опасениям руки казавшегося примороженным мужчины оказались теплыми, но это не делало ситуацию менее неловкой. Она попросила её отпустить, рунстих не отреагировал. Она попросила громче — с тем же результатом. Потом вообще заорала ему практически в ухо — но тот делал вид, что не слышит. Α может быть, и вправду не слышал — мотор аэросаней гудел очень уж громко.
Тогда Риса стала высвобождаться сама и, чуть не свалившись на пол, наконец-то избавилась от непрошеных объятий, на всякий случай отодвинувшись от ана Хостунссуна подальше.
Хотя аэросани ехали быстро, дорога до места заняла почти целый час. И когда наконец-то прибыли на место, все вздохнули с немалым облегчением.
Усадьба «Сердце зимы» впечатляла. Большой дом под двускатной крышей был сложен из темно-серого камня и потемневших от времени бревен. Рядом располагалось несколько более мелких, вероятно, хозяйственных, построек. Α вокруг, насколько хватало глаз, раскинулся заснеженный лес.
Несмотря на то, что еще не было и четырех часов дня, на улице уже начало темнеть: до самой длинной ночи в году оставалось меньше недели.
Высадив пассажиров и выгрузив их вещи, водитель развернул аэросани и отправился назад. А в ответ на взволнованные вопросы рунстих пояснил, что сани вернутся за ними через день после проведения ритуала, а в случае экстренной необходимости можно будет воспользоваться одним из двух имеющихся у ана Тиркенссана двухместных снегоходов, чтобы отправиться за помощью.
Подхватив свои вещи, участники ритуала двинулись к дому. Даже великолепной блондинке пришлось взять пару самых маленьких сумок, поскольку у имевшихся мужчин просто не хватало рук, а оставлять свои вещи на улице без присмотра она отказалась.
Когда все прошли в дом, ан Хостунссун пояснил, что второй этаж занимают хозяин и его супруга, которая покинула усадьбу на время проведения ритуала, как и имевшаяся в доме немногочисленная прислуга. Но присутствующим не стоит беспокоиться, помещенной в стазис заранее приготовленной еды хватит с запасом, а мытье посуды и уборка в доме производятся с помощью артефактов. Единственное, что им придется делать самим — разогревать еду, накрывать на стол и убирать со стола, для чего он предлагает установить дежурство, разбившись на пары, по одной на каждую трапезу.
Ана Брандс предсказуемо вызвалась дежурить с ним, но мужчина её разочаровал, заявив, что он дежурить не будет, так как ему требуется готовиться к ритуалу. Ρик быстренько заявил, что будет дежурить с Рисой, против чего та совершенно не возражала. Тогда разочарованная красотка, задержав взгляд на единственном оставшемся мужчине, всё-таки выбрала себе в пару робкую молодую девушку. Последнюю пару составили оставшиеся мужчина и женщина средних лет.
Αн Хостунссун безапелляционным тоном заявил, что все объяснения и знакомство тех, кто еще не успел познакомиться, они отложат до ужина, который состоится в семь часов вечера, а сейчас он покажет гостям их комнаты, в которых они смогут отдохнуть. После чего он покажет первой дежурной паре, что тут и как.
И разумеется, тут же выяснилось, что первой дежурной парой будет та, в которую входит ана Брандс, даже не подумавшая поинтересоваться мнением своей напарницы на этот счет.
Комнаты им всем выделили небольшие, зато отдельные, что несказанно обрадовало Ρису, никогда не жившую в общежитии, а потому не привыкшую делить жизненное пространство с соседями.
Расположенные на этаже две ванные комнаты и два туалета были общими. А в случае острой необходимости можно было воспользоваться одним из туалетов на втором этаже, расположенным возле лестницы. Имевшийся маленький лифт был предназначен только для хозяина дома, и никто другой не смог бы им воспользоваться, такова была магическая настройка.
В доставшейся девушке комнате мебели было немного: полутороспальная кровать, небольшой шкаф, стул и тумбочка с зеркалом. Поскольку верхнюю одежду все сняли в большом холле при входе в дом, оставшиеся вещи спокойно поместились в шкаф, даже место осталось.
В доме было очень тепло, почти жарко, потому Риса избавилась не только от кофты и штанов на ватине, но и от шерстяного свитера, переодевшись в хлопчатобумажный джемпер и свободные вискозные брюки.
До ужина оставалось еще довольно много времени, но выйти из комнаты, чтобы осмотреть дом, девушка не решилась, пообещав себе, что непременно сделает это позже.
За окном тем временем совсем стемнело. Видневшийся в отдалении лес казался непроницаемой черной стеной, и это зрелище оказалось неожиданно тревожным, настолько, что Риса решила задернуть шторы, чтобы от него отгородиться. Конечно, южные ночи Бадьянара тоже были темными, но та темнота не казалась ей зловещей. А может, она просто устала от впечатлений, вот и мерещится всякое.
Читать не хотелось, поэтому Риса решила позвонить подругам, заранее предвкушая их реакцию на свой красочный рассказ. Но магофон не работал — не было связи. Это было неприятно, но неудивительно, всё-таки «Сердце зимы» — отдаленная усадьба среди лесов. Хотя, наверное, какая-нибудь связь тут всё җе имелась для экстренных случаев.
Именно об этом Риса спросила у ана Хостунссуна, едва тот постучался в её дверь, чтобы позвать на ужин. И рунстих подтвердил, что в доме на втором этаже есть радиостанция, с помощью которой можно связаться с экстренными службами Дабретса.
Когда все гости расселись за столом в большой гостиной, использовавшейся и в качестве столовой, ңаконец-то появился хозяин дома, тяжело опиравшийся на трость.
Это был грузный мужчина, выглядевший очень больным и старым, совершенно седой. И только острый взгляд его темно-серых глаз принадлежал как будто гораздо более молодому человеку.
Он сел во главе стола и начал по очереди представлять присутствующих друг другу.
Имена Рика и рунстиха, которого ана Брандс называла Альбаредом, Риса уже знала. Саму сногсшибательную ану звали Плантисой.
Молоденькую девушку звали Редриной Колентан («Можно просто Реда», — еле слышно пискнула она, после того как ан Тиркенссан её представил). Реда была очень худенькой и какой-то как будто прозрачной, словно призрак, а не человек.
Полноватая дама средних лет со светло-русыми волосами, убpанными в гладко зачесанную «ракушку», оказалась Крестиндой Тиркенссан («Не сестра, жена. Бывшая», — нервно пояснила она после того, как было произнесено её имя). Намечающийся второй подбородок выдавал в ней любительницу покушать, а презрительно поджатые тонкие губы — обладательницу желчного характера.
Темноволосый и кареглазый господин средних лет оказался Малентасом Вирлėндом и никак свое имя ңе прокомментировал, да и вообще выглядел таким обычным, что это даже было странно.
И хотя Риса без труда запомнила не только имена всех присутствующих, но и их фамилии, называть их про себя она решила по именам, так ей было проще. Γлавное — вслух не ляпнуть.
— Итак, я собрал вас