Читать интересную книгу Военные разведчики XX века - Михаил Толочко

В конце концов суд отклонил иск одного мошенника против другого. Граф Зелинский остался, как говорится, при пиковом интересе. Да и не могло быть иначе — предательство в конечном счете никогда «не окупается».

КАК РОССИЙСКИЙ полковник СТАЛ АГЕНТОМ «ТОНИ»

17 декабря 1993 года Военная коллегия Верховного суда Российской Федерации приговорила бывшего сотрудника ГРУ Генерального штаба полковника В. Баранова к шести годам лишения свободы за измену Родине в форме шпионажа в пользу американской разведки.

Когда во времена КГБ разоблачали шпиона, в прессе появлялось лаконичное, в несколько строк, сообщение. Никто не комментировал факта разоблачения, не писал статей. И чекисты хранили молчание. Все объяснялось соображениями конспирации, возможностью ведения оперативной игры, другими чисто профессиональными причинами.

Если учитывать, что в мире продолжается противоборство спецслужб, в таком подходе есть резон. Сторона, потерпевшая неудачу, естественно, стремится узнать причину провала, оценить нанесенный ущерб, принять контрмеры для уменьшения негативных последствий. Поэтому-то другой стороне невыгодно раскрывать все карты, в том числе и через средства массовой информации, расписывая подробности проведенных мероприятий.

О случае с Вячеславом Барановым многие газеты рассказали, основываясь на обрывочных сведениях с закрытого судебного заседания и личных, порой далеких от предмета разговора, знаниях.

Сообщения прессы о разоблачении шпиона вызвали у российских граждан диаметрально противоположную реакцию. Одни посчитали, что Баранов получил за измену Родине не по заслугам малый срок. Другие, наоборот, оценили наказание суровым, подчеркивая, что полковник боролся с коммунизмом, стремился спасти семью и т. д. Непонятной оставалась роль Центрального разведывательного управления США в вербовке агента из России. А описание самого акта вербовки напоминало торг на злобу дня — продешевил Баранов или нет.

Доказательства, полученные в ходе оперативно-розыскной и следственной работы, признаны судом основательными и неоспоримыми. И сам подсудимый вел себя на всех этапах уголовно-процессуальных действий корректно и оказал существенную помощь в расследовании. Суд, изучив все обстоятельства дела, счел возможным учесть смягчающие обстоятельства и применить санкцию ниже низшего предела. С учетом времени, проведенного в Лефортово за период предварительного расследования, Баранову предстоит находиться в исправительно-трудовом учреждении четыре с половиной года.

Предателями не рождаются, ими становятся. Так можно перефразировать известную пословицу. Вячеслав родился в Могилеве. Практически с 15 лет связал свою судьбу с армией. Окончил суворовское училище, а затем Черниговское высшее военное училище летчиков. Везде проявил незаурядные способности, стремление к знаниям. Им постоянно владело желание «выйти в люди». Много читал, учил английский. В эскадрилье его избрали секретарем партийной организации. А когда в авиационный полк пришла разнарядка на кандидата для поступления в Военно-дипломатическую академию, достойнее Баранова офицера не нашлось.

Учеба шла гладко. Будущий разведчик получал очередные звания, без особого напряжения проходил курс за курсом, и перспектива рисовалась ему в самых светлых тонах.

В 1979 году, перед выпуском из академии, слушатель Баранов допустил серьезный проступок — грубо нарушил режим секретности. В те годы не таким страшным являлось само наказание за проступок, сколько его последствия, особенно для тех, чья служба предполагалась за границей.

Пять лет Вячеслав провожал и встречал друзей «оттуда», предпринимал безуспешные попытки преодолеть планку «невыездного». Начальники сочувствовали, но всех их останавливал «красный сигнал» в личном деле. Только в 1985 году они овладели «новым мышлением», и в июне Баранов выехал в одну из стран Юго-Восточной Азии.

Вряд ли за пять лет офицер Баранов созрел как предатель. Настолько сломать человека невозможно. Тем более мстить чиновникам безопасностью родины даже для менее искушенных несоразмеримо.

Аристотель говорил, что преступление нуждается лишь в предлоге. В нашем случае ожидания в Москве могли стать предлогом, а основание преступления следует поискать в другом месте: в резкой смене политических и идеологических ориентиров, друзей, врагов, в уродливом расслоении общества на очень богатых и очень бедных, в нестабильности обстановки и неопределенности будущего. Нелишне упомянуть и о некоторых личных качествах полковника.

