– Я привез Анью не для Аластара, точнее – не только для него. Я привез ее для тебя.
Ее рука с кружкой замерла в воздухе.
– Я… Я что-то не пойму.
– Когда я ее увидел, перед моими глазами возникла ты. Ты раньше любила ездить верхом, любила летать в седле. Я сразу увидел тебя верхом на ней, представил, как ты летишь через ночь, а на небе сияет полная луна. А ты горишь, как свеча…
– Что?
– В том виде, как ты изображена на витраже у меня наверху. Когда я его заказывал много лет назад, я видел тебя именно такой. С жезлом в одной руке и огнем в другой. Это было сиюминутное видение, но ясное как божий день. Вот я и привез ее для тебя, чтобы она стала твоей, когда ты будешь для нее готова.
Брэнна ничего не ответила, потому что на какой-то миг лишилась дара речи. Потом поднялась, подошла к двери и впустила собаку – пес, она чувствовала, просился войти.
Багс ластился вокруг ее ног, затем кинулся к Фину.
– Не корми его со стола, – рассеянно произнесла она и снова села. – Это признак плохого воспитания – в вас обоих.
Фин, собравшийся сделать именно это, посмотрел на собаку, которая явно на что-то рассчитывала.
Ты знаешь, где лежит еда, приятель. Давай не будем гладить леди против шерстки.
Багс, вполне довольный, скрылся в постирочной, там, где у него были миски.
– В следующий раз, когда мы дадим бой Кэвону, я возьму эту лошадку, и это сделает меня сильнее. Ты нас вооружил, ведь и Аластара, и Анью можно считать оружием против Кэвона. Ты проливал с нами кровь, вместе с нами колдовал, разрабатывал план действий – и все для того, чтобы покончить с ним. Если бы ты был связан с ним, если бы благодаря ему делался сильнее – как бы ты мог участвовать во всем этом на нашей стороне?
– Я ненавижу его и все, что он олицетворяет.
Брэнна покачала головой. Ненависть не рождает отвагу или верность. А то, что делал Фин, требовало и того и другого.
– Я была не права, когда вначале пыталась держать тебя в стороне. Вела себя как эгоистка. Я убедила себя в том, что вы с Кэвоном связаны, но теперь вижу, такой связи нет. Во всяком случае, в той форме, какой ему бы хотелось и какая ему нужна. Ты связан с нами. Я не понимаю, почему так, но это правда.
– Я тебя люблю.
О, как эти слова грели и одновременно ранили ее сердце! Она смогла лишь коснуться его руки.
– Любовь могущественна, но она не дает объяснения – логического объяснения, – почему твои чувства ко мне накрепко связали тебя с остальными.
Теперь она подалась вперед. Завтрак был забыт безвозвратно.
– В промежутке времени между первой тройкой и нами я не нашла никого, кто был бы так крепко спаян. И никто, кроме нас, не совершал во сне путешествий, приводящих к детям Сорки, и не видел их у себя. Другие тоже пытались положить конец злу, терпели неудачи, но никто не приблизился к выполнению миссии так близко, как мы. Ни в какой книге я не читала, чтобы один из трех шел в бой верхом на Аластаре, а рядом были Катл и Ройбирд. И нигде не говорится о четвертом маге, носителе клейма, который присоединился бы к тройке. Для нас, Фин, это судьба, но ты своим участием внес в нее коррективы. Теперь я в этом убеждена. Именно ты повышаешь наши шансы на успешное завершение дела, ты, на ком стоит его печать и в ком течет его кровь. Но я все равно не понимаю, почему это так.
– Ты прекрасно знаешь, что есть решения, которые принимаются не только силой, но и кровью.
– Я чувствую, что здесь нечто большее, но и того, о чем ты говоришь, может оказаться достаточно.
– Для уничтожения Кэвона этого мало. Я хочу сказать, нам не удастся его прикончить, если мы не уничтожим того, что он в себя вобрал. Это даже Сорке не удалось.
Брэнна кивнула. Она тоже пришла к такому выводу.
– Ты говоришь о демоне, с которым он заключил сделку.
– О демоне, который использовал его, чтобы освободиться. Кровь отца, кровь матери, которую он пролил и испил, плюс призывы и обещания этого демона – вот из чего он сотворил свой камень.
– И источник силы.
– Я думаю, это не только источник его силы, Брэнна. Это врата, вход в Кэвона.
– Врата! – Она выпрямила спину. – Хорошая мысль. Через камень, сотворенный самой черной на свете магией, в колдуна, продавшего душу. Это средоточие силы и одновременно вход в мир. А если врата можно открыть…
– То их можно и закрыть, – договорил Фин.
– Да, это и впрямь хорошая мысль. Значит, мы вплотную подошли к проработке плана и определению последовательности наших действий. Сначала – ослабить и заманить Кэвона в ловушку, чтобы не мог удрать и снова зализать раны. А когда мы захватим его – то есть хозяина – да еще лишим его силы, надо будет запечатать врата и тем самым запереть демона, который его питает. Затем уничтожить его и Кэвона раз и навсегда.
Брэнна снова взяла в руки вилку и стала наконец есть уже остывшую яичницу.
– Ну что, остается только вычислить, как это можно сделать и когда. И сделать.
– У меня есть некоторые соображения. Хочу тут кое-что дополнительно почитать, тогда могут появиться и еще. Несколько лет назад я провел какое-то время с одним шаолиньским монахом…
– Да ты что? Ты работал с шаолиньским монахом? В Китае?
– Захотелось на Стену взглянуть, – небрежно ответил Фин, будто говорил о привычной прогулке верхом. – У него были свои мысли насчет демонов как источников энергии. И еще я имел опыт общения с шаманами, другими колдунами, с одним мудрецом, с одним австралийским аборигеном… Я вел дневники, теперь мне надо их перечитать.
– Вижу, ты в своих поездках занимался самообразованием.
– В мире есть места с невероятной энергетикой, причем очень давнего происхождения. Для таких, как я, они как магнит. Так и тянут… Но мы с тобой, кажется, договорились жить сегодняшним днем, – напомнил он, беря ее за руки. – Если у нас будут и другие дни, я тебе эти места покажу.
Ответить ей было нечего, и Брэнна лишь сжала его руки, затем встала и начала убирать посуду.
– Задачи передо мной и тобой стоят сегодня. Никогда не занималась истреблением демонов, да и, по правде сказать, никогда толком не верила, что они есть в нашем мире. Что, как я теперь вижу, так же глупо, как не верить в магию.
– Ничего тут не убирай, я все сделаю сам. В твоем доме ведь так заведено? И, я считаю, это справедливо.
– Ну ладно. Надо мне домой ехать и тоже про демонов почитать.
– Сегодня первый день Нового года, – проговорил он и подошел к ней. – Праздник как-никак.
– Только не для таких, как мы, тем более что нас такое ждет. А кроме того, мне надо думать о хлебе насущном. И тебе, по-моему, тоже на жизнь приходится зарабатывать – хоть у тебя и персонал, и все прочее.
– Сегодня у нас верховых уроков не назначено, а прогулок верхом и с птицами – раз, два и обчелся. И у меня еще есть два часа времени до встречи с Бойлом, а потом с Коннором.