От указателя веяло силой. Слабой, старой, но силой. К тому же дядя Коля его и вовсе не заметил — верный признак, что мы едем правильно. А еще через километров десять я увидел широкий и просторный дом, вокруг которого раскинулось несколько избушек. И что интересно, ни одного забора. Просто куча домиков посреди поля, будто их сюда воткнуло расшалившееся божество. Однако едва мы подъехали к ближайшему, из него к нам выскочил странный старик. В длинной ночной сорочке, тапочках и забавном колпаке на голове. Он сжимал небольшой посох, который и вытянул в нашем направлении.
— Дядя Коля, без резких движений. И вообще, будь пока в машине. Потапыч, ты тоже.
По поводу последнего и слова говорить не надо было. Тот, едва увидев посох, забрался в баньку. Ну действительно, с дороги нужно помыться, чтобы в гости грязным не являться. Пришлось выходить наружу и все разруливать в одиночку.
— Доброй ночи, я к Дмитрию Байкову.
— Ночь действительно добрая… была, — сказал старик, внимательно оглядывая меня своими бесцветными глазами. А я пока рассмотрел его.
Ссутуленный, дряхлый, худой, в чем только жизнь держится? Хотя ответ на данный вопрос у меня имелся. Сила, застоялая, давно не выплескивавшаяся наружу, медленно, словно нехотя, двигалась в районе груди. Правда, осталась ее мало. Видимо для того старик посох и прихватил. Пожалуй, он даже слабее крепыша, с которым я имел удовольствие общаться вчера. Ремесленник, не более.
— Семен Поликарпыч, — выскочил из большого дома Димка. — Это Максим, я же вас предупреждал, что он приедет.
— Дмитрий Алексеевич, так я все приготовил. Белье новое застелил, полы в избе вымыл. Только обычно гости днем приезжают, а не ночью, словно воры.
— Семен Поликарпыч, все, опустите жезл. Я разберусь.
— Там с ними немощный еще, — не унимался старик. — Да бог с ним, там еще банник. Как бы беды не вышло. Вы же знаете, Прошка у нас своенравный.
— Ничего не случится, идите спать. Привет, Макс.
— Привет, Димон.
Мы обнялись. Байков в белой пижаме меньше всего был похож на главу рода или фамилии, не помню, как правильно. Но вот его лицо выражало крайнюю степень обеспокоенности.
— А кто такой Прошка? — спросил я.
— Домовой наш. Хотя еще можно поспорить, кто из них — Поликарпыч или он, — более нудный.
Старик, шаркающий в сторону дома, услышал собственное имя и обернулся. Но Димон махнул рукой, мол, ничего.
— Потапыч, ты понял про домового? Никаких конфликтов.
— Не понимаю, чего ты глупости такие говоришь, хозяин? Уж миролюбивее меня и существа найти сложно.
— Я тебя предупредил. Дима, знакомься, дядя Коля.
— Дмитрий, — протянул руку Байков со всей присущей ему серьезностью.
Когда со всеми формальностями было покончено, Димон провел нас к одному из домов. Точнее, избе, как и сказал старик-Поликарпыч. Когда Байков говорил, что он благородный, я представлял себе какой-то богатый загородный дом с лепниной, голыми статуями и фонтаном. Когда узнал, что Димон из обедневшего рода, то лепнины стало меньше, статуи исчезли, но фонтан остался. Реальность была более сурова.
В избе стояла печь. Старая, грубо побеленная. На ней лежали матрасы, справедливости ради, действительно заправленные простынями. Еще стоял стол с какой-то лампой, несколько стульев и прялка. Такой себе домик для гостей. Удобства во дворе, света нет. Так и хотелось сказать: «Дом свободный, живите, кто хотите».
— Как добрались? — сел на блажайший стул Байков.
— С приключениями, — приземлился я рядом и стал рассказывать.
Бедный дядя Коля примостился у печки и старался не спать, хотя получалось у него откровенно плохо. Его даже не удивило, когда Байков стряхнул с пальца огонек и зажег лампу. Точнее, керосинку, как он пояснил. Отчим клевал носом, но держался из последних сил, стараясь слушать, о чем болтают среди ночи два подростка.
— Повезло, — подытожил Байков, когда я закончил.
— Ты же говорил, что маг ветра, а тут огонь зажигаешь, — указал я на лампу.
