а теперь…
Засвистел чайник.
«Милостыня». Девятнадцать букв. Благотворительность.
«Что появилось первым?» Яйцо.
«Удовольствие – прежде всего в предвкушении, автор». Флобер?
Солнечные лучи плясали на листьях герани, высвечивая пылинки. Кровь, казалось, пела в жилах, грудь сдавило. Она встретилась глазами с собственным взглядом в зеркале шкафчика. Ее рука дрогнула, но она уже знала. Она была беременна. Ей нужно будет сказать Ричу. Ей придется ему сказать.
Она осмотрела дно пробирки в поисках маленького коричневого кольца, о котором говорилось в инструкции. Где же оно?
Коллин осела на закрытую крышку унитаза. Из глаз потекли горячие слезы. Она долго плакала, стыдясь своей глупой надежды, своего разочарования, своего облегчения.
Может, в ее жизни и случится чудо. Но никак не два.
Она высморкалась, затолкала использованный тест на дно мусорного ведра в ванной, туда, где Рич его не найдет. Спустила воду в туалете, словно желая оставить все это в прошлом. На кухне Коллин нашла плавающую на боку рыбку, погибшую за те двадцать минут, что ее не было.
Она открыла заднюю дверь, выплеснула воду и какое-то время стояла, держа в руках пустую миску.
4 ноября
Рич
Рич стоял рядом с деревом, которое они собирались использовать в качестве тралевой мачты: а значит, ему предстояло забраться наверх, срезать верхушку и обвязать его тросами. Дон обходил вокруг широкий круг, отмечая деревья синими лентами. На таком крутом склоне и в таком скалистой местности свалить эти деревья было той еще задачкой даже для Пита, но другого выбора у них не было: им нужны были пни, чтобы закрепить направляющие, которые не дадут тралевой мачте Рича сломаться под тяжестью поднятых в воздух бревен. Это было последнее место на восточном склоне Оленьего ребра, где еще росли гигантские секвойи. Если бы им все еще платили за фут досок, здесь можно было бы неплохо подзаработать.
Рич смотрел, как Дон неуверенно обходит V-образное трехсотфутовое дерево, пень которого явно был им нужен. На полпути вверх его ствол разветвлялся, придавая дереву вид кривоватой рогатки. Дерево было тем еще паршивцем – и только полные идиоты попытались бы его срубить – предсказать, в какую сторону оно упадет, было практически невозможно. И вдвое меньшие деревья такой формы падали черт пойми как, портя хорошую древесину и убивая лесорубов – даже таких экспертов, как Пит. Но вот так вот оставлять кучу денег тоже было нельзя. Дон нарисовал синюю линию на коре дерева, отмечая предполагаемый надрез.
Рич сморкнулся на землю. Пит наблюдал за Доном со склона, в левой руке сжимая семидесятидвухдюймовый «МакКаллох». В школе учителя часто привязывали Питу левую руку за спину. За все эти годы он перепортил себе столько брюк, пытаясь использовать бензопилы, сделанные для правшей, что в конце концов переделал себе рукоять под левую руку. Или так, или ходить бы ему с деревянной ногой.
Пит потер большим пальцем свой кривой нос, готовясь к сражению. Рич много раз видел, как Пит устраивал настоящие скандалы и из-за куда менее опасных деревьев, а Дон, пусть и тратил свои силы теперь уже на целых две бригады, все еще мог с честью выйти из любой словесной баталии.
– Ну, давай покончим с этим, – проворчал Дон. Пит помчался по склону с таким видом, будто намеревался сбить его с ног. Великая битва началась.
– Я вас оставлю на минутку, – сказал Рич и направился вниз, оставив за спиной перебранку. Неплохо было бы выпить чашечку кофе, пока он будет ждать, когда они между собой разберутся, но как только он завернул за угол и оказался у грузовика, то увидел Квентина, сына Тома Фили, вцепившегося в свою перехваченную жгутом руку. Из-под него сочилась кровь.
Он ставил чокеры вместе с Юджином.
– Что случилось? – спросил Рич.
– Натянутый трос лопнул. – Паренек сглотнул. Рич ощутил запах крови, тошнотворный и железистый.
– Потерпи минуту, – Рич связался по рации с Доном. – Сейчас Дон наложит тебе швы.
Юджин сам должен был связаться с ним по рации, а не отправлять истекающего кровью парнишку сюда одного.
– Руку можешь согнуть? – Рич хотел отвлечь его.
– Да, – продемонстрировал паренек. – Черт. – Он поморщился. – Не могу я так раниться.
– Все рано или поздно получают свои шрамы, – произнес Рич.
– Я маме обещал.
– Многовато крови, – заметил Дон. После долгого спора с Питом он слегка запыхался. Он скрылся в грузовике и вернулся уже с аптечкой, закатил рукава. – Давай-ка посмотрим, что у нас тут.
Квентин с шипением втянул воздух сквозь зубы, когда Дон развернул пропитанную кровью рубашку и облил рану перекисью, но сохранял присутствие духа – по крайней мере, пока не увидел иголку и нитку.
– Дон меня уже не раз зашивал, – заверил его Рич.
– Ты руку его держать будешь или нет?
Рич взял Квентина за запястье и локоть. Паренек вздрогнул – скорее рефлекторно, чем пытаясь вырваться.
– Болевой порог у тебя, конечно, выше крыши, – заметил Дон, когда все закончилось.
– Где ты этому научился? – Квентин осматривал аккуратные швы.
– На флоте, – ответил Дон и отправился обратно наверх, чтобы закончить поединок с Питом. Квентин сжал руку в кулак и поморщился.
– Ты в порядке? – спросил Рич. Паренек кивнул, кажется, и сам удивляясь такому ответу.
– Все так быстро произошло. – Он покачал головой, злясь сам на себя.
– Добро пожаловать в клуб. – Рич расстегнул манжету и закатал рукав, обнажив точно такой же шрам, тянущийся вдоль предплечья. – Посиди немного. Отдохни.
– Я в норме. – Паренек поплелся обратно в лес.
Рич застегнул страховку, ожидая, пока Пит закончит чихвостить Дона, чтобы можно было приступить к работе, не оказавшись втянутым в дрязги. Пит хотел оставить паршивца стоять как стоял, боясь его трогать. Сделаешь неправильный надпил – и оно завалится в сторону, и тут уже ничего не поделаешь. Хитрость заключалась в том, чтобы сделать пропил ровно под таким углом, чтобы дерево упало сразу на всю длину. Градусом больше или меньше – и полмиллиона футов досок просто-напросто рассыпятся в щепки. Несколько раз Рич видел, как такое случалось, и навсегда запомнил пустое выражение лица неудачливых валильщиков. Такая ошибка могла стоить и работы, и жизни.
Но Пит мог ныть и возмущаться сколько угодно – речь тут шла о его собственной репутации. Он был человеком, о котором ходили легенды – мол, способен срубить трехсотфутового монстра с закрытыми глазами, да еще и вбить верхушкой гвоздь по самую шляпку. Дон скрестил руки на обширном животе – прямо угрюмая беременная женщина. Наконец Пит сдался и сплюнул через плечо.
– Черт бы тебя подрал, Дон.
Рич потащился обратно