Читать интересную книгу Последний день Рамадана - Татьяна Воловельская

Человек, подобравший меня и... Сахида, мир его праху, представился доктором. Американским доктором. То, что он был американцем - пожалуй, единственная вещь в его долгом и запутанном рассказе о себе, в которую я поверил. А то, что он, путешествуя с благотворительной миссией ООН случайно проезжал по пустыне именно в том районе, где произошла стрельба - вызвало у меня лишь горькую усмешку. Понять "доктора" я мог - что ему мог противопоставить пленник, безоружный и раненый, только что потерявший верных друзей (в том, что Али и Азиз - мертвы, я практически не сомневался?

В любом случае, я был обязан "доктору" жизнью и он понимал это как никто другой, вопрос был лишь во времени - когда он собирается этим воспользоваться. Покамест он лишь пытался доискаться, кто были люди, стрелявшие в нас и почему им так хотелось нас уничтожить. Ответа я не знал, в чем честно признася доктору - я его буду называть здесь так для удобства не менее 10 раз.

Затем мы разговорились о жизни, точнее, говорил я, а он слушал. Я рассказал ему, что вырос в Иордании, где был сотрудником на крупном пердприятии. Закончил я тем, что кинул ему наживку.

- К несчастью, около года назад директор и заместитель этого предприятия были убиты собственными детьми. Преступникам удалось скрыться, но их до сих пор разыскивает амманская полиция. Ну, а меня вслед за этими событиями уволили.

Казалось, он не обратил на мой ответ никакого внимания, и мозг его в этот момент был занят другим. Мельком я посмотрел на свое отражение - шкаф напротив имел вставное стекло. С холодным удивлением я вдруг осознал, что все произнесенные мною только что слова не принадлежат ни мне, ни даже тому персонажу на стекле, поэтому обманывать доктора было необычайно легко, хотя и скучно.

"Амадеус", правильно? - вдруг "вспомнил" доктор. Он будто подмигивал мне - я прекрасно помню этот случай. А почему вы сказали, что они были убиты своими детьми? Насколько я помню из сообщений прессы, дети также были убиты в этой бойне.

- Нет. Вернее, не все...

У меня вырвался ответ, прежде чем я подумал над ним.

Доктор ненадолго задумался, а затем отошел от кровати, смерив меня, что называется, долгим пронизывающим взглядом. Какой-то миг мне даже показалось что он смеется надо мной, но я , очевидно ошибся, потому что уже через секунду лицо доктора Хиггинса излучало самое неподдельное участие.

Допустим,- мягко заметил он,- но в любом случае, сейчас не время обсуждать такие жесткие материи, - сейчас самое важное - это ваше здоровье. Слово "здоровье" он произнес как-то неуверенно.

Мне нужно...- я попытался встать и запнулся. Эта попытка обернулась полным крахом, и я тут же рухнул обратно. Резкая боль в области живота парализовала меня. Зря я это сделал. Ведь что мне на самом деле нужно - я пока не знал. Зато это знал мой визави.

Ни в коем случае не пытайтесь двигаться, - закричал доктор, нервно натягивая на меня одеяло,- с ума сошли что ли? Швы могут разойтись! Покой полный покой, иначе, - и он сделал многозначительную паузу.

К черту,- пробормотал я, желая отвязаться от страха смерти - к черту...Доктор, послушайте, мне нужно кое-что выяснить...

Доктор скривился и не сказав не слова вышел из комнаты.

Что знает доктор? Возможно, ничего, возможно -немного, а возможно и все. Мне было не так уж и интересно. Намного важнее для меня было то, что в день, когда произошло убийство, я - именно я, а ни кто-нибудь другой, сказал своим друзьям , что нам нужно бежать из страны - и как можно быстрее. А значит, во всем, что произошло позднее - смерть Сахида и исчезновение Али есть и моя доля ответственности.

С самого Черного Рамадана меня не покидало предчувствие вины - вины, которую я понял только сейчас. Возможно, то же самое чувствовал и Сахид - и искал этого чертового призрака только затем, чтобы свалить на него это огромное бремя. Бремя живого, привязанного к мертвым. Я не верил в призрака, не верил в него до самого последнего момента,пока его пули не вонзились в мое тело, пока я не услышал агонизирующий предсмертный крик Сахида. И вот теперь мы, по чистой случайности, остались с ним один на один. Я и Призрак и если он все-таки существует, то у меня не было никаких шансов.

Я осмотрел свою комнату - глухой белый квадрат, с наверняка охраняемым выходом. Да стоит ли вообще бежать? Доктор спас меня от смерти, а значит, мне нечего опасаться удара в спину от его руки. По - крайней мере, пока. В любом случае, мои раны были еще слишком глубоки, чтобы рассматривать всерьез возможность побега.

