Читать интересную книгу Король - Андрей Посняков

Сии неожиданно пришедшие в голову мысли Леонид поначалу пытался прогнать. Да вот только они не прогонялись никак, а все лезли и лезли в голову, отвлекая, казалось бы, от главного – как вот здесь, в тысяча девятьсот семьдесят третьем году, акклиматизироваться, приспособиться, выжить…

– Что, уже выспалась, милая? – заметив на себе внимательный синий взгляд, с улыбкой поинтересовался Магнус.

– Выспалась, – княжна сбросила покрывало и, потянувшись, крепко прижалась к мужу. – Вижу, ты все в думах. О чем печалишься?

Молодой человек вздрогнул:

– С чего ты взяла, что печалюсь?

– Вижу, – Маша смотрела на супруга внимательно и дерзко, словно бы видела его насквозь. – Мыслишь, как дальше жить будем?

– Мыслю, – кивнул король.

Княжна неожиданно хмыкнула:

– А зачем? Мы ж с тобой, чай, не шильники и не бояре даже – князья! Ты – король, я – королева!

Ах, как она это сказала, как произнесла! Какой гордой синевою сверкнули глаза, какой царственной тут же стала осанка. Да уж, сразу видать – королева! Несмотря на старую рубаху и брюки-клеш.

– Мы жить должны во благо королевства нашего, – между тем продолжала княжна. – И думать по-другому не можем. Да и незачем. Ибо все и так ясно. Людишки подлые – купчишки да всякая чернь – живут для брюха своего, для мамоны. Святые отцы – для Господа. Бояре и люди воинские – для защиты царств своих. Тако и мы, о супруг мой, и должны, и будем. Здесь немного пересидим, в Ливонию поедем, а уж там… А уж там посмотрим, дружить ли с Иваном дале, аль погодить. Он же, кровопивец, злое на нас умыслил. Думает, управы на него нет. Ан есть! Людей русских много есть недовольных. И новгородцы, что в живых остались, и псковичи, да все почти. Все те, кому в страхе жить опротивело, те, кто душою не раб! Таких мы у себя в Ливонии привечать будем. Нарву себе заберем, Ивангород… А потом, бог даст, и Псков. Войско из вольных-то людей, не из холопей – сильное, доблестное, еще посмотрим, кто кому вассал. Мы – Ивану, или Иван нам! Флот заведем, аглицких моряков к себе на службу приманим, а потом и своих. Науку переймем! Древний Новгород восстановим, а для торговли у нас место хорошее. Что же об Иване сказать? Так и у меня – а через меня у тебя – на трон державы российской ничуть не меньше прав! Чай, князья Старицкие – тоже Рюриковичи! То-то Иоанн род наш извел. Ничего… отольются ему все наши слезы и горести.

Княжна вскочила уже на кушетку, горделиво выставив правую ногу. Щеки ее зарумянились, глаза пылали истинно царственным огнем. Это был взор принцессы крови, чьи предки привыкли повелевать!

Арцыбашев потупился: все это – по поводу народного блага и защиты государства – именно он должен был произнести, а вовсе не Маша, хоть и княжна, и королева, но все же особа еще достаточно юная, в жизненных передрягах неопытная. Хотя как сказать…

– Ты не сомневайся, супруг мой, – княжна истолковала молчание мужа по-своему. – Я тебе во всем помогать буду. Не смотри, что млада, я ж не дура! Аристотеля читала, Платона, римлян языческих, древних. Еще Августина Блаженного и Святых отцов. Макиавелли почти наизусть знаю. Прочесть?

– Не, не, не надо, – замахал руками Леонид. – Значит, говоришь, в Ливонию надо пробираться?

– Туда. Куда же еще? Там теперь – наше все… И трон, и люди. Держава!

В этот момент в сенях, а точней на веранде что-то стукнуло. Слово бы кто-то, осторожно пробираясь, запнулся… или что-то уронил. Там много на лавке стояло всяких кастрюль да банок…

– Тсс! – встревоженно вскочив с кушетки, Арцыбашев приложил палец к губам и шепотом спросил: – Слышала?

– Что? – так же шепотом отозвалась Маша.

– Вроде как там ходит кто-то? – молодой человек кивнул на дверь и, нервно потеребив бородку, бросился к окну… и отпрянул!

С улицы, через стекло, на него смотрел бравый усатый молодец в мышиного цвета форме с погонами младшего сержанта милиции.

– Товарищ старший лейтенант! – увидев удивленное лицо Арцыбашева, сержант проворно выхватил из кобуры пистолет и передернул затвор. – Стой! Стрелять буду.

– Стоять! – распахнув хилую дверь ударом ноги, в комнату ворвался старлей, и за ним старшина. Оба – в испачканных грязью сапогах, в форме.

– А ну – руки в гору! Руки вверх, я сказал! Теперь повернулись… Старшина!

На запястьях обоих беглецов защелкнулись наручники.

– Куда их, товарищ старший лейтенант? В мотоцикл? – вбежал с улицы младший сержант.