— Стихийная магия лишь подразумевает, что в какой-то области ты более талантлив, чем в других. На простейших уровнях каждый может зажечь костер или призвать лужицу воду. Макс, это все, что тебя сейчас интересует?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Да нет, просто спросил. Делать теперь чего? Я так понял, в Конклав обращаться бесполезно. Правда, мы там еще немножко город разворотили. С другой стороны, я защищался.
— Думаю, за это можно не переживать, — отмахнулся Байков. — Если это были люди Терлецкого…
— Димон, ты издеваешься, что ли? Я же говорю, сам видел!
— Ладно, ладно. Так вот, Терлецкий больше всех будет заинтересован, чтобы никто ни о чем не узнал. Скорее всего, там уже заметают следы.
— А мне чего делать? — вкрадчиво спросил я.
— Не знаю. Я еще не придумал. Спать пока ложись. Как я и говорил, здесь тебе ничего не грозит. На нашем имении родовая сила. Плюс, домовой, Поликарпыч, дядя, в конце концов. Пусть только попробуют сунуться.
— Спасибо тебе, Димон. У тебя теперь не будет неприятностей?
— Хуже чем есть, уже не будет, — как-то слишком философски сказал Байков. — Ладно, спокойной ночи.
Дядя Коля к тому моменту уже откровенно заснул, уронив голову на грудь. Пришлось будить его. Признаться, я никогда не спал на печи. Меня же Максимом назвали, а не Емелей. Однако как только залез на теплую постель и вытянулся, так сразу срубило. Спал я крепко, без всяких сновидений до самого утра. И был разбужен лишь тихой перебранкой.
— А я тебе говорю, песья твоя голова, что спать изволят, — шипел Потапыч.
— Сам ты песья голова, отрок шелудивый, — отвечал звонкий голос. — Мне хозяин сказал к трапезе пригласить, я пришел. Пусти.
— Нашел отрока, я тебе в отцы гожусь, если бы с кошками якшался. Домовые же от них происходят?
— Что вы там разгалделись? — свесился я вниз.
В дверях стоял домовой, самый обычный. Уж мне их пришлось повидать. Крепкий мужичонка с копной русых волос, нос картошкой, глаза-пуговицы.
— Ты Прошка?
— Так и есть, — набычась, отвечал тот, — хозяин приказал…
— Я слышал. Сейчас мы придем. Только скажи, куда?
— В господский дом. Я вот тут вам ведро воды принес, умыться.
— Спасибо. Дядя Коля, вставай. Тут еще и кормят.
Короткие гигиенические процедуры заняли от силы минут пять. Хорошо, что я заблаговременно взял достаточно одежды, которую при побеге скинул в баню. И для себя, и для отчима. Поэтому мы облачились в чистое и с видом не таких уж и бедных родственников, отправились в «господский дом».
Тут уже было чуть цивильнее и обстановка намного современнее. Правда, полностью я все осмотреть не успел. Прошка завел нас в «трапезную», где за столом с кучей разной еды (я хотел было пошутить на тему, что знаю, отчего разорились Байковы) нас и ожидали. Семен Поликарпович стоял с таким отчужденным видом, словно он был на диете. Во главе стола находился Димон, по правую руку от него позевывал грузный молодой мужчина с небрежной прической. А чуть далее сидел маг лет сорока — точная копия Димона, только с пустым, отсутствующим взглядом, уставленным куда-то в стену. Рядом с ним замерла в томительном ожидании женщина с лицом серого цвета.
Она мне не понравилась сразу. Сила клубилась вокруг нее. Незнакомка словно купалась в ней. И это было странно. Обычно энергия выходила из мага, а никак не окружала оболочку. Зато мужчина возле ее был почти пуст. Я бы сравнил его с высушенным колодцем, на дне которого осталась крохотная лужица. Странная парочка. Да и кто это, интересно?
— О, гости! — встрепенулся взлохмаченный, вскакивая. — Давайте знакомиться. Олег Мстиславич Байков. Можно просто Олег.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мы по очереди представились. Дядя Коля вовсе сник, чувствуя себя не в своей тарелке. При этом он не сводил взгляда с женщины, что уже становилось совсем неприличным.
— Можем садиться, — сказал Димон. — У нас тут есть пирожные…
— Дмитрий, с твоей стороны невежливо не представить гостям всех членов нашего завтрака, — вмешался дядя.