Читать интересную книгу Культура на службе вермахта - Олег Пленков

30 апреля 1934 г. оберштурмбанфюрер СС Бернгард Руст, бывший гауляйтер Ганновера, стал министром науки, образования и народной культуры. В годы Веймарской республики он, тогдашний школьный учитель, был уволен со службы из-за психических отклонений. Впрочем, для Гитлера это была скорее лестная характеристика, так как сам он считал, что «учителями, к сожалению, становятся люди, которые просто не выстояли бы в жизненной борьбе, если бы избрали свободную профессию»{26}. Нацистские школьные теоретики давно настаивали на реформе школы в духе воззрений фелькише; по приходу к власти они начали реализовывать свою программу: с 1933 г. началась унификация учителей, исправление учебных планов; мировоззренческое оболванивание школьников стало всеобщим явлением, в школьных программах на первое место стали ставить историю, германистику, биологию, географию, спорт — все, что имело отношение к реалиям Третьего Рейха. Спорт и физическое воспитание объявлялись главными воспитательными целями. Это привело и к изменению принципа отбора учащихся в высшую школу — во главу угла были поставлены физические кондиции абитуриентов.

Национал-социалистический союз учителей так формулировал свои задачи в реформировании школы: «Национал-социализм — это мировоззрение, которое претендует на тотальное положение и не хочет, чтобы человек приходил к нему в результате случайного стечения обстоятельств. Средство, которое поможет преодолеть всякую случайность, называется воспитание. Немецкая молодежь не должна, как в либеральной системе, стоять перед проблемой так называемого свободного объективного выбора: быть ли ориентированной материалистически или идеалистически, национально или космополитически, атеистически или религиозно. Немецкую молодежь следует осознанно воспитывать и формировать на тех основаниях, которые ныне являются в Германии общепризнанными и правильными — на основаниях национал-социалистического мировоззрения. В первую очередь, разумеется, этой задачей должен проникнуться каждый немецкий учитель»{27}. Соответственно этим программным требованиям НСЛБ — после принятия «Закона о реставрации немецкого служилого сословия» от 7 апреля 1933 г. — в Дюссельдорфе, например, уволила 8 неугодных нацистам учителей народных школ (из 952), в том числе и 4 директоров школ; из 132 учителей средней школы была уволена одна учительница и несколько пенсионеров; из 196 учителей гимназий было уволено 12.{28} Эти цифры, показательные и для рейха в целом, говорят о том, что нацисты не стали прибегать к фронтальной замене учительского корпуса. Вместо этого нацисты в школьные каникулы решили собирать учителей в специальные центры для идеологической обработки, но они не смогли выполнить свою задачу до конца, поэтому НСЛБ перешел к другим методам идеологической обработки и перевоспитания учителей — на всевозможных вечерних курсах, конференциях и совещаниях{29}. Столь незначительные усилия нацистов по унификации учительского корпуса объясняются не слабостью НСЛБ, а высокой степенью активности и энтузиазма, с которыми был воспринят национал-социализм учителями. Нацисты внимательно относились к лояльности учительского корпуса: к 1936 г. 97% всех учителей стали членами партии. Из учительской среды вышло 7 гауляйтеров, 78 крайсляйтеров, 2668 ортсгруппенляйтеров{30}.

Нацистские методисты умудрялись использовать в политических целях даже математические задачи. Так, в «Задачнике по математике» (1935 г.) в задаче 58 говорилось, что на строительстве автобанов в октябре 1934 г. на 50-ти площадках было занято 7 тыс. человек. Требовалось вычислить: А — сколько человек работало на каждой стройке; Б — сколько всего людей получило работу и хлеб, если учесть, что еще столько же людей было занято на поставках строительных материалов? В задаче 68 говорилось: рождаемость в крупных городах Германии составляет 58%, в средних городах — 69%, в сельской местности Германии — 113%. В общей численности населения Германии на крупные города приходится 30,4% населения, на средние города — 36,3%, на сельскую местность — 33%. Требуется: представить графически картину роста народонаселения в разных частях страны в виде трех прямоугольников, затем соединить вершины треугольника, что и даст представление о динамике роста. В задаче 97 говорилось: ежедневное содержание душевнобольного стоит 4 рейхсмарки, калеки — 5,50, преступник в тюрьме обходится в 3,5. В то же самое время чиновник зарабатывает в день 4 рейхсмарки, служащий — 3,50, чернорабочий — 2. В Германии приблизительно 300 тыс. калек, душевнобольных и т. п. Требуется узнать, сколько денег в год понадобится стране, чтобы содержать такое количество не занятых на производстве людей? Сколько семейных пособий на эти деньги можно предоставить безработным? В задании 95 говорилось, что на строительство одного сумасшедшего дома требуется потратить 6 млн. рейхсмарок, и спрашивалось: сколько обыкновенных домов можно построить на эти деньги, если каждый дом стоит 15 тыс. рейхсмарок?{31} Чуть сложнее была задача на пропорции, в которой утверждалось, что в стране приблизительно поровну здоровых семей и семей с плохой наследственностью; в последних, как правило, детей больше. Требуется подсчитать, какое соотношение здоровых и нездоровых семей будет через 100 лет, если в здоровых семьях рождалось по 3 ребенка, а в нездоровых — по 5?{32}

