Но хитрый Маятник не дал "религиозным" заговорщикам удариться оземь и спокойно испустить дух. Магия возврата сделала кое-что более веселое.
У самой земли падение резко замедлилось. Хатланиэлла спокойно вздохнула, полагая, что испытание закончилось. Но как только она приоткрыла рот для радостной цитаты, ведьму и Толстяка рывком бросило в сторону. Они в визгом и воем полетели вперед - на север. Ломая деревья и поднимая исполинские волны болота.
– Будь проклят тот день, - орала Хатли, чувствуя как платье трещит по швам под давлением воздуха, - когда я начала изучать маги-и-и-и…
С этими словами королева и оборотень стрелой пролетели мимо какого-то большого скопления народа. Люди брызнули в стороны, разлетелись топоры и сорванные шапки-махуки. Следом за жертвами Маятника понеслась отборная ругань и проклятия. Но заговорщики даже не обратили на это внимания.
"Кричали на симиминийском, - устало подумала леди, закрывая глаза, когда по лицу хлестнули ветви плачущей ивы".
Ревущий воздух тащил их все дальше, к склонам Пустой горы.
А король Эквитей тем временем облегченно стряхивал холодный пот.
(оперативная)
"Любовь нечаянно нагрянет…
Но это контролируемо!",
надпись на упаковке Виагры
По всему телу разливается смертельная истома. Сердце колотится в темпе разгоряченного локомотива. Грудь разрывается от боли. Чувствую, горячий кусок металла пробил мне кость. Перед глазами плещутся какие-то бесформенный пятна. Зубы стиснуты и кажется, сейчас посыплются на влажные бревна плота. Дыхание со свистом выходит, но не изо рта, а раздается булькающим звуком откуда-то из-под молнии на куртке. По спине медленно струится что-то теплое, почти обжигающее.
Проклятые варвары! Они прострелили мне легкое!
В подобном состоянии просто необходимо что-нибудь сказать. Я открываю рот и веду себя вполне адекватно - как человек, которому только что продырявили грудную клетку.
– А-а-а!
– Тише, тише ты, - шепчет некромантка, поддерживая меня за плечи. - Сейчас я немного поколдую - рану будто бы ветром унесет.
– Нет! - испуганно взвизгиваю и пытаюсь отползти от Харишши. Перед моими глазами восстает сцена, в которой заколдованный зомби показывает девушке неприличный жест. - Все, что угодно, но только не своим колдовством! Я еще жить хочу!
Светило местной мертвомагии всхлипывает и отодвигается. Рядом с ней, скорчившись в подобие жабьего эмбриона, повизгивает Слимаус. Звездочет прижимается к оглушенному ишаку и кажется, что пытается влезть в ослиную шкуру. Но пусть не радует себя глупой надеждой - симиминийские стрелы и топоры никого не пощадят. Единственный, кто не теряет самообладания - Эквитей.
Монарх коротким скачком приближается ко мне и смотрит сверху вниз. Я внезапно замечаю, что стою на коленях и опасно покачиваюсь на краю плота. Болит невыносимо, сейчас упаду. Неужели в металле этих вонючих варваров есть серебро? Если оно в наличии - ничто нас не спасет.
– Ты как? - спрашивает король.
– … и чувствую себя не лучше, - отвечаю и добавляю не поддающиеся цензуре выражения.
– Ложись, - Эквитей не дожидается, пока я лягу сам. Он толкает меня в плечо и мне не остается ничего другого, как свалиться на бревна. Спину тотчас раздирает жгучая мука. Не иначе стрела прошила меня насквозь. При падении острие уперлось о поверхность плота и вернулось обратно в тело.
По жилам проносится такой калейдоскоп боли, которому никто не позавидует. Мне кажется, что между ребер мне натыкали шершавых железнодорожных костылей. И сейчас медленно прокручивают их, совершенно не беспокоясь о моем самочувствии.
От страданий меня избавляет король.
– Готов? - он хватается за древко, прикасаясь твердо сжатым кулаком прямо к моей груди.
Я не успеваю ответить и только открываю рот. А этот подлец уже выдергивает из меня окровавленную стрелу.
– Идиот… - мне не удается сдержать приглушенного стона и крепкого словца. - Надо было сломать древко, а потом извлечь стрелу с другого боку…
– Извини, - в голосе монарха нет и толики раскаяния. - Ты ведь оборотень. Тебя обычной стрелой не возьмешь?
Я подавляю в себе острое желание схватить престарелого недоумка за горло. И хорошенько потрясти - чтобы глупость через уши вывалилась. Но мечта так и остается несбыточной.
Вокруг свистят объятые пламенем стрелы. Под громкое улюлюканье варваров зажигательные снаряды стучат по бревнам, плещутся в воде, шипят и угасают в болотных кочках. Часть плота уже вовсю пылает, весело потрескивают сучки и сосновые ветки. Одна из стрел угодила в нагрудник оруженосца. Толщина доспеха не позволила железу проникнуть сквозь твердую преграду. Но металл согнулся в месте удара и несомненно причинил бедному Прассу немало неприятных секунд.
Оруженосец стонет и приподнимает голову. В примятом шлеме и со шрамом на подбородке он выглядел бы слегка комично. Если бы не черные потеки крови, струившиеся из носа. Удар в грудь, пусть даже защищенную крепкой броней, не прошел для рыцаря даром.
– Оборотень? - хрипло спрашивает Прасс. Его наполненные болью глаза смотрят прямо на меня. - Из Валибура?
– Точнейше так, - я улыбаюсь и подавляю желание почесаться в затылке.
Что за дела такие? Да тут каждый третий, если не каждый второй, знает о существовании моего родного мира. Не удивлюсь, если оруженосец окажется еще одним соглядатаем из Управления. Но почему он так долго валялся без сознания? Никакой оборотень не станет столько отдыхать. Или его сразили каким-нибудь магическим ударом? Нет, никакой магии мне не удалось уловить, когда Перемещатель закинул меня в этот мир. Возможно, Прасс получил тяжелое сотрясение мозга? В таком случае даже драконоборотень пролежит в больнице с недельку без малого.
– Что происхо… - рыцарь не успевает закончить вопрос.
Темноту вдруг прорезает еще одна пылающая стрела. Она летит по наклонной, уже потеряла часть убийственной мощи. Но все же удара хватает, чтобы вновь зашвырнуть бедного оруженосца обратно в пучину бессознательности. Острие огненного снаряда щелкает по маковке прассового шлема, глаза закрываются, голова падает обратно на бревна.
Вокруг царит густой полумрак. Солнце еще полчаса назад, если не больше, спряталось за громадами Симиминийских гор. Вокруг далеких пиков еще держится апельсиновый ореол заката. Но над раскинувшимся перед нами перелеском и Гугиной трясиной уже вовсю хозяйствует ночь. Далекие звезды, кое-где укутанные серыми облаками, пытливо помигивают. Космические светила стараются рассмотреть: а чем же закончится неравная схватка между горсткой усталых путников и целым отрядом проклятых варваров?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});