и грома. Но что такое небесная молния в сравнении со взрывом атомной бомбы? Вспышка спички рядом с извержением вулкана. И даже это сравнение еще слишком бледно!——
О жизни и смерти видов живой природы мы кое-что знаем из палеонтологии. Со времени возникновения жизни на Прото-Церере виды изменялись, развивались, росли, достигали зрелости, вырождались, вымирали. Человек… Мы сказали, что он еще очень молод. Да, он молод. Если эти миллионы лет, что прошли со времени появления первых признаков жизни на Прото-Церере, представить себе как один день, то человек живет на этой планете едва лишь десять секунд; а если измерить продолжительность того, что мы называем всеобщей историей Прото-Цереры, то не получится и полной секунды. Между тем многие вымершие виды, которые когда-то существовали и были хозяевами жизни на Прото-Церере, жили, если мерить той же мерой, целый час! Таким образом, биологический опыт обещает нам, людям Прото-Цереры, еще продолжительную и содержательную жизнь, долгий и интересный день. Как много мы успели бы за это время сделать, сколько увидеть и узнать! Могли бы…
——
Итак, вот оно. Началось. Сейчас все средства связи, радио и телевидение сообщают, что вспыхнула война. Опять. И, в противоположность тому, что я чувствовал еще вчера, я не особенно удивляюсь и даже не очень испуган. Это ведь так и должно было случиться. Жизнь людей последних двух поколений была подчинена одной и той же закономерности: война; залечивание ран после войны; подготовка к войне; новая война. И о периоде между двумя войнами можно лишь сказать, что никогда не было вполне ясно, где кончалось залечивание ран последней войны и начиналась подготовка к новой.
Для первого дня сообщения утешительнее, чем можно было ожидать. Столкновения на границах… С переменным успехом… Жизненные центры врага были подвергнуты атакам бомбами среднего калибра. Означает ли это, что у тех, кто руководит событиями, еще осталась крупица здравого смысла? Значит, их все-таки что-то сдерживает, раз не все средства тотчас же пускаются в ход?
Мы признаем, что у нас имеются кое-какие потери, и утверждаем, что их потери — в десять раз больше. (Их радиостанции — наоборот.) Комментаторы обеих сторон говорят уверенным, спокойным тоном. Для каждого задания находятся люди.
——
Много лет в программе работ нашей обсерватории значились, между прочим, «новые» звезды. Истинно или ложно то, что я сейчас думаю — это не имеет значения, ведь проверить эту истину нам недоступно. Я думаю вот о чем: когда вспыхивает вновь какая-нибудь чуть заметная в телескоп маленькая звездочка, являются ли причиной этого непременно «силы неживой природы»? Разве причиной тому не может быть сознание — неизвестным, непостижимым для нас образом! — сознание в миллиард раз более мощное, чем то, носителями которого являемся мы, люди, живущие на Прото-Церере? Допускаю, что такая гипотеза может показаться безумной, но я ее высказал, я ее обдумал. Пусть даже это предположение в миллиард раз менее правдоподобно, чем простое, «естественное» объяснение: ядерные процессы в определенных условиях существования материи. Не следует забывать, что мы уже вмешались и в эти «ядерные процессы», реализовали их в своих лабораториях, реализуем их, к сожалению, не только в лабораториях. Общепланетный масштаб эти испытания уже приобрели, от космического масштаба он отличается не качественно, а только количественно. Так почему же я не смею думать, что где-то — скажем, на новой звезде созвездия Тельца [1] — кто-то (не обязательно человек, такой, как мы, но все же существо, наделенное сознанием, подобным нашему) вызвал эту катастрофу или это рождение вновь.
Верно, я и сам не сторонник такой, для представителя точной науки слишком разнузданной фантазии, я даже стыжусь ее, быть может. Но разве я высказал все это без оснований? Основание есть. Это то, что творится сейчас на Прото-Церере. Правда, солнечная система еще не погибнет из-за нашего безумия. Солнцу не угрожает опасность превратиться в новую звезду. Но всеобщая история Прото-Цереры может скоро закончиться. Закончиться так, что ее последние главы так и останутся недописанными.
——
Эти считанные дни или часы, которые мне, быть может, еще остались, — чем их заполнить? Какой противоречащий здравому смыслу, нелепый вопрос! Перед лицом смерти становится ненужным все личное, теряют значение все планы, все чаяния отдельного индивидуума. Так разве не все равно, что я еще сегодня сделаю, что оставлю недоделанным?
Если бы речь шла о жизни и смерти лишь одной личности! Тогда бы не было сомнений: надо выполнить свой долг до конца. Использовать все возможности, чтобы не разрушить ту непрерывность в развитии сознания, которая существует с тех пор, как на Прото-Церере живет род человеческий. Заботиться о том, чтобы наследие, которое ты в свое время принял от своих предшественников, полностью перешло к твоим преемникам.
Но теперь, когда дело идет не о жизни или смерти отдельного индивидуума, теперь, когда вся жизнь, сейчас еще пульсирующая на Прото-Церере, может через несколько дней оборваться, разве теперь это не бессмысленный труд? У нас нет наследников. Останется Солнце, останутся Большая Медведица и Орион. Звезды будут продолжать свое движение, но мы перестанем существовать.
Мысль о том, что еще где-то в мировом пространстве есть сознание, что оно есть, вероятно, в бесчисленном множестве мест, не утешает. Мы погибнем бесславно и бесследно. Погибнем? Но ведь ни одна пылинка материи не исчезает? Нет, конечно. Однако то, к чему пришла материя здесь, на Прото-Церере, окончилось неудачей. Попытка материи познать самое себя потерпела крах. Здесь.
——
Те, чья столица окружена нашими войсками, те, кому пора бы уже сдаться, предъявили ультиматум, если мы не прекратим военных действий, то…»
4
На этом записки обитателя Прото-Цереры обрываются. Друзья, любители науки, вы согласитесь со мной, что Сакида Тока, которого я упоминал в начале, был прав. Рукопись перед нами, но планеты Прото-Цереры в солнечной системе нет. Есть Церера, Паллада, Юнона, Веста и более мелкие осколки да туча пыли.
Отрывки, приведенные мной для примера, я выбрал, конечно, не совсем случайно. (Тут лектор добродушно-хитро улыбнулся.) Я полагаю, что все вы, если