13 февраля раздался крик Джекобсона:
— Начальник, нога!
Все бросились к тому месту, где из-под слоя снега виднелся или брошенный меховой сапог или… нога в сапоге.
Рухнули все надежды на благополучный исход аварии и авария превратилась в катастрофу.
Осторожно снимаемые пласты снега обнажали труп человека, лежавший вниз лицом со страшным смерзшимся натеком крови. Никто не знал, кто это: Эйелсон или Борланд. Я приказал закрыть труп железным листом и зарыть снегом, чтобы его не тронули собаки. Все мы стали ожидать очередного прилета летчика Гильом. Гильом прилетел и разрешил наши сомнения. Покойник оказался Борланд.
Выла пурга, стояли жестокие морозы, становилось скверно с собачьим кормом и впереди начинала рисоваться страшная перспектива: вдруг эта пурга затянется на две недели, — не придется ли есть сначала собак, затем и ремни с нарт? Где-то шла санная партия. Дьячков был опытнейшим каюром, и мы его ждали со дня на день, ежедневно перекапывая по несколько сот кубических метров снега.
17-го пришла санная партия. Люди и собаки были спасены. Оставалось найти Эйелсона. 18 февраля днем в сравнительно неглубоком снегу, под местом, через которое ходили десятки людей, был найден труп Эйелсона. Первая часть задачи была выполнена, нужно были начинать вторую часть работы — отступление.
С первой партией были отосланы слабые и обмороженные, а затем были отправлены на лыжах здоровые и сильные люди. Им придали немного собачьих упряжек. Прилетевшему американцу посадили на самолет двух чукчей — пусть полетают первый и, возможно, последний раз в жизни.
Всему миру было сообщено, что летчик Эйелсон и механик Борланд найдены мертвыми, у б и т ы м и п р и а в а р и и.
Больше нужды в дежурном советском самолете не было, и летчик Галышев полетел в бухту Лаврентия с женщинами и детьми — пассажирами «Ставрополя». Остались механик Фарих, двое матросов со «Ставрополя», я и два трупа в самолете.
Летчик Гильом засел отдавать распоряжения по поводу церемонии на м. Северном. В это время показался желтый «Фэйрчайльд» капитана Рида[6], сделал два красивых круга и пошел на посадку. Коснулся заструг, подскочил, треснул и, снеся шасси и пропеллер, врезался грудью в снег. Все бросились к разбитой машине. Из нее вышел пилот и, приложив рукавицу к шлему, отрапортовал:
— По специальному заданию. Сел, чтобы вручить вам телеграмму из Вашингтона:
Государственный департамент сообщает вам, что Государственный департамент охотно соглашается, чтобы командор Слепнев и механик советского аэроплана сопровождали тела погибших до Фербенкса.
Соединенных Штатов маршал (подпись).
ПЕРЕВОЗКА ТРУПОВ НА САМОЛЕТЕ
Ночью 22 февраля мороз доходил до 50°. Фарих с большим трудом завел мотор.
Трупы находились в пассажирской кабинке. Над самолетом развевалось черное траурное полотнище.
Рид полетел на самолете летчика Гильом. Примерзший к снегу «Юнкерс» едва оторвался, но быстро набрал высоту.
Скоро впереди завиднелись очертания обоих судов, и Гильом вежливо отошел в сторону. Я спустился и встал рядом с самолетом Галышева, украшенным приспущенным советским флагом. На шхуне и на «Ставрополе» флаги тоже были приспущены.
Вслед за иной спустился Гильом. К нам подошли американцы с нартами, на которые и были перенесены трупы, немедленно покрытые американскими звездными флагами. Эти флаги были сшиты женщинами-чукчами.
По команде: «Смирно» все присутствовавшие взяли под козырек. Раздалась вторая команда: «Шагом марш», и печальное шествие двинулись к помещению на берегу.
Избушка рядом с факторией была декорирована флагами и полотнищами. По моему плану тела погибших должны были до передачи быть осмотрены смешанной комиссией из представителей нашего Союза, С.-А.С.Ш. и Канады.
После внесения тел в помещение к ним был поставлен почетный караул. Врач парохода «Ставрополь», т. Комаровский, разрезал одежду на трупах для того, чтобы лучше шло оттаивание. Только через два дня, когда тела совершенно оттаяли, в присутствии всех членов комиссии был произведен осмотр их и составлен акт.
Трупы летчиков Эйелсона и Борланда (на переднем плане), доставленные к пароходу «Ставрополь».
Вот он вкратце: при осмотре тела Эйелсона на нем были обнаружены глубокие резаные раны в области правого виска и на правой щеке; в области правой темянной кости ссадина, причем конфигурация кости неправильная (подозрение на трещину); грудная клетка сдавлена; в области левого плеча раздробленный перелом. Предположительная причина смерти двоякая: а) шок вследствие значительного удара в грудь и в область сердца или б) разрыв кровеносных сосудов и мозговое кровоизлияние.
При осмотре тела Борланда обнаружены значительные повреждения лица, глубокие рваные раны. Грудная клетка сдавлена в сердечной области. Смерть последовала, повидимому, по тем же причинам, что и у Эйелсона.
Так печально закончилась полярная экспедиция командора Эйелсона по вывозке людей и пушнины с «Нанук». Очевидно, север еще не побежден. Об этом говорят общие результаты полетов здесь американских летчиков этой зимой.
Первый рейс был успешно проделан американцем Дорбант, второй — Эйелсоном. Третий рейс Эйелсона был его последним жизненным рейсом. Четвертый рейс, успешно проделал летчик Ионг. Во время пятого рейса разбил свою машину летчик Рид. Во время шестого рейса летчик Гильом был принужден оставить свою машину на м. Северном.
Гроб с телом Эйелсона грузится на пароход.
27 февраля трупы покойных летчиков были зашиты в полотно, перевезены к борту «Нанук» и переданы представителю американского народа — старшему американскому летчику Ионгу.
ОТЛЕТ В АМЕРИКУ
Отлет самолетов розыскной экспедиции был предположен на 1 марта. Американец Ионг на «Фэйрчальде», Гильом на легком разведчике, я на своем «Юнкерсе» улетаем в Америку. Галышев забирает вторую партию пассажиров и уходит в Лаврентьевскую культбазу. Разбитый самолет Рида остается на нашей территории под охраной, сам Рид садится на самолет Гильома. Один «Стирмэр» оставляется на м. Северном, ввиду дефектов мотора, и летчик Кроссэн летит на самолете вместе с Ионгом.
Погода первых чисел марта была хотя и не совсем удовлетворительной, но позволила бы вылет, если бы не телеграммы из Теллора (на американском берегу): «снежный шторм, ветер 8 баллов, видимость отсутствует».
Так как санной партии нужно было итти не в Америку, а к заливу Лаврентия, то, «снарядив» Дьячкова шестью пассажирами и соответствующим количеством чая, галет и сахара, я отправил санную партию в обратный путь.