Читать интересную книгу Как сделать Россию нормальной страной - Матвей Малый

Начав с протеста против неравенства, мы получили общество, где неравенства не меньше, чем раньше. Правда, теперь структура общества совершенно другая. Если прежде материальных благ было больше у того, кто имел на них какое-то право (происходил из выдающегося рода, тяжело и эффективно работал, достиг профессиональных вершин), теперь они сконцентрировались у тех, кто их забирал, контролировал и перераспределял, но сам не производил.

Раньше люди были независимы, пользовались правами и могли увеличить трудом размер своей собственности. Никому не было дела, сколько ты произвел, и тяжелым трудом можно было выбиться в люди. Теперь же то, что ты производил, не было твоим, а должно было быть сдано на перераспределение. Производить без разрешения было нельзя, чтобы не создавать дополнительной работы распределителям (чтобы, как они говорят, «не создавать неравенства»), и поэтому выбиться в люди производительным трудом стало невозможно.

И потом, кто выбрал «час Икс»? Почему революция против неравенства, существовавшего при царе и дворянах, была справедлива, а против неравенства, существующего при генсеке и его номенклатуре — нет? У крестьянина корову отобрать было можно, а у Брежнева дворец — нельзя?

На все эти вопросы у перераспределителей ответов нет. Единственное, что они пытаются сделать — это привить тем, кто при «равном» распределении был жестоко обделен, нелюбовь к деньгам и страх перед успехом, научить их «не высовываться». Кроме этого, у них в арсенале есть только насилие, применяемое в надежде, что одни голодающие согласятся избивать других за дополнительную корку хлеба. Вот вам и высокие идеалы равенства!

Нам теперь очевидно, что социализм был обществом непримиримых противоречий между общественным и личным. Мы начали с идеи равенства и справедливости, а пришли к неравенству и жесткой иерархии, которые были абсолютно несправедливы. Мы жили в обществе, стремившемся производить все больше и больше для себя, но одновременно считавшем преступниками тех, кто имел точно такие же личные цели. Получалось, что обладать собственностью могло только государство, а люди должны все государству передавать, а потом получать напрокат.

Значит, мы неправильно решили три проблемы: надо было остановить время, а за труд и ум не то что не платить, а вообще запретить их, чтобы не сбивали со счета. А это уже описание смерти. Итак, проблема решается только так, как ее решал Пол Пот: всех в расход — вот вам и равенство.

И это логично. Ведь тот, кто придумал идею материального равенства, все равно не рассуждал о живых людях. Все знают, что блага, которые человек мечтает иметь в личной собственности, совершенно разноплановые и отнюдь не ограничиваются собственностью материальной. Например, человек желает обладать не только (и не сколько!) деньгами, сколько молодостью, здоровьем, талантом, красивой женой, здоровыми детьми, уважением соседей, счастьем, новыми «Жигулями». Конечно, за деньги можно постараться купить здоровье. Но если один человек болен, а другой здоров, получается, что распределение денег между ними не создаст равенства, и задача уравнивания становится практически неразрешимой.

А вот и еще одно противоречие. Вроде бы общество, основанное на материальном равенстве, должно быть материалистическим, и оно себя так и называет. Но так ли это? Казалось бы, кулак — это просто тот, у кого целых две коровы. Но нет: кулак — это мироед, некрасивый, с толстой сварливой женой, а в конце фильма к тому же и мертвый (убитый справедливой пулей бедняка). Вот что две коровы с человеком делают! Другое дело — бедняк Ванятка. И красив он, и справедлив, а красавица Матрена глаз с него не сводит. Как хорошо все-таки, что работящий и всеми любимый отец Ванятки, придя пару лет назад со свадьбы дочери, упал, да и спалил свой дом. Не был бы Ванятка Бедняком — не был бы он и таким Красивым да Добрым. Теперь нам становится очевидно, что перераспределение ничего общего с материализмом не имеет. Вот она, новая религия: сдай коров в колхоз — враз похорошеешь, а здоровья уж точно прибавится, ведь «пуля шутить не любит».

Путаница между материальным и нематериальным еще раз показывает, что такое общество нежизнеспособно. В здоровом обществе эта проблема решается очень просто. Государство должно быть материалистично. Общество обязано лишь обеспечивать гражданам полную свободу действий и пресекать вмешательство в жизнь других. Граждане же, не имея возможности воровать, будут трудиться, развиваться, станут созидателями и творцами и неизбежно придут к пониманию того, что нематериальные ценности важнее материальных, то есть станут исповедовать подлинно идеалистический взгляд на мир.