Спустя какое-то время за стеной, возле которой я лежал послышался шорох. Вслед за этим незнакомый голос произнес по английски.

Они уже здесь, сэр.

Ему ответил голос доктора.

Хорошо, Рафик. Пусть все идет своим чередом.

Я приставил ухо к стене, но оттуда больше ничего не было слышно, и все сказаное осталось для меня загадкой. Ближе к вечеру, уже после того как доктор принес мне ужин, эти странные шорохи возобновились.

Ночь не принесла облегчения. Все раны усердно источали боль, а мое сознание было пустым как воздух. Невидящим взглядом я смотрел на потолок, и только одна мысль навязчиво вертелась в голове- скорей бы унялась триклятая боль. Ближе к полуночи , я включил ночник возле тумбочки, а также вентилятор, потому что от жары у меня выступал отовсюду пот и тело начало невыносимо чесаться.

Свет от ночника напомнил мне о средневековых мистериях, когда духи из полумрака входили в мир живых, чтобы забрать чью-нибудь падшую душу с собой, в царство тьмы. Не мигая я смотрел на электрический свет, пока наконец, разноцветные пятна не пошли у меня перед глазми. Но духи не появлялись- то ли с меня вышел плохой медиум, то ли они были еще слишком живы. К утру я заснул, или скорее впал в какое-то бессознательное состояние, потому что не заметил того как открыл глаза и услышал голос незнакомца, которого доктор Хиггинс называл "Рафиком".

Доктор, больше рисковать нельзя. Его нужно убрать отсюда.

Больше всего меня волнует, как отреагирует на это Смит. Приготовь машину, Рафик и прикажи Амиру ждать нас внизу.

Ответа никакого не было, зато раздались шаги. Они быстро направлялись к моей комнате.

Я выдернул из розетки шнур ночника и направил его в оборонительную позицию несломанной рукой. Это был чисто символический жест отчаяния - но я обрадовался, что именно в этот момент кусок стекла с железом оказался под рукой. В конце концов, не прикрываться же мне стыдливо простыней как какая-нибудь невпопад развращенная девица в ожидании правосудия Аллаха?

Дверь открылась и в нее вошел доктор и Рафик - здоровенный араб с неприятной внешностью. Насколько можно было судить с виду - они оба были безоружны.

В чем дело, доктор? - обратился я к нему , не выпуская из рук ночника. Он не выказал беспокойства, но и не пытался успокоить меня. Он просто скаазл.

Ахмед ( я ему представился как Ахмед), нам нужно срочно покинуть этот дом. Он больше не является надежным укрытием для вас.

Это почему? - мне вдруг стало весело. Я так давно не сопростивлялся, что обрадовался малейшей возможности вступить в перепалку со своими нежданными спасителями.

Никаких вопросов,- доктор решительно взмахнул рукой,- у нас чертовски мало времени.

А если я откажусь? - спросил я сквозь зубы.

Тогда вы умрете,- спокойно ответил доктор, вытаскивая из кармана малюсенький автоматический пистолетик.

Поздний вечер. Мы ехали куда-то уже три часа - в относительном безмолвии. Доктор что-то читал, Рафик вел машину, а еще один тип - Амир, охранявший дом доктора, был чересчур занят тем, чтобы я никуда не делся. Для этого он направил мне в лицо автомат Калашникова. Думаю, после того, как я поранил руку доктора своим ночником, он счел это необходимой мерой предосторожности. Впрочем, никакого вреда они мне не причинили - даже наоборот, в кузове, в котором мы все ( кроме Рафика) сидели, для меня устроили нечто вроде лежанки.

Что вы собираетесь со мной сделать, доктор? - я спрашивал его об этом уже не в первый раз. И каждый раз он что-то бормотал себе под нос. Видимо, обида за поцарапанную руку в обмен на спасенную жизнь, была еще слишком сильной.

Он не ответил и на этот раз. Зато Рафик, до этого не произнесший ни слова, вдруг заметил.

Доктор, кажется, я что-то увидел там, - и он показал на горную гряду вдалеке.

Доктор торопливо отложил газету.

Что ты видел, Рафик?

Что-то похожее на отблеск света.

Ты уверен? - нахмурился доктор.

Похоже на то,- вздохнул наш шофер.

Здесь есть еще одна дорога,- вставил слово мой охранник и многозначительно посмотрел на доктора, как - будто мог передать ему свои размышления телепатическим способом.

Рафик,- спустя минутного молчания, произнес доктор,- меняй курс на , он мельком взглянул на меня и наклонившись к уху шофера, что-то пробормотал.

Рафик резко забрал руль вправо и машина резко накренилась. После этого все мы отчетливо увидели мелькание света вдалеке и отчетливый рев сверхмощного мотора. Последовательно Рафик увеличил скорость.