Читать интересную книгу Черное море (Либретто оперы в семи картинах) - Михаил Булгаков

В лесу крик: Эй! Ответный крик: Эй!

Твой муж. Твой муж идет. (В даль.) Сюда иди скорей, она очнулась!

Появляется Болотов, он в лохмотьях, с винтовкой.

Болотова. Алексей, Алексей, ко мне!

Болотов. Она очнулась! Теперь ты не умрешь, я в это верю!

Болотова. Вот память возвращается ко мне… Теперь я помню, ночью, в контрразведке… Ты его убил?

Болотов. Убил.

С моря — пушечный выстрел. Эхо побежало в горы.

Болотова. Что это? Ужель нас здесь найдут? Белые придут, они нас схватят!

Болотов. Нет, не придут они сюда. Ну, что ж, а если и придут, терять нам нечего, нам больше нет возврата, мы будем защищаться. Мы встретим их огнем и сбросим с кручи их. А если нет, то мы погибнем, но мы погибнем вместе. Не бойся!

Болотова. С тобой я не боюсь.

Пушечный выстрел повторился. На скале появляется Зейнаб, смотрит на море.

Военный корабль появляется на море, начинает уходить от берега.

Зейнаб. Они уходят! Они уходят! Будьте прокляты навеки! Будьте прокляты навеки! Пусть море разойдется!

Болотов. Белые уходят! Смотри, смотри, еще корабль!

В горах повыше послышался крик — Эй! Ему ответили другие голоса.

Болотова. Уходят! Болотов. Стреляй! Стреляй!

На скале появляется Марич, за ним выбегают несколько человек.

Марич. Дайте им залп на прощанье!

С гор грохнул залп.

Болотов. Конец!

Марич. Конец! Конец лесной звериной жизни. Барон уходит на дно моря!

Болотова. Конец, конец моим страданьям!

Зейнаб. Я проклинаю вас!

Болотов. Конец! Прощайте, горы! Прощайте, горы!

18 ноября 1936 г.

Комментарии

Публикуется машинопись с авторской правкой, внесенной Е. С. Булгаковой, карандашом и чернилами, по расклейке книги:  Б у л г а к о в  М.  А.  Кабала святош. М.: Современник, 1991, хранящейся в ОР РГБ, Ф. 562, к. 16, ед. хр. 8.

2 редакция датирована: 1936 ноября 18.

Кроме того, в ОР хранятся 1 и 3 редакции (к. 16, ед. хр. 7). Автограф и рукою Е. С. Булгаковой внесены поправки. Стоят даты: 1936, окт. 16 — ноября 9, 1937, марта 7—18.

На титульном листе дано полное описание материалов этой единицы хранения: На стр. 1—6, 65—68 — материалы к либретто; на стр. 7—55 — первая редакция; на стр. 69—151 — третья редакция (не закончена); на стр. 182—183 список источников.

Как всегда у М. Булгакова, первая редакция «Черного моря» четче выявляет творческий замысел, а вторая — емче в художественном отношении. Приведу пример: Марич объясняется с Болотовой. Сначала во второй редакции было: «Марич. Ну, хорошо, я вам скажу. Я вижу вы не можете сочувствовать тем, кто сделал это. Нет! Итак, я коммунист. Я состою в подпольном ревкоме. За мною гонятся. Мне нужно скрыться. Со мною важные бумаги организации. И прибежал я к вам с одною целью, позвольте мне их у вас сжечь, мне некуда девать их. И я оставлю ваш дом».

Синим карандашом внесены исправления и окончательный текст стал значительно лучше: «Марич. Нет, нет, я объясню. Я вижу вы не с теми, кто сделал это… Нет! Итак, я коммунист… За мною гонятся… Мне нужно скрыться. Со мною важные бумаги. Позвольте мне у вас их сжечь, мне некуда девать их. Бежать я должен».

И на других страницах после вмешательства синего карандаша окончательный текст становится экономнее, благозвучнее, ярче.