Остановка времени, которая неизбежно происходит в результате горизонтального взгляда на мир тех, кто считает ответом на все вопросы перераспределение материальных ценностей, привела распределителей к еще одной неизбежной ошибке: они не замечают прогресса, у них начисто отсутствует перспектива. Например, считается, что если сегодня забрать у предпринимателя 90 % дохода, он и на следующий год произведет столько же продукции. Но на следующий год он уже будет выступать в качестве владельца кипрской компании: ведь там налоги 5 %. Точно так же считается, что богатые просто уничтожают ресурсы общества, живя в расточительной роскоши. Повсеместно распространен миф, что у «новых русских» золотые «Мерседесы». В России — может быть, так как здесь налоговый климат делает производство невозможным, но не на Кипре: там у «новых русских» не «Мерседесы», а фабрики. Что касается роскоши, то в разные моменты истории человечества к «ненужным» предметам роскоши относили одежду и обувь, собственную кровать, живопись и театр, перец и сахар, обед из трех блюд, автомобили, телефон, компьютеры, пассажирские авиарейсы. Все, что есть у нас сегодня, существует благодаря тому, что это захотел, заказал или спонсировал какой-то богатый чудак, оказавшийся провидцем и первопроходцем. Он смог это сделать потому, что у него были свободные деньги, которые государство или соседи не смогли отнять. Никакой государственный комитет не заказал бы этих «сумасшедших» новшеств, и они никогда не стали бы достоянием народа. Нам нужны богатые люди потому, что без их сегодняшних «излишеств» завтра не сможем представить себе жизни мы.

И сегодня еще одежда и обувь, собственная кровать, живопись и театр, перец и сахар, обед из трех блюд, автомобили, телефон, компьютеры, пассажирские авиарейсы отнюдь не являются доступными многим жителям России. Как страшно отомстили нам за содеянное те, против кого была поднята революция 17 года! Они как будто забрали у нас то, что состоятельные люди когда-то внедрили в общество. Точно так же пополняется сегодня уничтоженное революцией российское крестьянство — за счет кандидатов наук. Нам нужно как можно больше богатых людей: только так станут состоятельными все остальные и только тогда будет у нас государство, которое перестанет, как Золотая Орда, грабить бесправный народ.

Шесть оловянных солдатиков

Попытаемся решить одну простую арифметическую задачу. У Вити есть два оловянных солдатика, а у Саши их четыре. Как сделать так, чтобы у ребят оловянных солдатиков было поровну? Ответ: «отобрать одного солдатика у Саши и передать его Вите, чтобы у них было по три солдатика» — неправильный. Потому что у Саши есть форма, с помощью которой он отольет новых оловянных солдатиков, и очень скоро их может быть не три, а тридцать три. Не зря у него и вначале было больше: это потому, что он их себе изготовлял. Для того чтобы у ребят было равное количество оловянных солдатиков, надо первым делом убедиться, что никто не может делать новых солдатиков и не имеет ресурсов для их приобретения. Глупо считать и делить поровну, если один мальчик может сделать или выменять себе новых солдатиков на коллекцию марок, три рубля или перочинный нож, восстановив этим неравенство.

Как же сделать так, чтобы у ребят оловянных солдатиков было поровну? Сначала надо уничтожить всю их другую собственность (марки, деньги, ножик). Потом надо уничтожить весь их производительный потенциал — и форму для литья разрушить, и запретить ребятам зарабатывать деньги. А уж после этого надо взять два оловянных солдатика у Вити и четыре у Саши и… Что же сделать с солдатиками? Что с солдатиками-то будем делать? Это я выдерживаю паузу, жду, когда кто-то скажет: «И раздадим мальчикам по три солдатика». Весело смеемся, и даем правильный ответ:

Те, кто марки забирали,Те, кто форму разбивалиДа солдатиков считали,Тоже их хотят иметь.И поэтому получат,шесть солдатиков получат.А ребята — те получат,Ровно поровну получат —Совершенно ничегоА заплачут — так получатОчень сильненько получат,Чтоб они не омрачалиНаш великий идеалРавного распределения,Что нам Ленин завещал.

Как называется то, что может обеспечить Вите или Саше солдатиков? Это их будущее. Одновременно с попыткой перераспределения существующих в данный момент у Вити и Саши шести солдатиков надо «остановить им время», то есть обеспечить контроль над их будущим, чтобы они не смогли разрушить установленный паритет производством новых солдатиков. Например, надо запретить им работать: ведь на заработанные деньги можно будет купить солдатиков.