в постели с девочками. Сработала растяжка. К счастью, он не успел вытащить брус, так что я подошёл к окровавленному телу – тот, к моему удивлению, ещё был жив, – за шиворот мантии оттащил его в сторону и, подойдя к воротам, открыл щель для наблюдения, в случае чего отсюда из лука можно стрелять, и осмотрел внутренний дворик. Да уж, Помпея. Сад и газон были перепаханы гусеницами – БМП явно повеселилась, видна корма бэтээра, который вёл по кому-то огонь. Ярко полыхало два здания. Ничего себе, сколько всего произошло, пока я отсутствовал пятнадцать минут, освобождая детей. Заметив движение в окне ближайшего здания, я отправил туда гранату из под-ствольного гранатомёта.

Тел святош в прямой видимости хватало: часть была уничтожена огнём бронетехники, часть явно подавлена гусеницами. Я смотрю, мои ученики развлекались вовсю.

Вот показалась БМП, которая пятилась назад и кого-то отстреливала одиночными выстрелами. Заметив за углом ближайшего здания, как появились двое святош, я вскинул автомат к плечу и срезал их короткой очередью. Следующие двадцать минут я так и стоял у дверей, наблюдая за всем, что происходит снаружи, изредка открывая огонь или выпуская гранату из подствольника. Зачистку мои ученики проводили жёсткую, очень жёсткую, так что потихоньку численность святош подходила к концу. Причём их сознательно выкуривали из зданий. Используя зажигательные снаряды, Мик поджигал здания, а потом вместе с экипажем бэтээра обстреливал всех, кто, как тараканы, пытался их покинуть. К сожалению, среди них были и дети. Только непонятно, жертвы из одарённых или дети самих святош. Живых не было, пуле или снаряду всё равно кого уничтожать. Били наводчики по всем.

За то время, пока я контролировал ворота, наверх начали подниматься дети, как их тут называли, проклятые. Те, что постарше, уже успели обыскать все комнаты, найти съестное, поделиться с малышнёй и даже вооружиться колюще-режущим, остальные пока были на нижних этажах. Пяток парней и одна девочка пытались подойти ко мне и поговорить, в прямой видимости, кроме них, никого не было, но я лишь, не отрываясь от наблюдения, включал запись диктофона, где голос Мика успокаивал их, прося подождать окончания боевой операции.

Ожидание длилось недолго, буквально минут через десять рядом остановилась БМП, сверху она была чистой, а вот на гусеницах и на бортах были следы, чёрные, кровавые, покрытые пылью. Машина явно не раз давила святош. Верхний люк её откинулся, показался танковый ребристый шлем, и Мик, легко спустившись на землю, подбежал к створкам, ударив по одной из них прикладом автомата. Убрав брус, я открыл одну створку. Все дети, что мелькали в коридоре, испарились, но голов на лестничной площадке прибавилось на порядок. Они с интересом смотрели, как внутрь прошёл Мик и, чётко вскинув руку к виску, стал докладывать:

– Товарищ командир, ваш приказ выполнен. Проведена полная зачистка территорий аббатства. Ушло десятка два святош, но это из-за недостатка средств усиления и личного состава задействованного в ликвидации святой банды.

– Ничего, будет у нас личный состав и, похоже, немало, – кивнул я в сторону лестницы. – Иди к ним и объясняй, что случилось. Упирай на то, что тех, кто захочет, мы заберём с собой, а тех, кто пожелает остаться, сделаем простыми людьми, заберём дар, и они перестанут быть проклятыми. После этого они могут отправиться домой. Сами, в этом мы им ничем не поможем.

– Вопрос есть.

– Задавай, – кивнул я.

– Сколько вы хотите забрать с собой и сколько вам не нужно? Говорить можно по-всякому, могу сделать так, что все за нами пойдут, а могу так, что никто не захочет.