Читать интересную книгу Принцесса-чудовище - Лариса Соболева

– Дык, барыня, оборотень волком воет, – начал белобрысый. – Да упыри на свет божий выходят. Из нашей деревни зимой паренек в лес пошел за хворостом и сгинул. Искали его, искали… нашли мертвым, а на шее след от клыков. Повитуха тотчас определила: упырь кровь высосал.

– Неужто правда? – не верила Марго.

– Истинная! – заверил второй мужик. – А из соседней деревни он двоих загубил. Весной было дело. Да вон барин должон знать, – кивнул он на Уварова. – Чай, из его деревни люди.

– Все точно, – подтвердил Уваров. – Я полицию вызывал.

– Разве ж полиция упыря найдет? – хмыкнул белобрысый. – Пошастали по лесу, да все без толку. А недавно так ишо одного нашли, городского.

– Действительно странно… – задумчиво произнесла Марго.

– Что ж странного? – пожал плечами другой мужик. – Вот сейчас возвернется Демид, порасспросите его. Он с оборотнем силой померился.

– Так от оборотня живым уйти возможно? – подзадоривал его Суров.

– Стало быть, возможно, – заявил мужик уверенно.

Послышалось фырканье лошадей, на поляну вышли бородатый Демид и мальчики, держа коней под уздцы.

– Демид! – позвала Марго. – Расскажи, как ты оборотня победил.

– Дак ить давненько то было… – смущенно буркнул тот. – Уж тому лет двадцать…

– А ты вспомни, – настаивала Марго.

Просили и мужики, любопытство было написано на лицах мальчиков, прилегли на травку, подперев ладонями мордашки. Демид хмурился, однако подсел к костру, весомо начал рассказ:

– В тот год я жениться надумал. До свадьбы оставались считаные денечки, а тут слухи пошли, будто оборотни у нас объявились. И людей с перекушенным горлом находили точь-в-точь как нынче. Нам с Глашей не до слухов было, помиловаться охота. Осень стояла золотая, мы ввечеру и гуляли по лесу. Вдруг слышим – шур-шур… будто кто листьями шелестит. Опосля все стихло. Мы далее идем, беседу ведем. Опять – шур-шур… И чего там шуршит, думаю… Ранее мы с Глашей как посвиданькаемся, так расходились, а тут боязно мне стало ее отпускать, я и говорю: «Пошли, доведу до околицы». Довел ее, дождался, покуда в избу вошла, и назад пошел, опять же через лес. Иду… Круглая луна на небе висела, оттого в лесу совсем светло было. И снова слышу – шур-шур где-то рядом. А с собой у меня ни ножа, ни чего другого…

– Да ты вон какой огромадный, – хихикнул белобрысый.

– Оно конечно, – согласился Демид. – Но коль не знаешь, что за человек за тобой крадется, да с помыслами какими, тут и сильного страх охватит. Вдруг гляжу – палка. Крепкая, большая, гладкая. Поднял я ее, а когда сгибался, вокруг незаметно поглядел. И вижу: за елкой кто-то стоит. Я пошел далее, а уши назади держу. И чуток передержал. Вдруг как затопотит он! Я оглянулся… Кабы б то простой человек на меня бежал, я б его враз дубиной огрел. А тут несется на меня… мать честная! Страшон, аки черт! Бородища и волосы лохматые, рот открыт, клыки торчат. Ей-богу, барыня, не вру!

– Верю, – завороженно слушала Марго. – Что же дальше?

– Я так и обмер. А он на меня – прыг! И свалил. Ушибся я, оттого не сразу обороняться стал, а только когда он харю свою препоганую ко мне приблизил и вроде как примеривался цапнуть клыками. Я одной рукой его за горло – хвать! Второй палку нащупал… А он – кулаками по роже моей! Меня тут злоба взяла, думаю: ну нет, просто так ты меня не возьмешь. Держу его за горло одной рукой, а он скалится, рычит, точно зверь. Я изловчился и палку ему в рот сунул, чтоб он ее прикусил. Второй рукой ухватился за другой конец и держу. Гляжу – поранил его, кровь потекла с десен и губ. Я поднатужился и перевернул его, оседлал, а палкой удерживаю. Подергался он, из сил выбился. Я его кулаком примочил в харю, он сознания и лишился. Думаю себе: чего теперь-то делать? А одежа на ем хорошая, барская. Я решил: коль попросту расскажу, никто не поверит. Снял кушак, связал его и взвалил на плечо. Принес в деревню, посадил в дровяник, привязал и народ созвал. Он в себя пришел, озирается. Пальцы на руках скрюченные, когти длинные и оскал звериный, а зубы… красные! Повитуха святой воды плеснула на его с молитвой, он как заорет. Повитуха крестом себя осеняет и шепчет: «Оборотень». Мы так и попятились. Народ загалдел, мол, сжечь его надобно живьем. Ага! В моем дровянике? Чтоб и дом сгорел? Я им толково объясняю: надобно в город его свезть и в полицию сдать. Верно?

– Разумно, – усмехнулся Суров. – Сдал?