Старлей задумчиво скривился и поправил на голове фуражку:

– Там, на углу, автомат. Вызывай машину. А мы тут пока поговорим… Опросим… Может, и по горячим следам все раскроем. А, старшина?

– Конечно, раскроем, товарищ старший лейтенант! – старшина выпятил узкую, затянутую кителем, грудь и неожиданно ухмыльнулся. – А не будут говорить, Игорь, так их… сам знаешь, как можно.

– Да заговорят, – махнул рукой офицер. – Куда они на хрен денутся-то? Оп-па!

Заглянув в шкаф, милиционер вытащил оттуда испанский камзол Магнуса и глянул на задержанных с каким-то недобрым прищуром:

– Федотыч, не этих ли на краденой «Яве» видели? Один «артист», вторая – с коленками голыми, в сарафане. Кстати, вот и сарафанчик!

– Думаю, они и есть, товарищ старший лейтенант, – подчеркнуто официально согласился старшина. – Этак и убийство Корытина раскроем, чем черт не шутит? Кстати, они и напротив раймага драку затеяли. Вот ведь парочка-то, а!

– Ну, что ж, тогда сами и первый опрос проведем.

Потерев руки, старлей положил на стол полевую сумку и, достав из нее бланки и ручку, спросил, в каких отношениях «молодые люди» находились с гражданином Корыгиным М.С.

– Да ни в каких отношениях, – повел плечом Леонид. – Первый раз эту фамилию слышим.

Милиционер покивал:

– Первый раз, значит? А корыгинская «Ява» у вас оттуда? Что-что? Я почему-то так и подумал, что нашли. Итак… Фамилия, имя, отчество! Я вас спрашиваю, девушка!

– Да кто ты такой, смерд поганый, чтобы меня, цареву племянницу, спрашивать?! – Маша вскинулась разъяренною коброй. И в самом деле, предпринимать подобные действия против принцессы крови каким-то там простолюдинам было бы весьма предосудительно. Не по понятиям шестнадцатого века, сказать прямо!

– Руки мне ослобони, живо! Я кому сказала, пес?!

Вскочив с кушетки со связанными за спиною руками, Маша попыталась боднуть сотрудника правоохранительных органов головой, а когда не достала – ударила ногой под коленку.

– Ах ты, зар-раза! – выронив ручку, заверещал старлей. – Старшина, что смотришь? Помогай, давай! Не видишь – рецидивистка?!

Совместными усилиями княжну наконец водворили на место, после чего старший лейтенант, чуток отдышавшись, снова приступил к допросу… вернее, к опросу – именно так квалифицировал происходившее действие уголовный кодекс РСФСР образца одна тысяча девятьсот шестьдесят второго года.

– Фамилия! Имя! Отчество! – рявкнул милиционер. – Будешь запираться – живо в КПЗ отправлю!

– Старицкая, Мария Владимировна, – княжна горделиво приосанилась. – Великого князя Владимира Андреевича Старицкого дочь! Из рода самого Рюрика, напомню.

– Шиза, что ли? – переглянулись сотрудники органов. – Или издевается?

И, дружно кивнув, решили, что – «издевается».

– Ах ты ж, тля!

Выругались, но тронуть не тронули, побоялись. И впрямь ведь – кто вообще знает, кто эта наглая девка такая и откуда взялась?

Оставив на время Машу, дознаватели принялись за ее царственного супруга:

– А ты, значит, у нас тоже князь?

– Нет, не князь…

– Вот это уже разговор!

– Просто король Ливонии.

Дальше у Леонида спросить ничего не успели. За окнами послышался шум подъехавшего автомобиля, и вбежавший в дом усатый младший сержант радостно сообщил:

– Опергруппа с «Явы» отпечатки снимает… И это… Следователь сказал, чтоб вы задержанных туда привезли.

– Майор юстиции Рашников, Иван Кузьмич, – так представился следователь, лысоватый мужичонка в синем вельветовом пиджаке и при галстуке. Краснобокую «Яву» все так же прикрывали ветки, Рашников же с удивлением вертел в руках шпагу. Знатная была шпага – боевая, тяжелая, с украшенной золотом и драгоценными камнями рукоятью и переливающейся на солнце гардой.

– Ваша? – следователь обернулся к подозреваемым.

Арцыбашев пожал плечами:

– Ну, моя.

– Откуда?

– Оттуда!

Майор хмыкнул и, поиграв желваками, приказал беспрестанно щелкавшему фотоаппаратом молодому парню – технику-криминалисту – быстренько снять опечатки пальцев «у этих двух граждан».

Наручники с задержанных сняли, и Леонид с удовольствием размял затекшие запястья.

– Мотоцикл тоже ваш? – недобро прищурился Рашников. – Где взяли?

– Да нашли в каком-то сарае. Решили вот прокатиться.

– В каком сарае? Где? При каких обстоятельствах? – следователь атаковал вопросами сразу, не давая подозреваемым времени на раздумье.