Отшвырнув преграждающую дорогу машин, пикап помчался по дороге. Поль вдогонку дал несколько по нему очередей, но они не нанесли ему вреда.
Пикап стремительно удалялся, преследовать же его было не на чем. Поль попытался завести искореженную мощным ударом машину, но она отказывалась это делать. Поль со злостью ударил рукой по рулю.
Анжелика поднялась с земли и стала отряхиваться, одновременно разглядывая поле только что закончившего сражения. На нем лежало пять трупов, четыре араба и одного человека из команды Поля.
Поль вышел из машины и подошел к Анжелике.
– Как вы, все в порядке? – спросил он.
– Кажется, да.
– Мы упустили главного, – с сожалением произнес он. Его взгляд задержался на трупе его товарища. – И потеряли нашего человека.
– Я даже не знаю, как его зовут, – грустно произнесла Анжелика.
– Я – тоже.
– Вы не знаете его имени?
– Я не знаю его настоящего имени. А то имя, под которым он жил здесь, разумеется, не настоящее. – Поль посмотрел на Анжелику. Надо захоронить всех погибших, чтобы не было следов.
Следующие два часа мужчины рыли могилу. Специально на этот случай в багажнике машины оказалась лопата. В этой братской могиле захоронили всех погибших: и арабов и соратника Поля.
Аккуратно сравняв могилу с землей, несколько минут они постояли возле нее. После чего сожгли машину.
– До ближайшей железнодорожной станции двадцать километров, – сообщил Поль. – Придется их преодолеть пешком. В попутные машины садиться нельзя.
На станцию они пришли лишь к вечеру. Им повезло, поезд пришел уже минут через десять. Чтобы не привлекать к себе внимания, все расселись по разным вагонам.
Когда Анжелика вышла на парижском вокзале, то никого из своей группы она не увидела. Сошли ли они раньше или сумели незаметно исчезнуть, она не знала.
Такси привезло ее домой. Анжелика даже не помнила, когда в последний раз чувствовала себя такой измученной и физически и морально. Смерть человека из группы Поля не давала ей покоя.
Она приняла быстро душ и уже хотела ложиться спать, как внезапно раздался звонок. Она была уверенно, что звонит Мамонтов, ведь сегодня они были должны встретиться на приеме. А она даже не придумала, как объяснить свое отсутствие.
Но звонил не Мамонтов.
– Русская сучка, я тебе никогда не прощу смерть моих друзей. И не успокоюсь, пока не отправлю тебя в твой христианский ад. Запомни это, я Хасан, который всегда выполняет свои обещания. Однажды я тебе это уже говорил.
Глава 24
Ее разбудил звонок Мамонтова.
– Я звонил вам весь вечер. Где вы были? С вами все в порядке?
Анжелика вспомнила, что сразу после звонка Хасана на некоторое время отключила и городской и мобильный телефоны. Она сама не совсем ясно понимала смысл этого поступка, скорей всего эта была некая бессознательная, порожденная страхом реакция. У нее не было причин сомневаться в реальности угрозы араба. У этого человека есть все основания ее ненавидеть.
– Со мной все в порядке. Просто у меня возникли незапланированные срочные дела.
– Такие срочные, что вы даже не смогли меня предупредить о том, что не придете на прием. А там было масса нужных людей. И все хотели с вами познакомиться.
Анжелика подумала, что ее стороны – это действительно большое упущение, что она не предупредила Мамонтова о том, что не сумеет появиться на приеме. Но ее мысли были так поглощены тем, что случилось, что она даже не думала об этом.
Анжелика попыталась совладать со своими мыслями и чувствами. Если она поддастся угрозам Хасана, то это будет означать, что он уже наполовину добился своей цели. И хотя ее не убил, но заставляет менять весь образ жизни, подчинять его страху. Ну, уж этого он от нее не дождется.
– Я виновата, Валерий Ильич, и готова понести заслуженное наказание, каким бы жестоким оно не было.
– Что-то ваша покорность вызывает во мне подозрение, Анжелика. Не похоже на вас. Но согласие понести наказание все же радует. Что же придумать? Есть идея, простая, как устройства карандаша. Этот вечер вы целиком проведете со мной. И только со мной. Даже если вас пригласит к себе в Елисеевский дворец президент Франции, вы ему скажете, что у вас свидание с другим. С кем уточнять не обязательно.
– Можете не сомневаться, президент Франции этим вечером меня не получит.
Анжелика разъединилась и перевела дух. Кажется, с Мамонтовым свои отношения она урегулировала. Но это далеко не самое трудное дело, которое ей предстоит. После того, как была уничтожена группа Хасана ситуация кардинально изменилась. И ей нужно думать, что же делать дальше.
Анжелика решила, что в первую очередь следует заняться судьбой Мариам. Но сначала она покажется в своем офисе. Ее долгое отсутствие может вызвать ненужные мысли у секретарши. И хотя она ее ни в чем не подозревает, не стоит плодить у нее подозрения.
Луиза-Мишель встретила ее радостно.
– Было необычайно много звонков, – сообщила она.
– Могу я с ними ознакомиться?
– Разумеется.
Анжелика внимательно изучала список звонков. В основном это были ее деловые партнеры, с которыми она установила связь за время пребывания в Париже. Но два вызова заинтересовали ее больше остальных, один пришел из посольства Восточного арабского княжества.
Анжелика пригласила в кабинет Луизу-Мишель.
– Зачем звонили мне из посольства, они просили что-то передать.
– Они звонили дважды, ничего не просили передать, но интересовались, где вы находитесь, нет ли от вас сведений.
– А что хотел от меня господин Кроули?
Луиза-Мишел с некоторым удивлением посмотрела на Анжелику.
– Он спрашивал тоже самое.
– Надеюсь, вы им не стали ничего объяснять?
– Я сказал им только то, что мне сказать приказали вы.
– Спасибо.
Она отпустила секретаршу и стала звонить Мариам. Девушка очень обрадовалась ее звонку, ее радость возросла на порядок, когда она узнала, что Анжелика направляется к ней с важным сообщением.
Мариам встретила Анжелику восторженно. Если бы не стеснительность, она бы бросилась ей ша шею.
– Я очень рада вас видеть, – сказала Мариам, когда они расселились в комнате. – Мне так хотелось с вами поговорить.
– Сейчас и поговорим. Как у тебя дела с Анри?
Мариам приблизилась почти вплотную к Анжелике.
– Он вчера был у меня. Вчера это случилось. Это так великолепно! Все лицо Мариам покрылось таким ярким пурпуром, что и Анжелика, которая давно перестала краснеть от разговоров на подобные темы, зарумянилась за кампанию. Она понимала, что Мариам, будучи восточной девушкой, было крайне нелегко пойти на подобный шаг. И заставить его сделать ее могло лишь большое чувство.