Высокое самомнение требовало особых привилегий. Он решил обхитрить всех, питаться от двух маток, да переоценил свои возможности. Лицемерный эгоизм заставлял среди товарищей изображать бойца невидимого фронта и одновременно думать, как бы спасти свою шкуру, когда в стране «начнет гулять топор». Корыстолюбие, стремление к сиюминутному обогащению зашорило Баранова настолько, что он даже в 1992 году еще не понимал, какие у него реальные возможности. Родина его выучила, он прекрасно знал международные отношения, право, владел языками. Две тысячи «зеленых», за которые он продал американцам российские секреты, ничто по сравнению с тем, что он мог заработать в наши дни честным путем.

И все же перечисленное скорее предпосылка, куча камней к фундаменту изменника. А вот правильно уложить эти камни, залить раствором и превратить в монолит было задачей коллег из ЦРУ.

Американцы на нашей общей земле в девяностые годы ведут себя по-барски: никаких проблем с получением формального разрешения ООН на введение своих войск, элементарно просто применить самые суровые экономические санкции, устроить блокаду, заставить отвернуться от друзей, нарушить договорные обязательства и т. д. Несложно представить, что творится в области противоборства спецслужб и кто верховенствует на этом специфическом поприще. Когда это было, чтобы выдворенный из СССР за связь с изменником Филатовым американский разведчик Крокет запросто продал конфиденциальные беседы с Барановым и другими русскими представителями за рубежом? Не знаю, как это называется на дипломатическом лексиконе, а по-русски это верх наглости.

В общем, прибрали американцы Баранова к рукам, наобещали благ, а впоследствии либо плохо проинструктировали, либо просто бросили. Помните русскую пословицу: «Лазутчик, что отопок: поносил и выбросил».

Как он стал агентом «Тони», лучше самого Баранова никто не расскажет, а вот то, что провалился вместе с сотрудниками ЦРУ, знают контрразведчики России, сотрудники следственных, технических, боевых подразделений бывшего Министерства безопасности России.

ШПИОНЫ-ПАРАШЮТИСТЫ

С началом «холодной войны» разведывательные службы США и их западные союзники испытывали значительные трудности, связанные со скудостью информации о «сверхсекретном» Советском Союзе. Им были неведомы военные и политические планы Сталина. Поэтому многие действия и события, предпринятые советским диктатором, застали их врасплох, будь то начало блокады Западного Берлина в 1948 году, испытательный взрыв первой советской атомной бомбы в 1949 году или нападение Северной Кореи на Южную в 1950 году.

С приходом к руководству ЦРУ энергичного и предприимчивого Аллена Даллеса в 1951 году деятельность этого ведомства по сбору информации об СССР активизировалась. Было решено особое внимание уделить отправке агентов в Советский Союз. В этом американцам активную помощь оказывал старый специалист по России, руководитель западногерманской разведки Рейнхард Гелен. Где вербовать агентов? Здесь особой проблемы не было. После войны на Западе остались сотни тысяч «перемещенных лиц» — бывших советских граждан, по тем или иным причинам не пожелавших вернуться в СССР. Немало среди них было людей, готовых включиться в борьбу со своей бывшей Родиной. Из них и подбирались будущие агенты, которых готовили в спецшколах.

Первыми двумя агентами, вступившими в действие, были Ф. К. Саранцев, бывший ефрейтор Красной Армии, взятый в плен немцами в 1943 году, и А. И. Османов, дезертир, служивший во власовской армии. Местом их назначения была Молдавия, куда они выбросились на парашютах 18 августа 1951 года с американского самолета, вылетевшего с базы в Салониках (Греция). Парашютисты были оснащены отлично сфабрикованными документами и «легендами». Саранцев стал «Федоровым», работавшим на табачной фабрике «Ява» в Москве и проводившим отпуск на Кавказе, куда ему надлежало прибыть после высадки. После выполнения задания, примерно через три недели, ему предстояло перейти в Турцию, где его ожидали агенты ЦРУ. Османов же должен был съездить на Урал и тоже вернуться через Турцию. Оба имели миниатюрные радиопередатчики, складные велосипеды производства ГДР (они продавались в СССР), немецкие пистолеты, по 5 тысяч рублей, мешочки золотых монет и несколько часов (на случай взяток).