по пустякам. Ведь действительно, что такого? А ничего. Просто поговорили, я послушал ее, она меня, да, она приобняла меня, я тоже. Мы так простояли. Я восхитился нашим диалогом, который был слегка интимным, чем могли позволить приличия. Хотя… Ничего не было, а я сейчас сижу на диванчике, меня развезло от визуализации прошедшего, я будто бы чувствую ее прикосновения сейчас на своей спине и руке, ее голос и теплый-теплый взгляд. Разве такое бывает? Не знаю. Но я ощутил. На улице прохладно. Ночь. Мы стоим, говорим, по телу бегают мурашки, каждые полминуты я содрогаюсь от январского мороза, но как только она поднимает на меня свои глаза, так сразу же в груди вспыхивает пожар, что охота скинуть куртку и упасть в сугроб, чтобы хоть на чуть-чуть охладить свое тело.
Уже было около полуночи, когда я покинул бар. Прошел на стоянку. Мою «хонду» умело подперли, что я и при всем желании не смог бы выехать. И ни кто-то там, кому бы я мог дать по колесам, хлопнуть по багажнику и так далее, а кто-то на «Астон Мартин вантаж». Темно-синий матовый британец, под капотом у которого все шестьсот лошадиных сил. Я решил прогреть свою «хонду», в надежде, что богатенький сынок в скором времени придет и освободит мне проезд. Пришлось около двадцати минут гулять вокруг стоянки, ожидать чуда, ибо не было ни записки, ни номера, ничего, что могло бы мне помочь связаться с хозяином того спортивного автомобиля. Да, одним из вопросов, что мучил меня, это кто у нас в городе может разъезжать на таких тачках, ведь не все дороги приспособлены… нет, такая тачка не приспособлена ко всем дорогам. В общем-то мое терпение тоже не приспособлено к такому длительному времяисчислению, поэтому я набрался сил и решил вернуться к машинам, чтобы пнуть хорошенько этот синий автомобиль. Уже выбирая колесо, которое можно было бы попинать, я услышал у черного входа «Койота» чьи-то голоса. Мгновенно пролетела надежда, что те люди могут знать, чья тачка подперла мою бедную «хонду», ведь таких клиентов обычно знают в лицо и им не обязательно быть постоянным клиентом, стоит один раз припарковаться и тебя запомнили все в радиусе четырех кварталов.
Нет, я не побоялся пинать этот чертов автомобиль, из соображений, что выйдет владелец и настучит мне по макушке, нет. Я с этим бы тоже легко справился – достал бы «глок» и вышиб мозги этого человека на лобовое стекло его любимой машины. Однако связываться я все равно не хочу. Коммуницировать с людьми – далеко не мое хобби.
Я еще оглянулся на всякий случай – никого. Пошел в сторону черного входа, где раздавались голоса и все громче и агрессивнее. Вмешиваться в разборки я тоже не собирался, ибо и пьяные наскоки, обвинения и махания кулаками меня выводят из себя. Тут тоже просыпается желание уладить проблему двумя выстрелами. Но и на стоянке не хотел сидеть всю ночь, поэтому что-то сделать было необходимо. Пошел. И чем ближе подходил, тем четче различал грубоватый мужской голос, который срывался на нецензурную брань, и тихий женский писк, который в свою очередь намеревался вразумить первого, что весьма было смелым решением, на мой взгляд, стоя у задней стены здания, ночью, под светом одного тусклого фонаря, который периодически мигал как в тупых фильмах ужасов.
Подойдя к ним на достаточно близкое расстояние, я заметил хорошо одетого парня примерно моего роста, который зажал девушку к стене и что-то неразборчиво кричал. Из его быстрой и сбивчивой речь я вычленял лишь ругательства, когда он отходил от стены на несколько шагов, прохаживался быстро, возвращался, ударял стену, кричал в лицо девушки, снова отходил топтаться чуть подальше, снова возвращался и орал, что та жалась и пыталась спрятаться от него за собственной ладонью. Он вернулся, замахнулся на нее, снова выругался.
– Молодые люди.
– Ты кто такой? – мгновенно отозвался парень, развернувшись ко мне и будто бы потеряв интерес к запуганной девушке. – Тебе чего здесь нужно?
Я приблизился еще на пару метров и смог разглядеть его получше при свете переставшего мигать фонаря. Честно, весьма привлекательная наружность, несмотря на дикий взгляд. На нем был костюм от Хайдера Акерманна, сидящей по фигуре и подчеркивающий каждое его достоинство, даже если оно принадлежала не ему. Брюки с лампасами, рубашка, пиджак, начищенные до блеска ботинки.
– Можете машину убрать, она мешает проезду.
– Без проблем. Через пару минут.
– Если без проблем, то сейчас же переставьте машину.
– Я занят.
Он даже не повернулся ко мне, когда бросал последние слова, он просто вернулся к девушке, что, по мне, еще чуть-чуть и потеряет сознание. Я закрыл глаза и глубоко вздохнул, всячески подавляя желание пристрелить ублюдка в этом тихом месте.
– Отойдите от девушки и займитесь делом.
– Что ты сказал? – переспросил он, намереваясь орать мне в лицо и замахиваться кулаками.
– Машину уберите.
– Я закончу разговор и уберу. Стой и жди.
Что за панибратство? Я к нему на «вы» со всем уважением, которое можно наскрести, а он кидает фразу куда-то за спину, не смотря мне в глаза, и не стесняясь возвращается к запуганной девушке.
Я снова выдохнул, потряс правую руку, пытаясь избавиться от рефлекторного заведения ее за спину, где обычно был пистолет, и пошел к парню с лампасами, чтобы преподать ему урок. Но не успел.
Только я приблизился к ним в плотную, положить руку на плечо, чтобы развернуть его к себе, разглядеть смазливую морду и вогнать нос внутрь черепа, как слышу мерзкое: «Потом договорим». Он смахивает брезгливым жестом мою кисть с его плеча с комментариями: «Руки убери свои», – и вальяжно шагает в сторону «Астон Мартин вантаж».
Меня передергивает от его поведения и едкого одеколона.
– Все в порядке? – осведомился у девушки, что тоже смотрела в след уезжавшей машины.
– Да. Все хорошо. Спасибо.
Я узнал этот голос. Это та солистка, что пела для меня весь вечер. Ну… не только для меня.
– Вы уверены? – я разглядел ее рассеченную губу. – Может быть вас подвезти, все‐таки ночь уже…
– Не нужно. Не беспокойтесь.
Она закончила фразу и шмыгнула в дверь бара, что служила черным ходом.
Надеюсь, она не меня так испугалась. Я и не думал пугать, просто хотел помочь. Ибо ее кавалер поступил весьма гнусно. Мне действительно интересно, что может повелевать мужчиной, который поднимает руку на женщину, пытаясь что-то доказать. Правоту… неправоту… Неважно. Ведь это ничем не поможет. Когда страх помогал отношениям? Да и вообще, что демонстрирует мужчина в данный момент? Свою суперсилу, которая сможет одним хлопком прибить хрупкую женщину к полу, или свою деградацию, раз ты считаешь, что только силой решаются все вопросы. Отвратительная картина,