Читать интересную книгу Дважды Шутт - Роберт Асприн

Затем они оба выпили.

– Приятно слышать, – сказал Шутт. – Однако хотелось бы попросить вас о любезности. Если вам все же удастся узнать, зачем мы понадобились зенобианцам, дайте мне знать, хорошо? Если там правда что-то неладно, хотелось бы, чтобы нас предупредили об этом заранее.

– Не волнуйтесь, капитан. Как только я что-нибудь узнаю, я тут же сообщу вам, – пообещал посол. Пригубив спиртное, он невесело усмехнулся. – Но позвольте мне дать вам совет, исходя из моего личного опыта… Ведь ни за что не узнаешь, что надо пригнуться, пока у тебя над головой впервые не промелькнет луч бластера, верно? Так что подготовьте своих подчиненных к чему угодно, тогда и сюрпризов будет не так много.

Шутт ухмыльнулся:

– Знаете, посол, мои ребятки и сами способны преподнести немало сюрпризов кому угодно. Мне они их каждый День преподносят.

– Вот почему галактическое правительство так верит в вас, капитан, – кивнул посол и залпом допил содержимое стакана.

Его улыбка в это мгновение могла означать что угодно.

ГЛАВА 2

Дневник, запись № 489

Сам того не желая, мой босс стал символом. И как это часто бывает, для разных людей он символизировал разное.

Для кого-то в Космическом Легионе он являл собой блестящую надежду на будущее – этот светловолосый молодой капитан, который был способен вернуть Легиону его былую славу. Точно так же смотрели на моего босса и некоторые симпатизировавшие ему особы из правительства Галактического Альянса – в особенности те из них, кому было по душе наблюдать за тем, как с помощью молодцов из Легиона достигаются высоты прогресса. А уж для своих подчиненных (среди которых были не только люди – мужчины и женщины, – но и несколько инопланетян) мой босс был настоящим героем, первым командиром этой роты, который подарил им возможность кем-то стать в этой жизни.

Но вот для других представителей командования, занимавших весьма и весьма высокие посты, мой босс являлся угрозой всему тому, что, по их мнению, представлял собой Легион.

– Военные советники? Только через мой труп! – проревел генерал Блицкриг. В свой рев он вложил вполне достаточно возмущения для того, чтобы те, кто его слушал – ветераны генштабовских заварушек, – на миг оторопели.

Но всего лишь на миг.

– Несомненно, это – высочайшая честь для Легиона, – .пробасил генерал Смутьян – представитель Легиона в правительстве. Произнесено это было спокойно, но генерал явно сказал именно то, что хотел сказать. – Между прочим, Блицкриг – это я на всякий случай говорю, вдруг вы не замети ли, – Легиону не так часто выпадает возможность увенчать себя славой. И будь я проклят, если мы откажемся от этого предложения только из-за того, что одного из наших офицеров от этого воротит.

– Боюсь, вы меня не поняли, генерал, – вздернув бровь, заметил Блицкриг. Он понял, что задавить Смутьяна ему не удастся, поэтому теперь решил продумать другую тактику.

Это для Блицкрига было непросто, поскольку он не привык иметь дело с людьми, которых не мог задавить. – Дело вовсе не в том, что меня от этого, как вы выразились, воротит.

Капитан Шутник известен своей способностью нарушать порядок и спокойствие, он совершенно некомпетентен, а его подчиненные – сборище недотеп и неудачников. Мы не имеем права рисковать и посылать его туда, где он может испортить отношения с важным для нас союзником.

– Полковник Секира сказала мне о том, что он добился целого ряда выдающихся успехов, – глянув на Секиру, возразил генерал Смутьян.

– Это верно, генерал, – подтвердила Секира и многозначительно продемонстрировала Блицкригу внушительную по толщине папку-портфолио. – Рота под командованием капитана Шутника не только успешно справилась со всеми порученными заданиями. Капитану удалось добиться наибольшего числа положительных отзывов о Легионе в средствах массовой информации. Будет только справедливо, если это назначение получит его рота. Они это заслужили.

Блицкриг вскочил и вытянулся во весь рост.

– Заслужили? За-слу-жи-ли?! – Он ткнул пальцем в лычки на своем мундире и затем вложил в свой вопрос всю издевку, на которую только был способен:

– Этот капитанишка прослужил в Легионе сколько лет? А? Три года? И при этом вы хотите мне сказать, что Шутник почему-то заслуживает большего, нежели офицер, переживший вместе с Легионом столько хорошего и плохого на протяжении почти сорока лет?

