Но они были не одни. Арель стоял прямо рядом с ними. Он покачал головой, душу охватило непреодолимое чувство паники.
— Я не умер! И стою перед вами!
Лэнгли подавил дрожь и посмотрел на небо.
— Вероятно, надвигается буря. Такой пронзительный холодный ветер — предзнаменование.
— Чего, лейтенант?
— Что дело не чисто. — Лэнгли закатил глаза. — Знаю, звучит глупо, но происходит что-то дурное. Я не в силах притворяться, что всё хорошо, если это не так.
— Вы правы в своих выводах. Однако это не всегда означает заговор в королевстве. Всё плохо, потому что человек, которому вы доверяли, друг и соратник для нас всех — покинул этот бренный мир в рассвете сил. Что в этом может быть правильного?
Раздался пронзительный звон.
Это не звон колоколов, оповещающих о приближении сумерек или отбивающих время, и даже не праздничный перезвон колокольчиков. Один протяжный оповещал о тяжёлой утрате.
Короткий — не семь подряд, как было бы во время похорон. Значит он погребён семь дней назад. Сегодня седмица.
Арель погиб семь дней назад — восемь, если считать день, предшествующий похоронам. Он пристально посмотрел на своих товарищей.
— Где я? — потребовал он ответа. — Куда упокоили моё тело?
Но точно так же, как маленькая девочка не могла слышать его, а фермерша видеть, лейтенант с капитаном не слышали и не видели его.
— Где? — закричал он.
Двое мужчин нахмурились, поёжились и плотнее закутались в кителя.
— Определённо надвигается шторм, — сказал Лэнгли.
Арель направился к проходу в стене, но прежде чем он смог сделать хоть шаг, оказался в проходе.
— Я не мёртв. — Он повторял это снова и снова. Но подумал о склепах в мавзолее, где хоронили слуг короны. Спустя миг он уже оказался там.
Как бы мне это удалось? Неужто я и правда покойник?
Он старался гнать такие мысли прочь. Но там, в тусклом свете мавзолея, где единственное освещение исходило от витражных окон на вершине высоких стен, Арель увидел то, что ожидал, но так надеялся не найти.
Свежий камень на стене, без водяных знаков из-за проблем с дренажом или крысиного помёта. Надгробная плита, скрывающая место упокоения человека, по которому звонили траурные колокола. И его имя выгравировано сверху.
— Я мёртв! — крикнул он пустому мавзолею.
Арель стоял и смотрел, казалось, целую вечность, но что он вообще знал о времени? Дни могли пролететь в мгновение ока.
Только что Арель слышал шум в темноте, а потом оказалось, что он уже неделю как помер.
Он напрягся.
Шум в темноте.
Советник короля окликнул Симмонса, который тоже дежурил в ту ночь. То, что таилось в свёртке, стоило Арелю жизни, если та женщина с фермы права. Очень скоро траурных перезвонов станет больше. Шесть ударов в колокол для шести членов королевской семьи.
Вспышка, и Арель оказался в покоях королевского советника. Нортон сидел за своим столом, читая что-то из книги со старыми и порванными страницами.
— Я чую твою панику и страх, так что можешь более не таиться.
Арель вздрогнул.
Неужели Нортон мог видеть его?
Но прежде чем он ответил или вступил с Нортоном в бой, Симмонс вышел из тени дверного проёма.
— Люди подозрительны! — Симмонс сплюнул. — Они продолжают засыпать меня вопросами, потому что я тогда дежурил с Арелем. Они думают, что мне что-то известно.
Нортон пожал плечами.
— Справедливости ради хочу заметить, любопытствующие правы, вам кое-что известно.
— Но я не убивал Ареля! — воскликнул Симмонс.
— И, честно говоря, я тоже его не убивал.
Арель нахмурилась. Он собственными глазами видел чёрные флаги и слышал звон траурного колокола. Смотрел на надгробную плиту с собственным именем в склепе.
Неужели Нортон намекает, что его убил кто-то другой?
Кому ещё это могло понадобиться?
— Ну, он не покончил с собой, — заметил Симмонс со свойственным ему сарказмом.
— Он не мёртв.
— Что? — спросил Симмонс.
— Что? — вторил ему Арель.
— Но я видел его тело, — заметил Симмонс.
— Я видел свой склеп! — гневно воскликнул Арель.
