Читать интересную книгу Неизбежность - Александр Романов

Новые открытия и разработки в области управления ядерными реакциями позволили человечеству сделать большой скачок вперёд в развитии технологий энерговыделения и ракетостроения. Вот уже много десятилетий водородно-кислородные двигатели космических аппаратов были заменены на атомные. Дальнейшие исследования Института позволили создать и другие необходимые звенья летательных космических аппаратов. Одним из важнейших был генератор поля кабины, позволяющий сохранять приемлемые условия для жизни людей внутри корабля, перемещающегося на субсветовых скоростях. Но проблема достижения соседних галактик по-прежнему была неразрешимой для науки – ведь даже до ближайшей галактики, туманности Андромеды, и её четырёх галактик-спутников расстояние составляло не менее двух миллионов световых лет. Это означало, что даже корабли с термоядерными двигателями оказывались бесполезными. Для преодоления таких расстояний требовалось что-то совершенно новое – качественный технологический рывок. Многие учёные планеты в то время считали, что им как раз и должен стать фотонный контур, так как других идей о возможности межзвёздных перемещений в пространстве не существовало. Всем специалистам было очевидно, что со времён Эйнштейна и Менделеева цивилизация находится на пороге нового, судьбоносного открытия.

София вышла из конференц-зала в тот момент, когда директор Института завершал свою речь приглашением всех сотрудников, почётных гостей и представителей прессы на фуршет, где планировалось провести продолжение праздничного вечера. Двери зала распахнулись, и большое количество людей, оживлённо обсуждая торжественную часть юбилея, новости с космопорта и технические характеристики нового телескопа, заполнили огромный холл, где уже заранее были накрыты столы. На специально сооружённой сцене заиграл джазовый квартет. София ускорила шаг, но вовремя покинуть мероприятие оказалось невозможным. Каждый из её коллег почтительно улыбался и старался выразить своё восхищение, сделать комплимент или предложить бокал вина.

Первым подошёл Андрей Полянский из лаборатории исследования химических реакций.

– Отличный доклад, София! Вы, как всегда, очаровали всех и произнесли великолепную речь!

«Какой слащавый!» – подумала София, но, будучи воспитанной девушкой, сделав над собой усилие, она мило улыбнулась и произнесла:

– Спасибо, Андрей, конечно, но я не сказала ничего такого уж революционного.

– Напротив, напротив! Мы действительно все славно потрудились. И теперь приходит время также хорошо отдохнуть! Может быть, пройдёмся на свежем воздухе?

– Я бы с радостью! Но…

– Ну что вы, София. Вы не можете всегда отказывать. Иногда же нужно и соглашаться…

– Да, я знаю, – улыбнулась София. – Обязательно прогуляемся. Но в другой раз. Хорошо?

– Эх… Что ж, ловлю вас на слове, – Андрей поднял бокал. – За успех!

Он сделал глоток вина, хитрым, каким-то масленым взглядом посмотрел на Софию и, с пафосом откланявшись, направился к коллегам.

София уже продвинулась ближе к выходу, когда путь ей неожиданно преградили новые молодые люди. Это были Антон Фёдоров и Владислав Речко.

– Антон! Владислав! – поздоровалась она. – Не знала, что вы будете здесь! Мне казалось, вы должны быть в командировке на Меркурии.

– Как видишь, уже успели вернуться! – произнёс Антон.

– Как там наши установки? В идеальном состоянии?

– Да, в полном порядке!

– Что ж, замечательно… – София тяжело вздохнула, показав, что разговор ей не очень интересен.

– А мы думали, вы останетесь и потанцуете!

– Сожалею, меня правда ждут дела, – отрезала София и снова стала продвигаться к выходу.

Она была холодна и непреступна, как каменная крепость. Сложно сказать, что именно ей не нравилось в молодых людях, которые оказывали ей знаки внимания и всячески пытались сблизиться с ней. Скорее всего, она просто не была готова к серьёзным отношениям. София чувствовала, что создана для кого-то более значительного, кому она могла бы отдать всю свою душу и сердце. А сердце её постоянно подавало различные сигналы: один был слишком высок, другой слишком весёлый и несобранный, третий слишком увлечён работой. Все эти «слишком» постоянно преследовали её, и она ничего не могла с собой поделать. Ещё ни разу в жизни она не была по-настоящему влюблена. В профессиональной сфере София была очень активной, ей всегда хотелось чего-то большего, чем простого обсуждения фактов на научных собраниях. Она, как и её отец, была настоящим, так редко встречающимся в науке практиком. Эту светловолосую обаятельную девушку никак нельзя было со стороны назвать учёным-ядерщиком, опередившим своё время. Любовь к данной области познаний ей привили отец и дед Владимир, который получил мировую известность благодаря своим открытиям, перевернувшим мир.