– А вот слушай дальше… – продолжил увлеченно Демид. – Успокоил я народ: раз мне повезло его одолеть, то никуда не денется, а утром свезем в город. На том и порешили. Утром пришли ко мне на подмогу мужики, вытащили мы его на свет божий… Что тут началось! Он как завоет, как заплачет… и крючит его чего-то. Мы глядь, а на роже его и руках волдыри повскакивали, точно кипятком обварился. Мы его назад в дровяник спрятали, уж больно он жалобно плакал. Сидим на завалинке, думу думаем: чего делать? Повитуха совет дала: мол, ехать в город надо и привезть полицию, пущай сами думают, как его забрать. Сел я на коня и поскакал. Встретил городового, рассказываю: так, мол, и так! А он мне: сколь выпил, когда оборотня встретил? Я ему: где тут полиция, покажь. В участке велели домой ехать, мол, завтрева прибудем. Я домой возвернулся, похлебки дал оборотню. Тот ничего, съел, аж за ушами трещало, – так ведь, почитай, сутки не ел.

– Полиция приехала? – спросил Уваров.

– А то как же! Да только оборотень сбежал. Утром я пришел к дровянику, а подпорка валяется, дверь открыта. А я же ее накануне закрыл на задвижку и бревном подпер, чтоб пленник не сбег. Веревки оказались разрезаны. Только ить ножа при ем, при оборотне-то, не было, я его в лесу обыскал.

– Как же он сбежал? – озадачилась Марго.

– Так ить оборотень он, ему отпереть дровяник дело нехитрое, – убеждал рассказчик. – С тех пор тихо стало, уж и позабыть успели. А теперь вдруг опять…

– Но ведь оборотень – это человек, который превращается в волка и нападает, не так ли? – спросила графиня. – А на тебя напал человек.

– Оно так, барыня, – согласился мужик. – Так ить с человеком схожести он мало имел. Видно, не успел оборотиться в волка. А я так думаю: то упырь был.

– Пора нам, – поднялся Уваров.

Дорогу всадники нашли быстро. В усадьбе они поужинали, Марго и Суров отправились на покой, а Уваров все ходил по берегу, словно чего-то ждал. И снова звуки божественного голоса пронеслись над озером.

После завтрака Уваров занялся делами, а Суров и Марго прогуливались по саду, ведь без Мишеля нельзя репетировать. Гувернантка с Митенькой проводила урок живой природы, за ними ходила нянька.

– Не идет у меня из головы вчерашний рассказ, – проговорила Марго. – В нем много нелепого, но, согласитесь, оборотнем был какой-то сумасшедший.

– Согласен, сударыня.

– Как же он исчез из дровяника? Отчего в первую ночь не бежал?

– Для меня в данном исчезновении нет противоестественности, сударыня. Оборотню кто-то помог: убрал подпорку, открыл дровяник и разрезал веревки.

– А эти странности… откуда у него образовались волдыри? Почему он завыл, когда повитуха плеснула в него святой водой?

– Человек является самой большой загадкой, мне доводилось видеть весьма необычные явления.

– Например?

– Дамам такие вещи не рассказывают.

– Расскажите, Александр Иванович. Мне хочется найти объяснение тому, что слышали, или же… или придется поверить в существование сказочных существ.

Она не капризничала, Марго говорила с жаром, ее пытливый ум желал расставить все точки над «i», причем немедленно. Суров остановился, заложил руки за спину и, глядя сверху в ее любознательные глаза, ровным голосом сказал:

– Моему солдату оторвало снарядом голову, а он все бежал, сжимая оружие. Случай не единичен. Я вас шокировал, сударыня?

– Отнюдь, – опустила она глаза, не получив однозначного ответа. – Хотя это ужасно… бежать с оторванной… Да. А еще?

– Да те же сумасшедшие. Они вживаются в образ получше всякого актера. Ежели представляют себя Наполеоном, то говорят, как он, стоят, как он, часами могут рассуждать о поражениях и победах, притом весьма убедительно. И нет никаких средств, способных вернуть их к ним же.

– Вы и такое видели?

– Доводилось.

– Ах, Александр Иванович… – Марго улыбнулась. – Коль существуют странные люди, так среди них точно моя гувернантка. Поглядите на нее: с утра удила рыбу, а сейчас бегает с сачком, как дитя.

– У всякого свои причуды. Вон и вы, сударыня, увлеклись домашним театром.

– А кстати! Когда вы пришлете ко мне офицеров?

– Завтра же, слово даю.

Суров сдержал обещание, и в усадьбу каждый день приезжали два поручика – Христич и Воронин. Оба проявили способности к актерству, прекрасно исполняли куплеты. Особой гордостью Марго была Анфиса – статная русская красавица, которой осталось усвоить манеры, а игра ее была безупречной. Не хватало одного персонажа, но и тут выручил Суров, приказав своему денщику Степану изображать второго отца. Марго утонула в хлопотах, подыскивая подходящие костюмы из старья, кое-что приходилось делать собственными руками, например, гусарский кивер для Анфисы. Жуткие истории позабылись…»