Хранится в ОР РГБ еще один экземпляр машинописи, в котором главная героиня именуется Ольгой Андреевной Шатровой, а не Ольгой Андреевной Болотовой,— а ее муж — Шатров, а не Болотов. Отсутствует Зейнаб, из отряда зеленых. Есть и другие разночтения.

Тема либретто возникла не сразу. Как только М. А. Булгаков ушел из МХАТа, а после гибели «Мольера» это было неизбежно, перед ним встали новые задачи: он пошел служить в Большой театр либреттистом. 2 октября 1936 года он писал В. В. Вересаеву: «Теперь я буду заниматься сочинением оперных либретто. Что ж, либретто так либретто» (Письма, с. 367). Но слухи о переходе распространялись гораздо раньше, а потому к Булгакову стали приходить музыканты с различными просьбами и предложениями. 9 сентября 1936 года Е. С. Булгакова записала в «Дневнике»: «Вечером — композитор Потоцкий и режиссер Большого театра Шарашидзе Тициан. Пришли с просьбой — не переделает ли М. А. либретто оперы Потоцкого „Прорыв“. М. А., конечно, отказался. Потоцкий впал в уныние. Стали просить о новом либретто…»

В сентябре шли переговоры с художественным руководителем Большого театра Самуилом Абрамовичем Самосудом о совместной творческой работе, в разговорах принимали участие все те же — Шарашидзе и Потоцкий. После предложения Самосуда работать в Большом театре — «Мы вас возьмем на любую должность. Хотите — тенором?» — М. А. Булгаков «с каким-то даже сладострастием» написал письмо руководству МХАТа о своем ухода со службы. И еще после этого колебался, поступать ли в Большой театр, но вскоре решил, что «не может оставаться в безвоздушном пространстве, что ему нужна окружающая среда, лучше всего — театральная» («Дневник», с. 122), хотя перед ним тут же поставили вопрос о либретто для новой оперы. Такого ясного сюжета, на который можно было бы написать оперу, касающуюся Перекопа, у него нет. «А это, по-видимому, единственная тема, которая сейчас интересует Самосуда» (там же, с. 122—123). Но уже 1 октября 1936 года замысел определился, и Е. С. Булгакова записывает: «Договоры относительно работы в Большом и либретто „Черного моря“ для Потоцкого подписаны» (там же, с. 123).

Булгаковы стали бывать у Сергея Ивановича Потоцкого (1883—1962), ученика С. Василенко и К. Игумнова, автора одной из первых опер на современную тему — «Прорыв», но впечатление от его музыки было неутешительное: «Были у Потоцких. Он играл свои вещи. Слабо. Третий сорт» (там же, с. 123).

В эти же дни к М. А. Булгакову обращается Юрий Шапорин с просьбой исправить либретто «Декабристов»: с 1925 года он работает с А. Н. Толстым над либретто и до сих пор многое нуждается в доработке, но Толстой никак не может доделать, занятый множеством своих сочинений. М. А. отказался «входить в чужую работу», но как консультант Большого театра обещал помочь советом.

15 ноября 1936 года Е. С. Булгакова записывает: «Были на „Бахчисарайском фонтане“. После спектакля М. А. остался на торжественный вечер. Самосуд предложил ему рассказать Керженцеву содержание „Минина“, и до половины третьего ночи в кабинете при ложе дирекции М. А. рассказывал Керженцеву не только „Минина“, но и „Черное море“».

Через два дня Керженцев сказал М. Булгакову, «что он сомневается в „Черном море“». А 18 ноября Булгаков читал Потоцкому и Шарашидзе либретто оперы «Черное море». «Потоцкому понравилось».

3 февраля 1937 года С. Ермолинский попросил вернуть ему две тысячи рублей, которые Булгаковы были давно ему должны. М. А. Булгаков тут же написал заявление в Большой театр, и к концу дня он мог «получить аванс под „Черное море“».

19 марта Е. С. Булгакова записала: «Вечером вчера Потоцкий — слушал „Черное море“. М. А. сдал в Большой экземпляр либретто».

На этом творческая история либретто «Черное море» и заканчивается.