что людям нравятся насилие, секс, предательство… Вот почему в конечном итоге наш конкурс должен был неизбежно стать самым успешным в истории…
Он остановился, немного отдышался, медленно поднял стакан и отпил воды.
Окинул взглядом публику.
Снова приблизился к микрофону.
– Да, вы все прекрасно знаете, о чем я говорю – о «Доме». На самом деле идея возникла однажды вечером в баре, когда мы с моим большим другом Дмитрием выпивали по предпоследнему стаканчику, наблюдая за окружающими. Вот тогда он и подкинул мне идею конкурса, в котором несколько человек жили бы в доме, полном камер, включенных двадцать четыре часа в сутки.
Я помню, как стоял молча с бокалом в руке… и до сих пор храню в памяти свой ответ, слово в слово. Каким же наивным я был!
Я сказал ему: «Но кто в здравом уме будет тратить время на то, чтобы наблюдать за жизнью других людей, когда можно жить своей собственной?»
И я также помню его ответ, как будто он говорит это мне прямо здесь и сейчас: «Все те, у кого нет жизни».
В тот день старик Дмитрий преподал мне урок. Благодаря этому конкурсу я понял, что есть много, очень много людей, у которых нет собственной жизни, и им нечего делать изо дня в день, кроме как наблюдать, как десять каких-то типов устраивают разборки в доме.
Признаюсь вам, я думал, что шоу продержится от силы два дня, а сейчас я даже потерял счет сезонам. Потом, конечно, мы уже знали, как взять от этого успеха по максимуму: репортажи для журналов, которые мы создавали сами, интервью для разных сердечных ток-шоу, тоже принадлежавших нашей компании…
Кашель отца снова разнесся по залу, утонувшему в тишине: никто, абсолютно никто ничего не говорил.
– Прошу прощения… – он сделал несколько вдохов, чтобы восстановить дыхание. – Эта программа побудила нас пойти еще дальше. То было время моего творческого расцвета: конкурсы, где шла борьба за самый элегантный развод или самое болезненное расставание; подстроенные измены с очень привлекательными актерами, чтобы разрушить браки…
Потом мы пошли еще дальше, запустив знаменитую программу «Мне не нужен этот ребенок». Помните? Шоу об абортах в прямом эфире, когда матери собирались в доме, полном камер, а зрители наблюдали за тем, что участницы будут делать с нежелательной беременностью… И там, на съемочной площадке, они принимали решение в зависимости от общественного мнения.
Именно тогда начались первые серьезные нападки на меня: ассоциации феминисток хотели меня убить! Какое лицемерие! Я говорю вам, что большинство участниц забеременели только для того, чтобы попасть в шоу… а потом эти женские организации заявляли, что главным монстром был я.
Тишина.
Он начал слегка дрожать.
Сделал несколько глубоких вдохов.
Снова заговорил.
– Затем последовала знаменитая программа «Уйти или остаться» – первое шоу о самоубийствах в прямом эфире. Это был еще один поворотный момент в телеиндустрии: еще никто не заходил так далеко.
Зрители сходили с ума: они собирались в барах, устраивали семейные ужины дома только для того, чтобы посмотреть, кто из участников, потерявших все, первым спрыгнет вниз с высотного здания. Людей никто не заставлял. Законы были на нашей стороне, потому что они подписали контракт.
По общему признанию, кастинг на шоу был чем-то экстраординарным: разорившиеся богачи, разведенные люди в состоянии глубокой депрессии, матери, потерявшие своих детей… Соглашусь, если подумать об этом на трезвую голову, то ситуация ужасает… Но если я скажу вам, что пилотный эпизод этой программы собрал наибольшее количество просмотров во всем мире за всю историю телевидения. Кто же тогда тут чудовище?
Молчание.
Мы все могли видеть, как на его лице появилась легкая ухмылка.
– Чудовище, монстр, развращающий демон, аморальный тип… да, какие только эпитеты мне не придумывали СМИ. Но… тогда как бы вы назвали людей, которые пришли полюбопытствовать, как человек бросается в пустоту? И всех тех, кто обогатился за его счет? Сколько наклеек, кружек, тарелок… было продано с его именем? Как бы вы назвали всех тех, кто купил себе футболку с надписью «Я БЫЛ ТАМ, КОГДА РИКИ ПОЛЕТЕЛ ВНИЗ»?
Он сделал паузу, чтобы снова вздохнуть…
Его тело дрожало все сильнее и сильнее, как будто скелет, который его поддерживал, вот-вот рухнет.
– Все же, несмотря на сказанное мной, несмотря на наши стремления дать людям именно то, чего они просили, я признаю, что за все эти годы произошло огромное количество вещей, которых мы могли бы избежать и должны были избежать… Такова цена… любой риск тянет за собой побочные эффекты.
___
Именно эти побочные последствия, уже несколько раз приводившие к покушению на человека, который сейчас говорил со сцены, беспокоили больше всего работников службы безопасности. Вот почему они выстраивали вокруг здания пуленепробиваемые заграждения, а на крыше находились снайперы… Муж, чей брак распался из-за измены жены с привлекательным актером, нанятым для шоу; бабушка и дедушка, которые узнали в прямом эфире, что их внук не родится; конкурсанты, выигравшие огромный приз и все потерявшие впоследствии; матери, чьих дочерей слава привела в ловушку наркотиков и проституции… Именно таких «побочных эффектов» особенно боялись в компании, поскольку эти люди были непредсказуемыми и могли появиться вновь в любой момент. Ведь никто никогда не знает, насколько долгим может быть ожидание мести.
Неудивительно, что контроль и проверки велись настолько тщательно. Хотя в тот самый вечер они оказались недостаточными: пистолет уже оказался в зале, и его владелец лишь ожидал подходящего момента, чтобы им воспользоваться.
___
– И, наконец, пришло время конкурса, который сделал нас самой богатой компанией на планете. Мой великий шедевр. Мы продали права более чем ста восьмидесяти странам за такие деньги, что на них можно было прожить несколько жизней.
Честно говоря, я ни о чем подобном не думал, идея родилась сама собой. НАСА нужны были космические суммы, какие ни одно правительство не могло заплатить, а мне нужны были зрители. Я хотел, чтобы аудитория продолжала расти, словно вирус, пожирающий все вокруг… Иногда, к сожалению, даже тело, в котором он живет. Технология уже была, требовалось только найти финансирование.
Как большинство из вас уже знает, мы пришли к соглашению, что агентство направит своих ученых, а наша компания – конкурсантов, по отдельности: в два рейса, в две колонии. Достаточно далеко друг от друга, чтобы не мешать, но достаточно близко, чтобы в случае крайней необходимости мы могли сотрудничать.
Это были славные времена: я дотянулся до небес. Аудитория исчислялась уже не тысячами, а миллионами зрителей. Каждую ночь мы смотрели на рейтинги, и каждую ночь они зашкаливали. Конечно,