Я смутно помнил, что многие радиоактивные элементы легко абсорбируются естественными смолами. Если это так, то почему бы не предположить, что на рынки хлынул поток днепровского янтаря и знатоки-покупатели, страхуясь от приобретения радиоактивного камня, проверяют товар радиометрами? Я полез в старые учебники, которые со студенческих времен пылились у меня на антресолях...
Но вот тогда, когда я убедился в достоверности - пока в теоретической достоверности - моей гипотезы, тогда-то интересы экс-геолога уступили место азарту журналиста.
30-километровая чернобыльская зона пуста. Более того - любителям поделочных камней при известных мерах предосторожности теперь можно рыть камнецветное и весьма модное сейчас сырье и в тех местах, которые ранее были для разработок закрыты - например, на территории эвакуированных промышленных предприятий, на частных подворьях и так далее.
На севере тех, кто незаконно моет золото, называют "хищниками". Так что же за дело киевскому янтарному хищнику, что добытый им янтарь кто-то будет не просто носить на себе, но носить у самой щитовидки, которая возьмет весь смертельный заряд, укрытый в таких симпатичных и оригинальных бусах!?
Я не стал брать напарников. Сборы были недолги. В одной из геологических организаций Киева я через однокурсников получил подробнейшие карты области. За одну ночь я наметил те места, в которых, сообразуясь с обнаженностью, расчлененностью рельефа и стратиграфией склоновых разрезов ручьев и речушек стал бы искать янтарь я сам. утром, прихватив длиннофокусный "Фото-снайпер", я на одолженной у соседа "Верховине" выехал через площадь Шевченко из столицы в направлении зоны.
Не буду останавливаться на подробностях проникновения в зону. Это просто...
Месяц я объезжал все намеченные мною места. К сожалению, в моем распоряжении были лишь субботы и воскресения. возвращаясь к исходу уик-эндов домой, я с острым удовольствием смывал под душем отравленную пыль полесских дорог...
Тогда, когда надежда на встречу с "янтарными хищниками" уже почти иссякла, я подумал о том, что, исследуя естественные обнажения янтароносных толщ, я совсем позабыл об искусственных - о тех карьерах, траншеях и котлованах, которые в памятном 86-ом были заброшены навсегда. И вот...
По надписям, сохранившимся на отвилке от трассы, можно было догадаться, что лесная грунтовка ведет на какой-то военный объект. В том, что заброшен и он, сомневаться, разумеется, не приходилось - наши воееные гораздо более гражданских ценят и берегут свои мужские потенции.
Дорога вывела меня к гигантской лесосеке, посреди которой планета была надкушена - этот котлован дейсвительно напоминал собой укус зеленого яблочного бока здоровой, крепкой челюстью. Борта, отлого спускавшиеся ко дну (я сразу про себя отметил - "Отлично! Пески!"), уже успели изрядно зарасти чертополохом и иван-чаем.
Не знаю, что меня насторожило. В принципе, к этому я готовился все время, но все равно какое-то движение внизу, где в котлован врезался шумевший ручей, я заметил "вдруг". Присев за травами, я немного успокоил сам себя и стал осторожно подбираться к краю откоса, с которого мог бы разглядеть то шевеление получше.
В видоискателе фотокамеры работали трое. Один, согнувшись, стоял над какой-то деревянной конструкцией, а двое других время от времени откуда-то подносили рюкзаки, наполненные землей, вернее - и это было уже очевидно - тем самым янтароносным песком. Я догадался, что деревянная конструкция - это легкий вариант так называемой "проходниушки", которая обычно используется и хорошо знакомыми мне колымскими "золотарями-хищниками": три доски, сколоченные коробом, а по дну набиты поперечные реечки. Я так и еа разглядел, но тут песчинки были, пожалуй, не нужны - ведь они применяются для использования тяжелого золота, а легкий янтарь на них бы не удержался. Вероятно, короб предназназначался просто для того, чтобы разрыхлить и получше разглядеть промываемый песок. Подойти поближе и полюбопытствовать у меня желания не было.
Отсняв две пленки, я решил выбираться. Теперь о самом, на мой взгляд, любопытном.
Через неделю в моей квартире раздался телефонный звонок. Какой-то слегка приблатненный хрипун с изысканной, по его интеллектуальным способностям, изящностью, попросил меня не печатать ни мой материал, ни сделанные к нему фотографии. Понимая мое недоумение, он пояснил, что на месте моей "засидки" он с приятелями нашел упаковку от фотопленки, а саму "засидку" они нашли по следам. Конечно, меня интересовало, как они узнали мой телефон, в конце концов - мое имя? Звонивший на эти вопросы отвечать отказался. Но я умудрился уговорить его позвонить еще раз - я пообещал, что смогу подготовить материал для газеты без ссылок на географические координаты, без фотографий, с опознаваемыми людьми и местностью, и - самое главное - я убедил мужика, что не буду пытаться засеч его во время следующего телефонного разговора. Помогло то, что я напомнил - они меня знают и при желании могут поквитаться.
Сразу после беседы я взялся за проявление пленок, к которым не прикасался из-за полной уверенности в том, что мне удалось все отснять по высшему разряду. Каково же было мое удивление, когда первая пленка оказалась совершенно черной!.. Засвечены были и вторая, и третья. Уже догадываясь о причине конфуза, я проявил одну из пустых пленок, которые брал с собой в тот поход. Она, конечно, тоже была засвечена.
Накануне я передал своему знакомому геологу полиэтиленовый пакет с глиной, которую я отобрал на обочине той лесной дороги. И теперь тотчас позвонил, чтобы справиться о результатах анализов. Глина давала 80-кратный фон этого района зоны! Приятель спросил: "Где ты набрал такой "грязи"? Случайно, не в кармане вез?" Нет, пакет с глиной я вез в корреспондентском кофре, рядом с пленками...
Итак, что я имел? Пленки, засвеченные радиацией, мои краткие наблюдения за "промыслом" и - угрозу добытчиков. "Кстати, - задумался я, - как же они меня умудрились вычислить?"
Я понял, как меня нашли. Доказать не могу, но знаю, что иным путем информация о моем пребывании в зоне к добытчикам не могла бы попасть никогда. Дело в том, что на выезде с Ясногородки меня приостановил... скажу так - человек, одетый в милмцейскую форму. Он придирчиво оглядел мою запыленную "Верховину" и попросил предъявить документы. Чтобы избежать лишних вопросов, я предъявил редакционное удостоверение...
Материал я подготовил. И с нетерпением ждал телефонного звонка. Но вместо звонка двое из тех парней, которых я видел в котловане, встретили меня в подъезде. Я сказал, что статья готова и что во избежание обоюдных сложностей я хотел бы, чтобы ребята ее "завизировали". Они позволили мне сходить домой, но предупредили - "Без фокусов".
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});