– Честно говоря, генерал, я не вижу, чем новое назначение для Шутника грозит вашему положению, – сказал генерал Смутьян. – Шутник – всего лишь маленькое перышко в кокарде Легиона, и все его заслуги – это плюс для всех нас. Вы являетесь непосредственным начальником капитана и имеете полное право оспаривать это назначение. Однако я бы вам очень не советовал этого делать. Поступая так, вы не только лишаете Легион возможности выслужиться перед правительством – если вы не забыли, прежде они нас не очень-то жаловали. Если вы наложите вето на запрос правительства Альянса по поводу роты под командованием капитана Шутника, это задание будет поручено какому-нибудь подразделению регулярной армии – ну, скажем, «Красным Орлам». Мы не можем позволить, чтобы это случилось.

Блицкриг, свирепо сдвинув брови, подошел к окну своего кабинета и какое-то время постоял там, таращась на панораму старого города, обрамленного заснеженными вершинами Северных Гор.

– Ладно, черт подери, – буркнул он наконец. – Пусть катятся! Но пусть в протоколе будет записано, что я был против! И когда Шутник увязнет там по самые уши, когда половину его роты кокнут местные бандиты, когда он устроит какую-нибудь дипломатическую катастрофу, виноват будет только он сам, а не я! Я хочу, чтобы в протоколе было записано, что я с самого начала был против! Ясно?

– Яснее ясного, – не спуская пристального взгляда с Блицкрига, проговорил генерал Смутьян и, немного помолчав, добавил:

– Но вы, конечно, понимаете, что, если мы занесем эти ваши слова в протокол, вы тем самым лишите себя лавров славы в случае успеха означенной операции?

– Шутнику ни за что на свете так долго не продержаться, – осклабился Блицкриг. – Пока этот ушлый хорек выкручивался только чудом. Но рано или поздно некомпетентность скажется, а рота «Омега» – худшее подразделение Космического Легиона. Да, им удалось набрать пару-тройку очков, но день расплаты неминуем. Стоит им столкнуться с теми, кто задаст им перцу в настоящем бою, – и от них останутся жалкие клочки!

– А я заявляю, что все, о чем вы говорите, – дерьмо собачье, генерал, – зловеще усмехнулась полковник Секира. – Вы все время ошибались насчет капитана Шутника, и на Зенобии он снова докажет, что вы не правы.

– С вас тысяча долларов, если он там расквасит свою наглую физиономию, – объявил Блицкриг.

– Договорились! – радостно воскликнула Секира. – Генерал Смутьян, будьте свидетелем нашего пари.

– Непонятно… – покачал головой Смутьян и поджал губы. – Пари выглядит не слишком определенно. Как вы, интересно, определите, кто из вас выиграл?

– Шутту будет вручен перечень задач, которые он должен решить, получив это назначение, – объяснила Секира. – Я готова выплатить генералу Блицкригу затребованную им сумму, если рота «Омега» вернется с Зенобии, не выполнив девяносто процентов задания.

– Ха! – буркнул Блицкриг. – Да Шутнику еще очень сильно повезет, если он там хоть что-то сделает! Генерал Смутьян, думаю, вы примете верное и беспристрастное решение. Так вы согласны быть судьей в нашем споре?

– Хорошо, согласен, – кивнул Смутьян. – Однако речь идет о весьма приличной сумме для того, чтобы решение о выигрыше той или иной стороны принимал один человек.

Полагаю, вам следует найти еще одного арбитра, и предпочтительно, чтобы это был кто-либо, не имеющий никакого отношения к Легиону.

– Вы правы, – согласилась полковник Секира. – И я предлагаю, чтобы нас рассудили трое и чтобы было два голоса против одного в решении вопроса о том, справился ли капитан Шутник с порученным ему заданием. Поскольку генерала выбрали вы, я выберу второго арбитра, а уж он пусть выберет третьего – нейтрального по отношению к любому из нас.

– Ну и кого вы хотите выбрать? – подозрительно нахмурился Блицкриг?

– Генерал Смутьян предложил выбрать кого-нибудь, не имеющего отношения к Легиону, – сказала Секира. – Думаю, вполне подойдет посол Гетцман.

– Нормальненько… – проворчал генерал Блицкриг. – В правительстве все как один в восторге от Шутника. Гетцман сразу ему победу присудит – даже в список заданий не заглянет.

– Посол вовсе не так пристрастен, как вы его малюете, – возразил генерал Смутьян. – Я лично наблюдал за тем, как он принимал очень жесткие решения, когда мы обсуждали формулировки мирного договора с Ландуром. Но даже при том, что он расположен к Шутнику, у нас будет третий арбитр, и я готов обещать вам, что это будет лицо совершенно нейтральное.