ли решусь.
— Ну, тогда ладно, — Майя инстинктивно прижала руки к животу, что не утаилось от взгляда Демида. — Говорите.
— Сразу признаюсь, что разговор мне дается с трудом, — невесело улыбнулся Демид. — Хотя, оно и понятно. Но я должен сказать… Майя, пойми, меня последние недели буквально всего колбасит. Сначала твоя тетка заявилась с претензиями, что я отец твоей дочери… затем вся эта свистопляска с установкой отцовства, потом Арсений… все как снежный ком свалилось на мою голову. Да, после всего этого я хотел, как бы помягче это сказать…
— Отнять у меня дочь, — помогла ему Майя, крепче обнимая живот, словно стараясь защитить малышку от этого человека, который является ее родным дядей. — Вы это хотите сказать?
— Да, — не стал лукавить Демид. — Хотел. И именно это я сказал твоей тетке, и не только потому, что она меня выбесила. Я действительно хотел забрать девочку после рождения, и удочерить ее, чтобы воспитать как свою собственную. Тогда мне действительно казалось, что это самый лучший вариант, как для нее, так и для тебя, ну, и для меня, конечно же. Но теперь, я не думаю, что это такая уж хорошая идея.
Майя внимательно окинула его взглядом, сердце стало биться чуть сильнее, но в душе засела крошечная надежда.
— А сейчас? Что вы думаете сейчас? — прошелестела она, гладя на него расширенными глазами, стараясь не дышать лишний раз, чтобы не вспугнуть и без того крохотный шанс на… а вот на что, она сама не знала.
— Что это был не прав с самого начала, — шумно выдохнул Демид. — Как ты появилась в офисе, вся перепуганная, я должен был сразу понять, что ты приняла меня за брата. И я не должен был на тебя давить, запугивать судами и наказаниями за клевету. Ведь по суди, никакой клеветы и не было, просто произошла обычная в моем случае ошибка… но я вовремя этого так и не понял.
— А теперь? — более село вопросила Майя, сверкнув просиявшим взглядом.
— Теперь, я знаю, что не стану отнимать у тебя дочь, даже если ты не захочешь меня после всего видеть, и не позволишь хотя бы иногда видеться с малышкой, — обреченно выдохнул Демид, чувствуя некое облегчение после сказанного. — У ребенка должна быть мать, и лучшей чем родная мать, у нее никогда не будет. Поэтому можешь не волноваться и не переживать, о том, что кто-то посмеет отобрать у тебя малышку.
Майя радостно улыбнувшись, порывисто, на сколько позволяло ее положение потянулась к Демиду, и обняв его, опешившего от сего действия, за шею, звонко чмокнула в щеку.
— Спасибо! Мне действительно было очень важно знать, что моя дочь останется со мной после рождения! Мне было важно знать, что никто не отнимет ее у меня, и не разлучит нас, никогда и ни за что!
— Обещаю, что это и не случится, — улыбнулся Демид, протянув руку и погладив это измученную, запуганную девочку по волосам, собранных в высокий пучок на макушке. — Я смогу тебя защитить от всех.
Включая самого себя, с горечью подумал он, но вслух не сказал.
По дороге в особняк, Демид вспомнил, что так и не договорил с братом насчет тайны тщательно оберегаемой от него женой. Любопытство снедало так, что аж зубы сводило. Набрав Арсения, он дождался покуда тот соизволит ответить, что произошло не сразу.
— Слушаю тебя, Дем, — довольно бойко начал близнец. — За каким вопросом звонишь?
— Хочу узнать из твоих уст, что же от меня скрывает Настя, — Демид чуть сбавил скорость, так, на всякий случай. Вдруг новость так потрясет его, что не сумеет справится с управлением и обязательно влетит в столб или слетит в обочину на полной скорости. — Не хочешь поделится?
— Хочу, — каким-то кошачьим тоном ответил тот, и, не был бы Арсением, если бы не стал тут же диктовать свои условия. — Но! Только после того, как ты уладишь все проблемы с девчонкой… с этой, как ее, Майей.
— А что я должен с ней улаживать? — усмехнулся Демид. — У меня к нет ни каких претензий, в отличие от тебя.
— Ага, вот ты и решишь мои проблемы с этой девчонкой, и тогда я сообщу тебе все, что захочешь!
— Наглец! — возмутился Демид, собираясь было сбрасывать звонок, но передумал. — Ладно, я все улажу, к вечеру.
— Отлично! Тогда, жди к ужину, хочу посмотреть на реакцию твоей благоверной, и ее мамашки-змеючки, — весело хохотнул Арсений. — И, не забудь пригласить адвоката, хочу получить письменное доказательство отказа всех претензий ко мне этой сопли пузатой. И учти, не будет документа, и я буду молчать как рыба! И, тогда сам выпытывай у своей Настюши что же такое она от тебя скрывает, помимо ребенка-инвалида!
— Ладно, — нервно рявкнул Демид, который после всех этих слов брата стал сомневаться в словах жены насчет больного ребенка рожденного до брака. — Но, намекни хотя бы, есть ребенок или нет у нее.
— А, уже сомнения начинают сжирать? — едко усмехнулся Арсений, шумно потягивая пиво. — Но ничего, помучайся, помучайся сомнениями, тебе полезно!
— Козел, — приложил младшего Демид, и не дожидаясь ответного оскорбления скинул звонок.
Хоть он и обещал все уладить с Майей, но даже не собирался этого делать. И на это было две причины. Первая: он не желал волновать беременную девушку, ибо ей было вредно. И второе: Арсюша сам должен решать свои проблемы и исправлять ошибки. Если ему удастся уладить все вопросы с обиженной им Майей полюбовно, то он, Демид, будет этому только рад. А если нет, то уж пусть не обесудит, сам виноват, сам дров наломал, вот пусть и отвечает за свои ошибки.
Вернувшись в особняк, едва переступив через порог, Демид был в буквальном смысле атакован женой. Раскрасневшаяся, какая-то всклокоченная Настя словно фурия налетела на него, в гневе потрясая кулаками.
— Подлец! Мерзавец! Да как ты мог?! Как ты посмел!
— Оу, оу! — Демид едва успел перехватить ее за руки, чтобы не оказаться с расцарапанным лицом. — Насть, ты чего? Что случилось-то? С чего