в смерть, если угодно. Гарантирую муки, жажду умереть и невыносимую агонию под занавес!
Гость внезапно сорвался с места, стрелой ринулся вперед, оттолкнулся от сиденья, оттолкнулся от поручня — и в прыжке рубанул. Расклейщик защитился валиком — тот на удивление легко отразил удар меча — и контратаковал. Юноша ожидал этого, поэтому сыграл на опережение — ушел в защиту заранее, едва нанеся собственный удар. Выигранные мгновения позволили гостю взять инициативу в свои руки. Он перехватил валик, выбил его из рук белобрысого, а затем рубанул врага сверху вниз — тот из своего положения не мог ни защититься, ни отойти.
Но тут рука расклейщика перекрутилась в суставе, вытворив совсем уже нечеловеческий трюк, и, ухватив гостя за голень, дернула. Юноша рухнул, но падение смягчили тела. Расклейщик опустился на четвереньки и выгнулся дугой. Конечности его внезапно вытянулись на добрый локоть, щелкнули и обзавелись дополнительным суставом. Разорвав плотно сидящий на нем костюм, чудище прижало одной рукой запястье гостя вместе с мечом, а другой ухватило за шею. Ботинки лопнули и слетели с его ног, а вместо ступней там оказалось что-то вроде обезьяньих лап с длинными цепкими пальцами! Теперь расклейщик до боли напоминал паука-переростка (только с четырьмя конечностями вместо восьми и человеческой, хоть и распухшей головой).
— Восхитительно! — выкрикнул паук, — Вы решили, я из Мийра или Райта, раз тусуюсь с этими отбросами?
— Честно? Надеялся, — прохрипел гость, упираясь ногами в туловище паука и силясь высвободиться.
— Было очевидно, что вы объявитесь, мы ждали! Люпены ничего не стоят, я же из высших и вам не по зубам! — паук бросил взгляд вполне человеческих глаз на меня. — Люди зря нас недооценивают!
Как ни старалась я отвести взгляд от драки, это оказалось выше моих сил. Происходящее захватило меня, и я уже ждала финала, словно смотрела голливудский кинокомикс.
Мысль о кино вдруг напомнила мне сцену из какого-то фильма. Заёрзав, я согнулась в три погибели и завела ладони под себя, потом потащила их вперёд… и у меня получилось! Теперь скованные запястья были хотя бы впереди, а не за спиной. Первый раз в жизни я порадовалась своей нескладной фигуре и длинным рукам.
Я услышала шуршание на крыше вагона. Паук, похоже, тоже что-то почувствовал, потому что подозрительно поднял голову. Впрочем, гость ухитрился заехать ему сапогом в промежность, и, хотя хватки монстр не разжал, удар исподтишка напрочь отбил у него охоту отвлекаться.
«Он не справится, — мелькнула в голове мысль, — Помоги ему, дурында!»
К своему удивлению, я встала. Подхватила обеими руками валик и неуверенно направилась в сторону дерущихся. Штанга оказалась неожиданно твёрдой и холодной, а сам валик, несмотря на мягкую поверхность, увесистым будто дубинка. Это явно было оружие, лишь выглядевшее инструментом.
Уже весь багровый, с капельками крови на губах, юноша увидел меня, но виду не подал. Лишь извернулся и поддал пауку в живот. Монстр зашипел от боли, но хватку лишь усилил. Странно! Мне кажется, или он пытается его удушить?
— Боюсь, круиз отменен, придется покончить с тобой быстро, — прострекотал паук, — Я еще должен доставить девчонку, а она будет брыкаться…
В этот миг я подошла достаточно близко к чудищу, чтобы нанести удар. Какой-то миг медлила, затем вскинула штангу… Нога паука извернулась, схватила меня за шею, тряхнула так, что я выпустила из рук валик, и с силой отшвырнула. Ударившись спиной о сиденье, я растянулась на линолеуме.
— Ух! Ух! Отважная! — загоготал паук, — Да только кишка тонка!
— Проверим, какие кишки у тебя? — донеслось с потолка.
Паук задрал голову, и в тот же миг из аварийного люка в потолке на него спрыгнула фигура. Тень приземлилась чудищу на спину и скатилась на пол, на ходу пропоров врага лезвием. Хватка чудища ослабла.
— Подонки… — выдохнул он, захлебываясь кровью и оседая, — Но часики тикают…
Юноша без труда высвободил руку с мечом и рубанул паука по шее. Тот замолчал — голова покинула плечи и плюхнулась рядом с гостем. Отползти юноша не успевал, так что просто заслонился рукавом — секундой позже на него свалилась гигантская туша, а из отрубленной шеи брызнула вязкая черная жижа.
— Мы подонки, но подонки стайные, — девчонка оттолкнула недвижимое тело паука, освобождая товарища, — Потому и выживаем.
Если возраст юноши прикинуть было можно, то определить ее возраст — затруднительно. Ростом незнакомка была повыше юноши, но вместе с тем казалась значительно младше — возможно, из-за хрупкой восточной внешности или чересчур пластичной мимики.
Когда юноша отряхнул с себя слизь, вытекшую из паука (хотя толку от этого было мало), оба крепко, хоть и сдержанно, обнялись.
— Наконец-то, — возмущенно буркнул юноша, тщетно пытаясь утереть грязное лицо столь же грязным рукавом рубашки.
— В поезде были люди, их требовалось эвакуировать. Я вызвала людскую службу спасения и отправила их к ближайшей станции. Тебе повезло, что серьёзная работа досталась мне.
— Конечно-конечно, — юноша снисходительно улыбнулся, продемонстрировав исцарапанное лезвие.
Девчонка взглянула на клинок и присвистнула:
— Ого! Узнаю поцелуй райтовца! Сочувствую. Однако выводить из вагонов орущих перепуганных человеков — ещё неприятнее, — она посмотрела в конец вагона, где располагалась кабина, — Машинист жмурик?
Юноша кивнул.
— Вот дерьмо! — девчонка плюнула на тело монстра, — Теперь рапорт писать придется!
— Вы кто такие?
Я не сразу поняла, что это был мой голос, а когда поняла, то меня пробрала дрожь. Я попыталась вжаться в стенку, лишь бы только не привлечь внимания, но было поздно. Гости уже обернулись и теперь с любопытством посетителей зоопарка рассматривали меня, будто какую-то неведомую зверюшку.
Глава 1, часть 3
— Это она? — шепотом спросила девчонка, склонив голову набок, — Из кармана казалась другой.
Парень снова кивнул.
— Дважды дерьмо, — девчонка схватилась за волосы, — Коту под хвост всю конспирацию, коту под хвост устав протектората, коту под хвост кодекс! Она нас увидела, ты понимаешь? Неделю придется бумагомаранием заниматься!
— Тихо, она ведь все слышит.
— Да какая уже разница? Все равно мы нарушили с десяток строжайших запретов!
— Наши действия были обусловлены ситуацией, — возразил юноша. — Та была чрезвычайной. К тому же, анкер жива, а ведь это главное, так?
— Эй, ты в сознании? Здраво мыслить можешь? — девчонка пощелкала пальцами перед моим носом, — Сколько человечьих трупов видишь в этом вагоне?
— М-много. Только они, кажется, не человеческие.
— Трижды дерьмо! — девушка повернулась к парню, — Она все прекрасно видит и даже соображает. Уйти незамеченными не удастся. Может, того? Стукнуть? Как оклемается, подумает, что пригрезилось.
Что? И они хотят по голове дать!
— Третье табу: насилие к анкеру строго запрещено, — напомнил парень, — К тому же, именно