Помимо жесткой фиксации на нацистских идеологических ценностях, большую роль играла фиксация нацистских функционеров от образования на физическом воспитании детей. Нацистские методисты были убеждены, что в довоенной Германии и в период Веймарской республики, как ни в какой другой стране, воспитание было сосредоточено на знании, а не на деятельности, не воспитывало характер человека. Грубо говоря, если англичане уподобляли жизнь спорту, то немцы — накоплению знаний; ни то, ни другое нацисты не считали правильным. Главной ценностной установкой нацистских школьных методистов и теоретиков было игнорирование содержательной части образования и выдвижение на первый план физического воспитания, трудового воспитания и обучения, допризывной подготовки, воспитание активизма, понимаемого исключительно с идеологических позиций. Главными и опорными установками в процессе нацистского воспитания были сознательно культивируемый антиплюрализм, антирационализм (ученики должны были в первую очередь верить в партию и в фюрера и меньше думать и сомневаться), коллективизм (понимаемый как проявление национал-социализма на более низком социальном уровне), а также активизм, который касался как метода, так и содержания образования; активизм основывался на механистическом представлении о единстве тела и духа — эти монистические взгляды должны были способствовать осуществлению тоталитарных целей{33}. В целом, однако, не следует переоценивать воздействие нацистской идеологии на школу, ибо период истории нацизма сам по себе мал, к тому же не везде давление нацистских школьных политиков было значительным. Наименьших успехов нацисты добились в Гамбурге, так как ганзейские города отличались прогрессивной школьной системой, при которой директора школ избирались коллегией учителей на определенный срок, а родительские советы принимали участие в управлении школой. Нацисты не смогли сразу покончить с прогрессивными либеральными началами, для этого им понадобилось довольно много времени.

Ганс Змарзлик (тогдашний школьник) вспоминает, что влияния нацистской идеологии в школе часто не было заметно, антисемитизма детям специально никто не внушал, а антисемитский листок «Штюрмер» (Sturmer), который вывешивали на улице, привлекал подростков лишь порнографическими рисунками{34}. Учитель немецкого, будучи членом партии, сказал однажды, что Генрих Гейне — это еврей, которого нельзя считать великим немецким поэтом, но ряд его стихотворений все равно следует выучить наизусть. Когда Змарзлик в 1939 г. отказался писать сочинение на тему «Солдат — немецкий мужской идеал» (сказав, что он так не считает), учитель дал ему другую тему. Когда дети в классе потребовали у учителя литературы обсуждения романов Ремарка, запрещенных в Третьем Рейхе, учитель уклонился, заявив, что писатель того не стоит. При этом он пояснил, что книги Ремарка похожи на описание соревнований по прыжкам в воду, которые в целом прошли успешно, но двое прыгунов получили травму. Однако, изображая блестящий спортивный праздник, автор сосредоточился только на этих двух несчастных случаях{35}. Педагогу нельзя отказать в находчивости, тем более что пацифизм и интеллектуализм Ремарка мало соответствовали духу того времени, — гораздо больше читали романтика войны и фронтового товарищества Эрнста Юнгера.

Когда директор школы (убежденный нацист) упрекнул Змарзлика в том, что он, будучи звеньевым в ГЮ, ходит на уроки закона божьего, мальчик ответил, что хочет остаться верующим католиком. Директор похвалил школьника и сказал, что каждый человек должен иметь собственные убеждения и не отступать от них под давлением обстоятельств{36}.