Уже в восьмом классе школы София экстерном сдала вступительные экзамены в научную школу при Институте, где некоторое время как раз и работал её отец. Однако прошлое Александра Фостера было весьма трагичным. После многочисленных провалов его экспериментов с фотонными излучателями он заработал среди коллег репутацию неудачника и был вынужден покинуть Институт. Его лаборатория была ликвидирована. И, тем не менее, даже потеряв работу, он не опустил рук. Теперь Александр практически всё время проводил на испытательном полигоне. Создание фотонных излучателей заменило для него все остальные интересы в жизни. Семья Фостеров была далеко не бедной, и накопленный капитал позволял ему заниматься собственными разработками. Прадедушка Софии был известным в нефтяных кругах предпринимателем и возглавлял свою компанию до конца нефтяной эры 2050 годов. Но с тех пор, как Научный институт внедрил двигатели на основе безопасной управляемой ядерной реакции, двигатели на сероводороде уже практически перестали использоваться и добыча нефти потеряла смысл.

В жизни Софии был и другой важный мужчина – самый близкий друг Алексей Шторм. После того как в первых полётах на Меркурий погибли его отец и мать, родители Софии решили взять мальчика, оставшегося сиротой, к себе. Алексей и София росли вместе, разделяя общие интересы: София делилась с ним знаниями в научных областях, Алексей же учил её спортивному мастерству, и они частенько тренировались вместе в зале поединков.

Любимым видом спорта «Мастера Алексея», как часто называли его последователи и друзья, был древний японский вид боевых искусств XVI века – кендо, редкий, едва сохранившийся вид восточных единоборств с применением режущего холодного оружия.

Уже с двенадцати лет он серьёзно занимался изучением техники и приёмов кендо, много раз был в Японии и даже сконструировал с помощью знакомого кузнеца четыре катаны из двенадцатислойного особого сплава тамахаганэ своими собственными руками. Две катаны он оставил себе, одну подарил Софии и одну – своему другу Виктору Бергу, с которым они тоже иногда спаринговались. В детстве Алексей мечтал стать вторым Мусаси, который, как известно, был одним из самых знаменитых самураев древности, одержавшим победу в первом поединке, как и сам Алексей, в возрасте двенадцати лет.

Алексей не только практиковался в боевом искусстве, но и серьёзно занимался психологической подготовкой. Одним из самых главных моментов в технике ведения боя было выведение противника из душевного равновесия и нарушение его уверенности в собственных силах даже простым взглядом или жестом. Он понимал, что в бою наряду с безукоризненной техникой владения катаной не менее важны факторы психологической готовности. Знал, что необходимо всегда сохранять сопротивление психологическому натиску, хладнокровие и спокойствие духа. Достижение этих состояний на девяносто процентов обеспечивало победу и в схватке с несколькими противниками, даже если они нападали с разных сторон.

Алексей многократно выигрывал бои против трёх и даже пяти противников. Он проводил много показательных выступлений и способствовал популяризации кендо на всей планете. Он также разработал и свою тактику нападения какари, позволившую ему выиграть без поражения более сотни поединков. С изобретением Институтом новых полей безопасных виртуально-контактных взаимодействий кендо получило дополнительную популярность среди молодых людей и даже девушек.

Со времён XVI века многое изменилось и в самих боях. Умение владеть настоящим мечом в древней Японии проверялось не в поединках, а в специальных упражнениях тамэсигири, в которых спортсмены рубили обычно толстые снопы с соломой. В XXII веке бои снова начали проводиться с реальными железными катанами. Только спортсмены надевали теперь специальные костюмы, и поединки проводились в помещениях, в которых воздействие острых металлических предметов на организм человека можно было изменять таким образом, что тело человека переставало травмироваться при соприкосновении с реальным холодным оружием. На соревнованиях засчитывались лишь очки, полученные противниками в ходе поединка. Главным конструктивным элементом помещений для боёв стал разработанный Институтом «регулятор подавления», способный как уменьшать, так и увеличивать силу воздействия ударов колющих и режущих предметов на организм человека. Перед началом каждого такого поединка специальные судьи особо контролировали настройки регулятора, так как от этого зависела жизнь соревнующихся.