Двое мужчин зябко поёжились.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Нахмурившись, Нортон покосился в сторону Ареля, но покачал головой и снова перевёл взор на Симмонса.
— Он не умер, а зачарован.
— Зачарован? — Симмонс нахмурился. — Это колдовство?
— Да. Как ещё я смог бы одолеть одного из стражей? Это заклинание мне дорого обошлось. Я на всякий случай всегда носил его с собой. И такая пустая трата! — Советник прищурился, глядя на Симмонса. — Вас приставили к этой стене, Симмонс! Вам следовало там находиться и принять свёрток, а потом и заставить свою подругу-кухарку выполнить задание, за которое вам обоим заплатили. Но где вы были, Симмонс? Потому что точно знаю, не там, где следовало. Вас не было на своём посту. Можно подумать, что вы намеренно поменялись местами с Арелем. И таким образом пытались отказаться от нашей сделки.
Арель знал, что ему нужно быть внимательным. Необходимо услышать и запомнить каждое слово. Потрясённый словами Нортона он с трудом мог сосредоточиться.
Что значит заколдован? Какое заклинание может заставить человека выглядеть мёртвым настолько, чтобы его похоронили? И почему он мог ходить как дух или привидение, если не мёртв?
— Мне не нравятся ваши намёки, Нортон. Я не отказывался от нашей сделки. И не виноват в смене караула. У меня не было выбора. Я должен был повиноваться. Вы знаете, что капитан Уилтон изменил приказ. Если бы я не подчинился, меня бы немедленно отстранили, и это бросило бы на меня лишние подозрения. Да и ваше маленькое заклинание уже навлекло достаточно подозрений на гарнизон. Весь наш план пошёл прахом.
Нортон вскочил со стула и толкнул Симмонса к стене.
— И по чьей вине? Кто не смог находиться в должном месте? И даже сейчас явился в мои покои — место, где ни у кого из стражей нет причин находиться. Если бы кто-нибудь увидел, как вы пришли ко мне, какие подозрения пали бы на вас тогда — особенно после смерти королевской семьи? Поосторожней со своими оскорблениями, мальчик! Я заставил доблестного гвардейца выглядеть настолько мёртвым, чтобы его заперли в склепе и до сих пор мы слышим перезвон траурных колоколов. Хорошенько подумайте, что я сделаю с вами, если вздумаете перейти мне дорогу.
К чести Симмонса, он не отвёл взгляда от пронзительных глаз Нортона.
— Прошла неделя, Нортон. Если Арель не умер, когда его положили в тот склеп, после недели без еды и питья он уже скончался. Поэтому вы неправы в своих утверждениях. Арель мёртв.
— Я же сказал, он заколдован.
— И что дальше? Он просто проспит остаток вечности? Какое заклинание может проклясть человека на такое?
— Есть ограничение по времени. На всё есть своё ограничение. По мере того, как луна становится ярче, он будет угасать. Когда наступит полнолуние, Арель умрёт, если только лунный свет не коснётся тела, а этого не произойдёт, пока он покоится под надгробной плитой. Но хватит о нём. Он решил свою судьбу в тот момент, когда наставил на меня меч. Нам нужно поговорить о других жизнях. И время у нас тоже ограниченно. Если правящая династия не умрёт до конца праздника, то королевство Вестат отзовёт своё предложение, и нас сочтут неблагонадёжными партнёрами. Если мы потерпим неудачу, вы никогда не станете капитаном стражи, потому что разделите судьбу Ареля, я ясно выражаюсь?
— Совершенно. Итак, пир в честь дня рождения принцессы?
— Верно. — Нортон протянул Симмонсу свёрток — тот самый, который пытался передать Арелю той ночью на стене. — Берите и уходите. И мне все равно, каким окольным путём вы скроетесь или кого убьёте, чтобы скрыть ваш приход ко мне.
Арель бросился за свёртком, пытаясь каким-либо образом помешать Симмонсу совершить столь ужасное деяние.
Он упал сквозь людей, которые передали с рук в руки свёрток с ядом. Арель тяжело упал и продолжал лететь кувырком вниз, а когда остановился, оказался в тронном зале. На дворе царила поздняя ночь, и комната пустовала. Вероятно, он оказался здесь из-за отчаянной потребности спасти королевскую семью.